Элизабет Питерс - Свиток Мертвого моря

— Я пойду, — решительно заявила миссис Маркс.

— Но, мадам...

— Moi, aussi[40], — сказала Мартина, одарив капитана ослепительной улыбкой.

Он повернулся к Дайне с видом человека, ищущего клочок твердой земли посреди болота.

— Я умираю от желания посмотреть пещеры, — откликнулась Дайна.

Капитан Фридман вздохнул и вытер влажный лоб.

— Тогда я тоже пойду. — Он посмотрел на Джеффа: — Вам понадобится помощь.

Они двинулись на запад, мимо упавших со стены камней, и перешли через узкий овраг, который Джефф назвал оросительным рвом. За оврагом плато внезапно сузилось до тонкой каменной полосы. Капитан, шедший во главе группы, с вызовом обернулся.

— Пещера вон там, — показал он. — Может, кто-нибудь передумал?

На узенькой полоске едва хватало места для всех.

Кто-то судорожно сглотнул.

Это была не тропинка, а узкий гребень, края которого круто обрывались в бездну. Испуганной Дайне гребень казался не шире лезвия ножа. Если вы потеряете равновесие и начнете скользить, то ухватиться не за что: здесь не было ни деревьев, ни кустов, только камни, которые, казалось, могут раскрошиться при малейшем прикосновении. Дайна с сочувствием посмотрела на капитана — он вспотел еще больше. Ему делало честь то, что он наверняка беспокоился не столько о себе, сколько о компании нелепых старых кляч, заботу о которых на него возложило правительство.

Все молчали. Капитан вновь оглядел экскурсантов, на сей раз оценивая их с хладнокровным профессионализмом. Он с явным облегчением посмотрел на Дайну: она, по крайней мере, была молодой, худощавой и подобающе одетой — в слаксы и туфли на резиновой подошве. На миссис Маркс Фридман даже не взглянул — это зрелище было для него слишком тягостным.

— Ваши туфли слишком скользкие, мадемуазель, — заметил он Мартине.

— Я устойчивая, как горная коза, — улыбнулась она.

Экскурсанты выступили, словно отправляясь в альпинистский поход. Джефф возглавлял группу; Дайна шла следом за ним. Капитан замыкал шествие, шагая за миссис Маркс. Судя по выражению его лица, он ожидал, что старая леди свалится в пропасть и утянет его за собой, но твердо решил умереть в лучших офицерских традициях. Дайна старалась не обращать внимания на неприятности своих спутников и сосредоточиться на том, чтобы самой пройти по гребню не осрамившись.

Она не боялась упасть. У нее не кружилась голова от высоты, а тропинка в некоторых местах достигала ширины в несколько футов. Однако такая ширина была подходящей для обычной тропинки или даже мостика через бурный поток, но никак не для каменного гребня, тянущегося над бездной. Дайна не могла оторвать взгляд от пропастей по обеим сторонам; тропинка была неровной и усыпанной мелкими камешками. Приходилось следить за каждым шагом. Все же Дайна боялась не упасть, а выглядеть трусихой, особенно в присутствии Джеффа.

Он шел вперед твердой уверенной походкой, и Дайна старалась подражать ритму его шагов. Остановившись, Джефф протянул руку назад в знак предупреждения.

— Сейчас будет крутой участок, — сказал он. — Лучше идти вот так.

Джефф опустился на четвереньки. Тропинка, не расширяясь, тянулась вниз под углом почти в сорок пять градусов. Джефф стал спускаться словно горилла.

— Идите за мной, — велел он остальным.

Дайна знала, что придется двигаться дальше. Ее спутники столпились за ней, а на таком узком месте головокружению более подвержены стоящие, чем идущие. Она почувствовала на своих плечах чьи-то руки и, обернувшись, увидела отца Бенедетто, с беспокойством смотрящего на нее.

— С вами все в порядке? — спросил он.

— Я очень жалею, что пошла, — ответила Дайна. — Но раз уж я здесь...

Она приняла позу, продемонстрированную Джеффом, с благодарностью улыбнулась священнику и двинулась вперед.

Это было не так страшно, как казалось, но достаточно скверно. К тому времени, как Дайна с помощью Джеффа залезла в небольшое отверстие в скале, ниже тропинки, она вся покрылась потом, причем не только от усталости.

— Мне это... не нравится, — с трудом вымолвила Дайна.

Джефф крепко обнял ее, но тут же отпустил, так как еще одна фигура заслонила собой вход. Он хотел помочь отцу Бенедетто, но священник не нуждался в помощи — он был проворен, как юноша.

