Светлана Алешина - Ролики без тормозов

Пойманный парень матерился и все еще пытался вырваться из рук Виктора, но бесполезно – нашего фотографа мало кто мог одолеть.

– Ну все, касатик, попался, – радовалась Широкова.

Я же, заняв свое место в машине, повернулась к Шопинову и предприняла попытку завязать разговор.

– Почему ты стал оказывать сопротивление? – первым делом спросила я.

– Я? Да он первый на меня накинулся, – стал оправдываться Шопинов, видимо, еще не до конца поняв, кто мы такие и что от него хотим. – Какого черта вы ко мне прицепились? Я шел, никого не трогал, а он налетел и сразу руки давай заламывать…

– Тебя задержали как соучастника ограбления «Волга-Транс» банка.

– Какого ограбления? Вы что-то путаете, – начал отпираться Шопинов.

– Ты нас что, за дурачков принимаешь? – усмехнулась Широкова. – Или думаешь, мы о тебе справки не навели? Кстати, можем сообщить, что тебя сдали твои подельники, те самые, с которыми вы ограбление провернули. Они уже давно в камере сидят, так что для полной комплекции не хватает только тебя. Или думаешь, они против тебя показания давать не станут?

Шопинов нахмурился. Такой быстрой развязки он, похоже, не ожидал.

– Ну что молчишь? – продолжала цепляться к мужчине Широкова.

– А чего мне говорить, – усмехнулся Шопинов. – Вы ж, как я смотрю, и сами все знаете.

– Не все, – перебила я его. – К примеру, мы не знаем, что сказал тебе несколько минут назад по телефону Максим – еще один ваш соучастник.

Шопинов поднял на меня удивленные глаза, но тут же попытался исправить положение и произнес:

– Какой Максим? Мне никто не звонил. С чего вы вообще такое взяли?

– Как же, не звонил, я-то рядом стоял, все слышал, – теперь уже заговорил молчавший до этого момента Ромка. – Он тебя предупредил, что сматываться пора, вот ты и заторопился свалить. Даже в квартиру заходить не стал.

– Ну ты, шмакодявка… – прикрикнул на Ромку Шопинов.

– Ну так как? – торопила Виталия я. – Будешь отвечать или смиришься с тем, что тебе придется сидеть за двоих, а этот шустрик, который все придумал, будет преспокойно гулять на свободе и тратить совместно награбленные деньги?

– Я не участвовал в последнем ограблении, – опустив голову, произнес Виталий. – Я и на первое-то согласился только потому, что мне срочно нужны были деньги, чтобы вернуть долг за своего придурка папашу. Из-за него нас с матерью чуть дома не лишили.

– Ну эти подробности нас не интересуют, ты отвечай по существу, – потребовала я.

– А что отвечать? Ну да, позвонил мне Макс давеча, сказал, что скорее всего исполнителей задержали и что мне лучше всего куда-нибудь на время смыться и дома не появляться ни в коем случае. Вот я и не стал заходить.

– Где сейчас Максим, знаешь?

– Только примерно, – пожал плечами Виталий. – В Тепловке. Деревенька такая на границе Тарасовской и Волгодонской области.

– У родственников? – уточнил Кряжимский.

– Нет, на собственной даче. Но завтра уже он уезжает. Он и билет купил, по крайней мере мне он так сказал.

– Найти эту дачу сможешь? – поинтересовалась я.

Шопинов кивнул.

– Ну что, теперь к Здоренко? – нетерпеливо спросила Маринка, видя, что мы все замолчали. – Или еще нет?

– К Здоренко, – кивнула я. – Подкинем ему работенки.

Завизжали колеса, и мы с ветерком помчались к нашему знакомому майору.

Вам всем, наверное, очень интересно узнать, чем же вся эта история закончилась? Все просто: выбранная нами тема для поднятия рейтинга газеты оказалась очень удачной. Нашей статьей мы быстро завоевали всеобщий интерес и могли этим гордиться. Настроение по этому поводу у всех, конечно, было отличное, кроме, пожалуй, Маринки.

Едва только состоялся суд и всех задержанных приговорили к различным срокам заключения, Широкова впала в депрессию по поводу того, что очередной, понравившийся ей парень, а таковым, конечно же, был Олег, брат Надежды, оказался за решеткой. Маринке его даже увидеть не позволили, а поговорить и подавно, от чего вот уже несколько дней подряд она страдала и ныла, что ей не везет в жизни и что она наверняка так и помрет старой девой.

