Марина Серова - Фатальное свидание с парфюмером

— Вполне, — кивнули Гринины.

— Тогда идем дальше. Совсем недавно мне стало известно, что вы пытались сами разобраться в том же и искали виновного. Это правда?

— Ну да, было такое дело, — смущенно произнес тот, что поспокойнее. — А что?

— А то, что вы очень сильно помешали мне, — пояснила я. — Да еще и до смерти напугали ни в чем не повинного человека.

— Это официантку, что ли? — догадался, о ком идет речь, самый смелый из братьев.

— Ее самую, — согласилась я. — Может, объясните, зачем вы это сделали и зачем наняли парней, чтобы те следили за ней и за мной?

— За вами? — хором переспросили ребята. А потом один добавил: — Да мы вас впервые видим.

— Да, честно, — продолжил второй. — Признаем, что, узнав о смерти Антона, мы немного погорячились, ну, и выместили свою злость на девушке, посчитав, что это она убила нашего лучшего друга. Мы его любили почти как брата, а тут… Сами понимаете, хотелось раздавить любого, кто мог это сделать. А она — единственная, кто имел возможность подсыпать что-то в еду.

— А почему вы вообще решили, что произошло убийство? — спросила я.

— Как почему? — удивился активный. — Это же очевидно. Было бы обычное пищевое отравление, полресторана бы потравилось, а тут только один человек, стало быть, выборочно. Ну вот мы и потрясли ту девицу, а потом дали денег одному парнишке, чтоб походил за ней.

— Зачем? — переспросила я.

— Ну, чтоб вывела на заказчика. Она же нам так ничего и не сказала, — продолжил отвечать парень. — Но к вам мы точно никого не приставляли, — сразу добавил он. — И вообще, знали бы, что кто-то этим делом занимается, сами бы не полезли. Если помешали, уж извините.

— Ну теперь-то уж поздно извиняться… — вздохнула я. — Что сделано, то сделано. Вы бы лучше перед той девчушкой извинились, а то она напугана до смерти.

— Так она, значит, ни при чем? — принялся выяснять более спокойный и приглянувшийся мне Гринин. — А как вы об этом узнали?

— У меня свои способы, — не стала раскрывать карты я.

— А кто настоящий виновный, вы выяснили? — подключился к расспросам брата другой.

— Пока нет, но в скором времени непременно выясню, — пообещала я. — Может, и сделала бы давно, если бы не приходилось устранять всех мешающих.

— Нет, мы к вам никого не приставляли, — вновь повторил активный. — Честно! Может, кто еще подобную инициативу проявил?

— А Фадей не мог? — спросила я.

— Нет, он давно уже уехал, ему сейчас не до того, — уверенно ответил активный. — Так что вряд ли. А если бы и нанял кого, так нам бы обязательно сказал, у нас друг от друга секретов нет.

— Значит, говорите, не знаете, кто установил за мной слежку? — как бы подводя итог, еще раз спросила я.

— Нет, не знаем, — дружно закивали братья. — Мы уже, честно сказать, отчаялись виновного найти, да и слежка за девчонкой ничего не дала. Сегодня же отзовем от нее нашего паренька.

— Да уж отзовите, — согласилась я.

Потом побеседовала с ребятками на тему, кто еще, по их мнению, мог беспокоиться относительно смерти Семенова и старался найти виновного, но так ничего и не выяснила.

Покинув клуб, я села в машину и задумалась.

Кто же тогда ходит за мной по пятам, если не нанятый Гриниными «следопыт»? Они мне явно не соврали, сказав, что видят впервые. Да и узнать обо мне они просто не имели возможности, я занималась совершенно другим, хоть и связанным с этим, делом. Кто же тут так старается? Похоже, найти ответ на свой собственный вопрос я сумею, только отловив «следопыта». Этим и следует заняться прямо сейчас, иначе я просто не смогу спокойно вести расследование далее. К тому же новых идей насчет того, кто мог организовать и провернуть убийство Антона Семенова, у меня пока нет, а думать в такой нервной обстановке просто невозможно. Так что сначала разберусь с одним, а потом возьмусь за второе.

Сделав такой вывод, я завела машину и медленно поехала в сторону ресторана «Морской конек», сама же напрягла все свое внимание и стала следить в зеркала заднего и бокового вида за передвижениями машин за моей спиной. Через пару кварталов мне повезло, и я обнаружила машину преследователя. На сей раз это была уже не белая «Лада», а сиреневый «Опель», но то, что он ехал именно за мной, сомнений не вызывало, так как, даже имея возможность вырваться вперед, водитель машины не делал этого, а продолжал держаться позади еще нескольких автомашин, то и дело выглядывая из-за них.