Для разговоров не было времени, но Дайна и без слов понимала, что Джефф наслаждается происходящим. Это была его страна и его работа. Интересно, станет ли эта работа и ее тоже, или ей придется бить баклуши в Бейруте или Иерусалиме, покуда Джефф будет трудиться на раскопках?

Они вошли в пещеру через задний вход — передний, откуда открывался великолепный вид на холмы и Мертвое море, находился в почти вертикальной стене утеса. В пещере ощущался странный запах плесени: быть может, так пахнет истлевшая кожа? Нет, это невозможно. Пещеру обыскали много лет назад, не оставив ни клочка. Очевидно, плесенью пахнет во всех пещерах. А в некоторых водятся летучие мыши... Очаровательная перспектива!

Дайна не удивилась при виде миссис Маркс в ее пробковом шлеме. Дыхание пожилой леди было абсолютно ровным.

— Сколько суеты из-за пустяков, — недовольно промолвила она и удалилась в угол, окидывая грубые каменные стены критическим взглядом.

После традиционных восклицаний и комментариев все были готовы к возвращению. Смотреть тут было не на что, как указала Мартина с присущей ей прямотой.

Назад двигались в том же порядке, поэтому Дайне так и не удалось увидеть миссис Маркс балансирующей на узком гребне — это зрелище она предвкушала с нездоровым интересом. Дайна рассчитывала, что идти по тропинке во второй раз будет не так трудно, как в первый, и ее ожидания оправдались. Но она не была подготовлена к странному явлению, которое произошло на полпути назад. Внезапно она почувствовала, что шагает легко и свободно, с удовольствием вдыхая сухой горячий воздух. Ей казалось, что она идет по этому воздуху, где ничто не препятствует созерцанию великолепной панорамы. Нескончаемая череда холмов, еще недавно выглядевших уныло-монотонными, теперь обрела множество тончайших цветовых оттенков — желтоватый, бурый, темно-коричневый, фиолетовый, бежевый, оранжевый... Дайна шагнула на более широкий участок плато с чувством, близким к разочарованию.

Всем не терпелось приступить к ленчу, и вскоре они нашли тенистое место под деревянной крышей, возможно оставленной археологами. Солнце миновало зенит, но еще стояло высоко. В отеле отлично позаботились о питании экскурсантов, не забыв даже о ящике со льдом, куда поместили прохладительные напитки. Дроген со свойственной ему тщательностью учел вкусы каждого — от миссис Маркс и доктора, употреблявших минеральную воду, до Мартины, предпочитавшей кока-колу.

Мартина и Рене отошли в угол, где шептались, хихикали и кормили друг друга кусками цыпленка. Аппетит Дайны, обычно разыгрывавшийся после долгой ходьбы, на сей раз подвел ее. Она испытывала неприятное ощущение тяжести в животе. Джефф не заговаривал с ней о том, что наполняло мысли их обоих. Дайна одобряла его осторожность — ее нервы были настолько напряжены, что она бы не удивилась, увидев ухо, торчащее из-за каменной стены. Но неопределенность только усиливала напряжение.

Ей казалось, она догадывается, что собирается делать Джефф. Позже, когда остальные разбредутся по развалинам, они смогут ускользнуть незаметно. Хотя кто знает? А вдруг миссис Маркс захочет разыгрывать роль компаньонки или отец Бенедетто затеет богословский спор? К тому же, если их предположения верны, то по крайней мере один член группы сделает все возможное, чтобы не упустить их из виду.

Внезапно Дайна вспомнила о Картрайте. То, что они не видели его с прошлой ночи, должно было внушить уверенность, однако это произвело обратное действие. Картрайт не был человеком, способным все бросить из-за незначительного препятствия. Он мог легко выяснить, что она и Джефф добрались в отель, и узнать о поездке в Кумран. Ее взгляд устремился на капитана, сидящего скрестив ноги и жующего куриное крылышко. Дайна усмехнулась собственным глупым мыслям. Под обликом молодого офицера скрывается Картрайт — человек с миллионом лиц... Какая чушь!

Вполне возможно, что у Картрайта имеется свой человек в группе. Но тогда его личное присутствие необязательно — одного шпиона вполне достаточно.

Дайна вздрогнула, когда Дроген предложил ей еще вина. Она покачала головой:

— Нет, спасибо. От вина мне хочется спать.

— Что касается меня, то я уже засыпаю, — объявила Мартина. Она зевнула, продемонстрировав зубы настолько безупречной формы, что Дайна почувствовала зависть. — Хорошо бы немного вздремнуть.

— Еще очень жарко, — согласился отец Бенедетто, вытирая лоб. — Я бы не возражал против краткой сиесты.

— Ну, не знаю... — Дроген посмотрел на капитана.

Последний пожал плечами — Дайна видела, что он тоже борется с дремотой.