Светлана Алешина - Грех на душу

— Я одна, — сказала она виновато. — Скоро должны подружки прийти, но пока я одна… Вы зайдете?

— Нет, спасибо, — ответила я. — Мы, пожалуй, не будем тебе мешать. Извини. До свидания.

— До свидания… — пролепетала Настя, озадаченно глядя нам вслед.

Виктор сегодня был без машины, и поэтому я отвезла его домой. По дороге мы не перемолвились ни словом. В голове у меня было абсолютно пусто. Мне не хотелось ни о чем думать, а меньше всего об этом проклятом деле. Я прокололась как ребенок. Ромка и тот, наверное, вел бы себя умнее. Какая удача, что у Черпакова хватило соображения отказаться от моего предложения. По крайней мере, я не выгляжу в его глазах законченной идиоткой.

Неужели никакого трупа не было? Нет, не может быть — Пашков не уехал в Москву. Каваловы мне врали. В пистолете Горохова не хватало одного патрона — Виктор проверил. Все это косвенные улики, но все же… Неужели эти малахольные Каваловы сумели избавиться от трупа? Но как? Это совсем не простая задача даже для профессионалов… Нет, не хочу об этом думать! — решительно заявила себе я. До утра. А пока — домой, ванна, ужин и спать.

Виктор чувствовал мое настроение и старательно делал вид, что все идет как надо. Я отвезла его, мы попрощались, и я помчалась домой.

Только попав к себе в квартиру, я почувствовала, как устала. Сбросив плащ, я открыла воду в ванной и рухнула в кресло напротив телевизора. На душе у меня было так скверно, что дальше некуда.

Потом я, наверное, задремала — и надолго. Хотя мне показалось, что я просто на минуту прикрыла глаза.

Пронзительный звук дверного звонка подбросил меня в кресле.

Я очнулась и ошарашенно посмотрела на часы. Они показывали без пяти двенадцать. Я пошла открывать, недоумевая, кого принесло в столь поздний час. В голове плавали обрывки какого-то тумана, и я никак не могла сообразить, почему на мне не домашний халат, а брючный костюм, который надела еще утром.

Я отперла замок и слегка опешила от удивления. На пороге стояла Эдита Станиславовна.

В одну минуту я все вспомнила. Регину, проводницу московского поезда, несостоявшийся труп. Этот ночной визит был прямым продолжением цепочки. Голова моя теперь работала четко и ясно. Я поняла, что сейчас должно произойти что-то исключительно важное.

— Какой сюрприз! — воскликнула я, шире распахивая дверь. — Добро пожаловать, Эдита Станиславовна!

Она переступила порог и только тогда сказала:

— Я так боялась, что вы уже спите! Или что вы не одна, и я вам помешаю…

— О, нет! Не беспокойтесь! Я веду, можно сказать, монашеский образ жизни, — улыбнулась я. — А спать я еще, кажется, не ложилась. Во всяком случае, намерения у меня такого не было. Видите, даже не успела переодеться.

— Да уж, вижу! — согласилась Эдита Станиславовна. — Все работаете и работаете! Не покладая рук!

На ней была уродливая брезентовая куртка с капюшоном, темные брюки из плотной материи и резиновые полусапожки — довольно странный наряд, чтобы ходить в гости.

— Если бы не поздний час, — засмеялась я, — то можно было бы держать пари, что вы собрались на дачу! Прошу вас, снимайте свою куртку и проходите! А я сейчас быстренько что-нибудь приготовлю!

Эдита Станиславовна сделала протестующий жест.

— Если позволите, дорогая, я только сниму сапоги… Я буквально на секунду, и мне не хотелось бы раздеваться.

Скажу вам по секрету — напялила на себя что попало, а в таком виде я вам ни за что не покажусь! Уж пусть лучше будет эта ужасная куртка!

Я уже собиралась бежать на кухню, когда Эдита Станиславовна, снимавшая сапоги, вдруг попросила:

— Знаете, милочка, не надо ничего готовить! Я вас умоляю! А вот если у вас есть чего-нибудь горячительного, — она лукаво подмигнула, — я бы с удовольствием выпила рюмочку.

— Нет проблем, — ответила я. — Сейчас поищу.

Собственно, искать мне особенно и нечего было — в моем баре стояла единственная бутылка джина, наполовину пустая — осталась от какого-то праздника. Я вышла в соседнюю комнату, велев Эдите Станиславовне располагаться, где ей удобнее. Она отвечала мне признательной улыбкой.

Доставая из бара бутылку и два бокала, я лихорадочно сообразила, чем может быть вызвано неожиданное появление Каваловой в мой квартире. Выглядела она довольно странно, да и вообще все это было достаточно необычно. Я никогда не давала ей своего адреса.

