Дик Фрэнсис - Высокие ставки

— Вы, наверно, думаете, что день потрачен впустую, — сказал я. — Но, могу вас заверить, для меня он прошел не зря.

— Ну, это главное! — весело ответил Пит.

— Позаботьтесь об этом звере, — сказал я, оглядываясь на лошадь. — И напомните, пожалуйста, конюхам мистера Рэмзи, что я договорился насчет охраны. Охранник прибудет сегодня, чуть попозже.

— Ладно, — кивнул Пит.

— Ну, тогда, наверно, все.

Я взял сумку и выпрыгнул из кабины. Пит помахал мне в окно и уехал на юг по шоссе А-34.

Я стоял, прислонившись к «Кортине», и смотрел ему вслед. Он спустился с холма, пересек долину и вскоре скрылся за соседним холмом.

Интересно, как Энерджайзу понравится на новом месте?

Когда я вернулся к ларьку, Чарли, Элли, Берт и Оуэн сидели в вагончике, пили кофе и гоготали, как сумасшедшие.

— Слушай! — сообщил мне брызжущий радостью Берт. — Представляешь, только я успел убрать все эти объявления и столбики, как мимо проехала полицейская машина! Буквально секунду спустя, блин!

— Надеюсь, она не остановилась?

— Да что ты! Понимаешь, я первым делом стянул с себя эту форму. Копы страсть как не любят, когда кто-то одевается в их форму, даже если твоя повязка на фуражке — всего-навсего кусок паршивой ленты, раскрашенный в клеточку.

— Это была единственная полицейская машина, которую мы видели, — заметил Чарли более спокойно.

— Столбики стояли на дороге всего минут десять, — сказала Элли. — Если бы за это время нас застукали, это было бы чертовски неудачно.

Она сидела за одним из столов, аккуратная, но неприметная, в простенькой юбке и свитере. На столе стояла моя машинка, а рядом — куча канцелярских принадлежностей. Чарли, сидевший за другим столом, был одет в поношенный пиджак, чуть мешковатый, и при этом на размер меньше, чем надо. Он расчесал волосы на прямой пробор, смочил их водой, пригладил и каким-то чудом превратился из финансиста мирового уровня в мелкого чиновника. На его столе красовалась куча всяких бланков и брошюрок, а стены вагончика были увешаны плакатами, посвященными охране окружающей среды.

— Где вы взяли всю эту фигню? — поинтересовался Берт.

— Заказали, — ответил я. — Добыть бланки и плакаты совсем не трудно. Стоит только попросить.

— Ну, надо же!

— Нет, конечно, это вовсе не те бланки, что используются на контрольных пунктах. Это по большей части бланки прошений о выдаче водительских прав, паспортов и тому подобного. Мы с Оуэном просто составили вопросы и распечатали их для Чарли, а он делал вид, что заносит ответы в бланки.

Оуэн с довольной улыбкой пил кофе.

— Видел бы ты, какой спектакль устроил тут твой помощник! — хмыкнул Чарли. — Стоял передо мной, как дурак, и то не правильно отвечал на вопросы, то принимался кричать, что вообще на них отвечать не будет. Эти двое, которые ехали в фургоне, находили это весьма забавным и даже не очень сердились, что их задерживают. Вот Пита Дьювина все это явно раздражало. Но он стоял в очереди последним и не мог ничего поделать.

— Четыре минуты, — сказал Оуэн. — Вы сказали, что вам надо как минимум четыре минуты. Так что мы сделали все, что в наших силах...

— Вы задержали их, наверно, минут на пять, — с благодарностью сказал я. — Отсюда ничего слышно не было?

Элли рассмеялась.

— Слышал бы ты, какой шум тут стоял! Оуэн бухтит, я стучу на машинке, снаружи ревут машины, внутри орет радио, какая-то попса, и еще этот обогреватель... Что ты с ним сотворил?

Мы все повернулись к газовому обогревателю, который отапливал вагончик. Он непрерывно дребезжал, точно треснувший вентилятор.

— Привинтил вон там, наверху, полоску жести. Поднимающийся вверх горячий воздух заставляет ее колотиться об стенку обогревателя.

— Выключи его! — сказал Чарли. — Он меня с ума сведет.

Но я вместо этого достал отвертку и отвинтил пару шурупов. Обогреватель замолчал. Чарли сказал, что, пожалуй, от технического образования тоже есть кое-какая польза.

— Кстати, Пит Дьювин был знаком с тем водителем, — заметила Элли. — Похоже, они все друг друга знают.

— Каждый день на скачках видятся, блин! — подтвердил Берт. — Кстати, этот водитель поднял шум, когда я сказал, что конюх тоже должен пройти в вагончик. Им действительно не полагается оставлять лошадь без присмотра, как ты и говорил. Но я им обещал, что постерегу. Смешно, а? Главное, он сказал, что тогда ладно, потому как я полицейский. Я сказал, у меня распоряжение, чтобы проверку проходили все без исключения.