Из прежнего опыта хорошо зная, что, пока преследователь остается в машине, мне его не достать, я нашла место для парковки, покинула свою «девяточку» и не спеша пошла куда глаза глядят. Пройдя довольно большое расстояние, я быстренько отыскала самый темный и обшарпанный подъезд и вошла в него. Но подниматься по лестнице не стала, а спряталась за вторыми дверями.

Через несколько минут после того, как я это сделала, дверь в подъезд осторожно приоткрылась, в нее кто-то заглянул, пару минут чего-то подождал и лишь потом решился войти. Прекрасно зная, что меня абсолютно не видно, тем более вошедшему с улицы, залитой солнечным светом, в темное помещение, я позволила своему преследователю подняться на первый этаж, а уже потом вышла из укрытия и поспешила следом. Теперь убежать от меня на улицу парень не мог, а на крышу в таких домах выхода просто нет. Это была ловушка.

Ничего не подозревающий о ней «следопыт», заслышав за своей спиной шаги, резко обернулся и, явно узнав меня, бросился бегом наверх. Я, не слишком спеша, проследовала за ним. Вскоре этажи кончились, и смуглый парень в темной одежде вынужден был повернуться лицом к лестнице и выжидать, когда я поднимусь. Я не заставила себя долго ждать и вскоре оказалась рядом с ним.

— Ну-с, уважаемый, может, познакомимся? — придирчиво рассматривая своего преследователя, поинтересовалась я.

— А почему нет? Можно, — совершенно не испуганным голосом ответил тот. — Охранников Роман Витальевич, к вашим услугам. Прошу любить и жаловать.

— Ну, насчет того, чтобы любить, я еще подумаю, а вот по поводу жаловать, тут уж все будет зависеть от тебя, — с издевкой произнесла я и прислонилась бедром к перилам лестницы.

Как ни странно, но, произнося это, я поймала себя на мысли, что паренек мне очень даже по душе. Он был нагловат, но я и не люблю пассивных и не способных связать двух слов мужчин. К тому же он был довольно-таки красив, что тоже стоило признать. Причем не менее красивый и интересный, чем Степан. Да и со вкусом у парня тоже все вроде бы было в порядке: одежда не только шла ему, но и подчеркивала фигуру. Одним словом, не будь этот тип моим врагом, я бы даже могла капельку в него влюбиться.

— Ну-с, мой хороший, — заставив себя отодвинуть все неприемлемые в данной ситуации мысли на задний план, начала я. — Рассказывай, что тебе от меня нужно и почему ты следишь за мной. Да еще посмел установить в моей квартире «жучки»!

— Затем же, зачем ты следила за Марией, — тоном бросающего вызов произнес Роман и улыбнулся.

— Поясни, — попросила я.

— Я выполняю свою работу, — коротко ответил мне парень. — Хотел узнать, кто ты такая и почему следишь за той девушкой. Честно сказать, сначала предположил, что ты и заказала убийство Семенова, а теперь проверяешь, не хочет ли Мария тебя заложить. Но потом понял, что нет, ты не из этого круга.

— Да? А из какого же? — внимательно выслушав, переспросила я.

— Из моего, — гордо заявил он. — Ты ведь так же, как и я, частный детектив. Я проверил.

— Ну надо же, какое совпадение… — пренебрежительно усмехнулась я. — И что теперь? Ты предложишь мне сотрудничать?

— Возможно, тем более что ты явно знаешь гораздо больше моего, — не скромничая, заявил «следопыт».

— Вот именно, знаю, — заострила на последних словах внимание я. — Но вовсе не собираюсь с кем-то своими знаниями делиться. Это моя работа, и мне за нее платят.

— Мне тоже, — отозвался паренек. — Но ведь наше сотрудничество ничего не изменит, так как, полагаю, заказчики у нас все равно разные. У тебя кто-то из родни Семенова, а у меня его девушка.

— Я ни с кем не делюсь информацией, — сверля взглядом нахала, произнесла я. А потом с легкой угрозой в голосе добавила: — Не знаю, какой из тебя детектив, но уясни одно — я ни с кем в паре не работаю и не собираюсь работать. А потому советую тебе держаться от меня и моего дела подальше. Иначе…

— Что «иначе»? — слегка приподняв левую бровь вверх, с улыбкой на устах переспросил «следопыт».

— Пожалеешь, — огрызнулась я и, резко развернувшись, торопливо стала спускаться вниз.

Меня всю просто трясло от злости, но одновременно переполняли какие-то совершенно неожиданные чувства: нечто похожее на страх, но не за себя, а за что-то еще, нежелание чем-либо делиться, частично даже зависть и много чего еще. Одним словом, мне почему-то было неприятно, что человек, который умудрился мне понравиться всего за одну короткую встречу, занимался тем же, чем и я, и не просто занимался, но и мог быть в чем-то даже лучше. Наверное, по поводу последнего пункта я и беспокоилась больше всего.