Антон Антонов - Степень свободы

— Я не знаю, кто такая Марина и не понимаю, о чем идет речь, — ответил Платонов своим обычным бесцветным голосом.

— Речь идет о моей дочери, — раздражаясь, повысил голос Варяг. — Ее зовут Марина. Твои люди похитили ее. Мне плевать, зачем и почему. Я не хочу мешать твоему бизнесу, меня не волнует, кого еще ты украл. Я хочу вернуть дочь и предлагаю решить дело миром. Если тебя это не устраивает, то все кончится очень плохо. Ты будешь умирать в мучениях, очень долго — это я тебе гарантирую.

Выслушав это, Платонов молча повесил трубку.

Когда Варяг позвонил снова, ему ответил секретарь.

— Георгий Борисович не может подойти к телефону. Он занят. У него совещание.

Через несколько минут из ворот «Бригантины» начали одна за другой выезжать грузовые и легковые машины. Наблюдатели Варяга пытались проследить за ними, но в течение часа началось форменное черт знает что. В «Бригантину» повалили машины из города. Они проводили на территории база от нескольких минут до получаса, после чего уезжали обратно в Питер.

— Они увозят девушек, — предположил Введенский.

— Перекрывайте дорогу, — приказал Варяг своим людям. — Обыскивайте все машины. Если понадобится — стреляйте. Плевать на последствия.

Перестрелка вспыхнула почти сразу же. «Рюриковцы» запросили подмогу и попутно подтвердили предположения Введенского. В одной из машин они обнаружили связанных обнаженных девушек.

— Придется брать базу без подготовки, — сказал Введенский. — Иначе там раньше окажется милиция, и Платонов сумеет повернуть дело в свою пользу.

— А, черт! — воскликнул Варяг, понимая, что частный детектив прав. Ведь его люди первыми начали останавливать машины «Плутона», и платоновские охранники имеют полное право отстреливаться.

Варяг разразился многоэтажным ругательством, но оборвал его на полуслове, потому что понимал, как дорого время.

Отряды его боевиков получили команду «По машинам!» — и машины помчались в сторону «Бригантины».

Варяг мобилизовал на эту операцию все свои силы, вплоть до рядовых рыночных контролеров, ресторанных вышибал и уличных громил.

Но Варяг прекрасно понимал, что допустил ошибку. Ту самую, о которой предупреждал его Введенский. Своим звонком с предложением о выкупе и угрозами он предупредил Платонова, и неожиданного штурма, как предлагал Борис, теперь не получится.

А караван с семью рабынями в это время уже прибыл на территорию морского порта.

В порту документы проверяли придирчиво, зато груз не проверяли совсем.

Пароход «Луизиана», старый, но недавно прошедший капитальный ремонт, дожидался именно этого груза. Вечером он должен был выйти в море.

Одновременно с последней партией груза на борт «Луизианы» поднялись пассажиры — господин Жан-Пьер Леруа и его секретарша Сабрина.

Секретарша прошла через таможню в туфельках на высоком каблуке и скромном платье до колен, и все равно таможенники проводили ее восхищенными взглядами.

Матросам «Луизианы» досталось зрелище куда более впечатляющее. Проведя немного времени в каюте господина Леруа, секретарша вышла на палубу босиком, повязав вокруг талии шелковый платок, а грудь закрыв только полупрозрачной шелковой лентой.

Леруа в это время стоял у борта, наблюдая, как контейнер с рабынями внутри опускается в трюм под крики «майна» и «вира».

Первая стадия прошла удачно. Никто не остановил караван ни на шоссе, ни в порту, никто не стал проверять, что у доставленных контейнеров внутри, а при погрузке ни один из них не уронили в море.

Теперь осталось только ждать, когда на борт поднимется лоцман, и капитан скомандует: «Отдать швартовы».

Когда это произойдет, точно сказать нельзя. Существует график выхода, но он может нарушаться в зависимости от обстоятельств.

Например, не вернется вовремя матрос с берега — и судно стоит, ждет его. А график ломается. Выпускают другие суда вне очереди — но и это надо втискивать потом вне графика, когда опоздавший вернется.

А еще хуже, когда сразу несколько судов не вписываются в график. На одном не успели закончить погрузку, другое не пополнило вовремя запас топлива, у третьего возникли претензии к порту, к четвертому возникли претензии у порта — и график летит в тартарары.

Контейнер с рабынями внутри скрылся в глубине трюма. Господин Леруа отвернулся и стал смотреть в сторону открытого моря.