Уже собираясь вернуться к гостье, я вдруг поняла, что должна сделать. Быстро подойдя к столу, я порылась в ящиках и нашла новенький диктофон. Пленка в нем была чистая и аккумуляторы совсем свежие. У меня было предчувствие, что предстоящий разговор стоит зафиксировать — не для того же Эдита Станиславовна тащилась ночью через весь город, чтобы поболтать со мной о погоде?

Я включила диктофон и сунула его в карман жакета. Потом можно будет постараться пристроить его куда-нибудь поближе к моей гостье.

Мое появление Эдита Станиславовна встретила шутливыми аплодисментами.

— Великолепно! — сказала она. — Сейчас закатим с вами пирушку!

— Надо только позаботиться о закуске, — предложила я.

— О, нет! Не утруждайтесь! — возразила Кавалова. — Это лишнее. Давайте по-европейски! По глоточку — просто чтобы вздернуть нервы…

Я не стала возражать. Честно говоря, меня такая просьба даже успокоила — была у меня задняя мыслишка: пока я буду возиться на кухне, Кавалова захочет чего-нибудь подсыпать в мой стакан. Но, слава богу, кажется, ничего такого в ее планах не было.

Я поставила посуду на маленький столик и придвинула его поближе к тому креслу, где уютно устроилась Эдита Станиславовна.

— Распоряжайтесь пока! — весело предложила я. — Сейчас я к вам присоединюсь! Вот только возьму кресло…

Она заговорщицки улыбнулась и взяла в руки бутылку. Я незаметным движением извлекла из кармана диктофон и положила его на стопку журналов — книжная полка располагалась почти над самой головой Эдиты Станиславовны.

— И все-таки это так странно! — сказала я, усаживаясь за столик напротив Каваловой. — Полночь, джин без закуски, ваш наряд… Вы меня интригуете, Эдита Станиславовна! Что-нибудь случилось?

Она подняла бокал.

— Давайте выпьем, Ольга, — можно я буду так вас называть? Давайте выпьем за то, чтобы сбылись наши мечты! Ведь вы мечтаете о чем-нибудь?

— Как-то не задумывалась об этом, — засмеялась я. — Некогда. Все время на работе.

Кавалова покачала головой.

— Работа, работа! — укоризненно сказала она. — Сейчас все помешались на работе. Все уже давно забыли, что такое радость жизни — покой, уютный дом, независимость… Вот вы, например…

— А что я?

Можно сказать, что взгляд Эдиты Станиславовны, устремленный на меня, был необычно холодным и испытующим — она смотрела на меня, как исследователь смотрит в микроскоп на бактерию.

— Вы состоятельны? Вы счастливы? Что принесла вам ваша работа? — ее вопросы сыпались на меня, как удары.

— Но другой-то работы у меня нет! — возразила я с улыбкой. — Да, пожалуй, мне и эта нравится. Что это взбрело вам в голову?

— Мне кажется, вы заслуживаете лучшего! — убежденно заявила Кавалова.

— Что вы называете лучшим? — удивилась я.

— Вы бы хотели ездить на «Мерседесе», одеваться в дорогих бутиках, отдыхать в Италии? — придирчиво допрашивала меня Кавалова.

Я поставила бокал на столик. Сейчас Эдита Станиславовна совсем не была похожа на безутешную домохозяйку, потерявшую брата. Она вообще не была похожа на ту сдобную женщину, с которой свела меня судьба в магазине «Страз». Передо мной сидела жесткая и решительная хищница с пронзительными, недобрыми глазами. Перемена казалась разительной.

— Простите, — серьезно сказала я. — У меня такое впечатление, что вы хотите меня купить?

— Вы умная женщина, — кивнула Кавалова. — Вам не нужно объяснять по два раза. Мне это стало ясно с первого момента, но все-таки я какое-то время надеялась… Увы, вы действовали с упорством носорога и подобрались так близко, что я сказала себе: Эдита, не обманывай себя, ты должна пойти к Ольге и все объяснить. Она тебя поймет. Конечно, ты что-то потеряешь, но ты приобретешь друга. Так я сказала себе, и вот я у вас.

— Но я как раз не понимаю, — заметила я. — Особенно то место — насчет носорога…

— Ну, это просто образ! — улыбнулась Кавалова. — Кто бы мог подумать, что в такой изящной, очаровательной женщине таится столько упорства и железной воли! Кстати, я вовсе не считаю это недостатком. Мы, женщины, должны быть сильными!

— Да, наверное, — согласилась я. — Но не до такой же степени. Мне как-то неловко чувствовать себя носорогом… Может, замените на какое-нибудь животное посимпатичнее?

— У вас замечательное чувство юмора, — сказала Кавалова. — Но сейчас не время для шуток. Давайте сначала решим наш вопрос, а потом будем веселиться.