Что же касается последовавших за задержанием Шопинова событий, то все произошло так: сначала мы доставили Виталия в отделение милиции и передали его майору Здоренко. Тот в нашем же присутствии допросил парня, и все детали преступления тут же встали на свои места.

Записав показания Шопинова, Здоренко сразу же направил в дачную деревеньку, где прятался Максим Григорьев, группу задержания и даже поехал с ними сам. Нам оставалось лишь дожидаться их возвращения и надеяться на то, что все закончится благополучно. Здоренко оправдал наши ожидания и действительно сумел найти и задержать Максима. При этом они нашли на его даче и тайник с полученными им крадеными деньгами.

Сразу после доставки Максима в отделение Здоренко заново учинил допрос всех участников грабежей, а после наведался в больницу к Оксе, которая, как нам стало известно, чувствовала себя уже хорошо, несмотря на то, что спасти ребенка врачам так и не удалось. Получив от девушки заявление, майор приступил к доследованию. Когда весь материал был собран, состоялся суд, на котором вся наша редакционная команда присутствовала в качестве свидетелей благодаря хлопотам все того же Здоренко.

Приговор суда немного всех расстроил. Ребят, то бишь Олега, Феодосия и Надежду, осудили сразу по нескольким статьям: предумышленное ограбление двух банков и организация преступной группировки в городе Тарасове. Серьезные сроки получили также Григорьев и Шопинов. Причем Григорьева обвинили также в покушении на убийство и, если бы у нас в стране была разрешена смертная казнь, ему бы наверняка была объявлена высшая мера наказания, так как лишь такой приговор суд бы счел достойным его деяний.

Но тюрьма всего лишь пополнилась еще несколькими товарищами по воровскому бизнесу, причем Григорьеву и Феодосию Журавлеву предстояло провести в заключении фактически всю свою оставшуюся жизнь. Им присудили пожизненное.

Прямо в тот же вечер, когда состоялся суд, мы со своими коллегами решили собраться вместе и отметить завершение дела. Был приглашен на дружескую вечеринку и майор Здоренко. Он рассказал нам, в какое отчаяние пришла Надежда, поняв, что она потеряла все, ради чего и подбивала мужа и брата на преступление. Ее желание иметь ребенка так и не увенчалось успехом и бедняге следовало признать, что матерью она уже никогда не будет. К тому же теперь еще и вынуждена была провести часть своей жизни в заключении. Поняв все, девушка едва не изодрала в кровь лицо супруга, и если бы не вовремя подоспевшая охрана, тому пришлось бы плохо.

Слушая весь этот рассказ, мы искренне огорчились, от всего сердца сочувствуя Надежде, которая всего-навсего боролась за ребенка и лишь ради него шла на незаконные деяния. Суд, однако, материнские инстинкты Журавлевой во внимание не принял, и приговорил ее к пяти годам заключения. Впрочем, благодаря хлопотам нашего знакомого адвоката Ефима Григорьевича Резовского, к которому мы все же обратились за помощью, срок удалось немного сократить, и вместо пяти лет ей осталось провести в заключении всего три года.

– Не играет роли, из каких побуждений человек совершал то или иное преступление, – сказала я в конце нашего вечера, – перед законом все должны быть равны.

– Пожалуй, вы правы, – впервые за время нашего знакомства согласился майор Здоренко.

– Ух ты, нам, кажись, комплимент сделали, – прыснула довольная Широкова и зачем-то полезла целовать майора.

На того было страшно смотреть: он отмахивался от нее руками, жалобно скулил, что не нужно слов и жестов благодарности, но Маринка не отступала. Когда же ее цель была достигнута и все перестали смеяться, я обратилась к Здоренко с вопросом:

– Как вы думаете, майор, вас после раскрытия этого преступления на очередную ступеньку по карьерной лестнице поднимут?

– Глупый вопросец, – вытираясь рукавом после Маринкиных поцелуев, гаркнул в ответ Здоренко. – Дождешься от них, – заворчал он немного обиженно. – Это вы за свое хулиганство почти что героями города стали, а я, тот, кто больше всех работал, – только какую-то дурацкую грамоту получил, почитай что шиш с маслом.

– А хотите, я вас еще раз поцелую, в знак благодарности? – не замедлила спросить Маринка и хитро прищурилась, глядя на шарахнувшегося от стола и явно падающего на пол майора Здоренко.