— Люди сделают что угодно, если их убедить, что это официальное распоряжение, — весело кивнул Чарли.

— Ну, ладно... — я поставил на стол стаканчик с кофе, в котором я так нуждался, и потянулся. — А не пора ли нам двигаться, как вы думаете?

— Пора, — сказал Чарли. — Бумаги и все это хозяйство надо перетащить в фургон Оуэна.

Они принялись не спеша упаковывать поддельные бланки в сумки, все еще продолжая улыбаться. Элли вышла из вагончика вместе со мной.

— Мы так повеселились! — сказала она. — Ты просто себе представить не можешь.

Я сказал, что теперь, когда вся суматоха позади, мне и самому, пожалуй, смешно. Я обнял и поцеловал ее и пожелал всего хорошего. «И тебе того же», — ответила она.

— Я тебе позвоню вечером, — пообещал я.

— Жалко, что я не могу поехать с тобой.

— Нельзя же оставить это здесь на весь день, — сказал я, указывая на «Лендровер» с прицепом. Элли улыбнулась.

— Да, пожалуй. Чарли говорит, что нам всем пора сматываться, пока кому-нибудь не пришло на ум спросить, что мы тут делаем.

Я поехал на скачки в Стратфорд-на-Эйвоне. Я ехал быстро. По дороге я размышлял о восстановлении справедливости без помощи адвокатов. О том, что век спортивной лошади короток, а наше правосудие спешить не любит. О том, что конь мог бы провести свои лучшие годы в стойле, пока суды будут выяснять, кому же он все-таки принадлежит. О том, что будет делать Джоди, когда обнаружит подмену. Я надеялся, что знаю его достаточно хорошо, и угадал правильно.

Я приехал на ипподром перед началом первой скачки и увидел машину Джоди в ряду других, у ворот конюшен Пандус был опущен, но, судя по всему, лошадь еще находилась внутри Я остановил машину ярдах в ста и принялся следить за фургоном в бинокль. Когда конюх догадается, что лошадь не та? И догадается ли? Вряд ли он мог ожидать, что лошадь подменят по дороге. А если у него и возникнут какие-то подозрения, он от них отмахнется Этот конюх появился у Джоди уже после того, как я с ним расстался Если Джоди не изменил своим привычкам, конюх должен быть не слишком опытным и не особенно умным Будем надеяться, что мне повезет.

Пока что его, похоже, ничто не обеспокоило. Он спустился по пандусу с ведром и охапкой прочих причиндалов и направился к конюшням. На вид ему было лет двадцать. Длинные вьющиеся волосы. Хрупкого сложения. Кричаще-красные брюки. Будем надеяться, что его больше заботит свой собственный внешний вид, чем вид его лошади. Я опустил бинокль и снова принялся ждать.

Мое внимание привлекла женщина в белой куртке, шагающая через автостоянку к фургонам. Прошло не меньше пяти секунд, прежде чем я вдруг осознал, что это за женщина.

Фелисити Лидс!

Джоди, знающий Энерджайза в «лицо», уехал в Чепстоу, но Фелисити, которая его тоже знает, была здесь.

Я выскочил из машины, точно укушенный, и поспешил наперехват.

Конюх вышел из конюшни, поднялся по пандусу и вскоре появился снова, ведя лошадь в поводу. Фелисити направлялась прямиком к нему.

— Фелисити! — окликнул я.

Она развернулась, увидела меня, заметно вздрогнула, оглянулась через плечо на выходящую из фургона лошадь и решительно направилась мне навстречу.

Когда она остановилась передо мной, я заглянул ей за спину и спросил с удивлением, грозящим перерасти в подозрения:

— А что это за лошадь?

Фелисити снова оглянулась на черный круп, исчезающий в воротах конюшни, и взяла себя в руки — Паделлик Начинающий стиплер Ничего особенного.

— Он очень похож на... — медленно начал я.

— Сегодня его первая скачка, — поспешно перебила меня Фелисити. — Многого от него не ждут.

— А-а, — сказал я, показывая, что не вполне убежден. — А вы сейчас идете в конюшню посмотреть на него? Я бы хотел...

— Нет! — отрезала она. — Смотреть на него незачем. Он в порядке.

Она резко кивнула мне и поспешно удалилась в сторону главного входа на ипподром.

В ипподромовские конюшни нельзя входить без сопровождения тренера. Фелисити знала, что мне придется сдержать свое любопытство до тех пор, пока лошадь не выведут седлать перед скачкой, и была уверена, что до тех пор ей бояться нечего.

А мне было надо, чтобы сама Фелисити не побывала в конюшне. Вообще-то ей было незачем туда ходить — тренеры обычно не заходят в лошадям после такого короткого путешествия от дома до ипподрома. И тем не менее я решил отнять у нее как можно больше времени.