Секретарша легко пробежала босыми ногами по палубе и прижалась к хозяину со спины, обвив его руками.

— Я люблю тебя, хозяин, — улыбаясь, шепнула она ему на ухо и нежно тронула губами мочку.

Леруа повернулся, и они слились в поцелуе, таком долгом, что когда он закончился, матросы и грузчики в восторге зааплодировали.

Бронированные ворота «Бригантины» люди Варяга высадили из гранатомета. И сразу же спрятали его в лесу на случай, если милиция приедет раньше, чем следовало бы ожидать.

Стрелять по воротам из базуки было, конечно, рискованно — вдруг как раз там, за воротами, стоит, сидит или лежит сама по себе либо погруженная в машину Марина Варварина.

Но атакующим повезло. За воротами были только охранники. Нескольких убило взрывом, еще нескольких ранило.

На этом успехи атакующих временно закончились. Пространство перед воротами с внутренней стороны простреливалось охраной базы с нескольких точек. Группа боевиков Варяга прорвалась в дежурку у ворот и нашла там истекающего кровью охранника, которому вдруг очень захотелось жить.

В прорвавшейся группе оказался и Введенский, который очень хотел первым проникнуть на базу и лично найти пленниц.

— Мы отвезем тебя в больницу, — сказал он раненому. — Прямо сейчас отвезем. Только скажи, где прячут девушек.

Он сказал.

Он сказал бы и о том, что семерых рабынь вывезли с базы несколько часов назад — если бы знал. Но этот охранник был из резервной смены, поднятой по тревоге после телефонного разговора Варяга с Платоновым, и он не присутствовал при отправке партии, приобретенной господином Леруа.

Введенский был готов выполнить свою часть договора — отвезти охранника в больницу. Но только позже, когда плотность пуль в воздухе станет поменьше.

Однако до этого радостного события раненый не дожил.

А потом события вступили в новую фазу. Приехала милиция.

Атакующие были заранее предупреждены, поскольку догадались выставить посты на шоссе. Поэтому они успели, отступив от стен «Бригантины» в лес, побросать оружие (предварительно стерев отпечатки) и разбежаться в разные стороны. Все, кроме тех, кто прорвался на территорию базы.

Что касается платоновских охранников, то они допустили грубую ошибку, приняв РУОП и ОМОН за подкрепления, пришедшие на помощь боевикам Варяга.

Только через несколько минут стрельба сама собой стала угасать и вскоре прекратилась совсем.

— Выходить с поднятыми руками! — приказали омоновцы через мегафон.

Первыми вышли люди Варяга, захватившие дежурку, а с ними — Введенский.

Именно он изложил руоповцам заранее заготовленную версию происшедшего.

Изложил, правда, с запозданием примерно на час. Прежде чем слушать, его, как и остальных, несколько раз обыскали и неоднократно стукнули по разным чувствительным местам, чтобы выглядел повиноватее.

Но потом все-таки выслушали.

— Мне вместе с ребятами из агентства «Рюрик» удалось выяснить, что на базе «Плутона» содержатся девушки, похищенные для перепродажи в качестве «живого товара», — сказал Введенский, когда дело дошло до допроса. — Среди этих девушек — Ирина Лубенченко, которую мне поручено разыскивать, а также Марина Варварина, которую ищет «Рюрик». На наши требования выдать их охрана ответила стрельбой.

— А кто ворота высадил? — спросили у него.

— Понятия не имею, — пожал плечами частный сыщик.

Ему, естественно, не поверили. Как не поверили и в то, что свежесмазанное оружие в лесу по обе стороны от дороги валяется еще с войны и с тех же самых пор пахнет порохом.

Но дело явно не клеилось. У охранников базы каким-то чудесным образом при обыске обнаружились только пистолеты с правильно оформленными разрешениями, хотя и банда Варяга, и СОБР с ОМОНом прекрасно видели, слышали и чувствовали на собственной шкуре, что платоновская охрана лупила по ним очередями.

Впрочем, боевики Варяга, которых милиции удалось захватить, были в полной несознанке. Их взяли без оружия и без улик, в десятках и сотнях метров от места событий, и они все как один рассказывали сказочку про то, как пошли в лес за грибами и только издали слышали стрельбу.

— Мы думали, кто-то охотится, — делая круглые глаза, сообщали они.

— Ага. «Узи» и «Калашников» — лучшее оружие для охоты, — с иронией реагировали допрашивающие.