Кирилл Казанцев - Бей первой, леди!

— А шел бы ты… — Макс в долгу не остался и предложил юноше на выбор несколько направлений, куда тот мог пойти вместе со своим напарником. Предложение отклика не нашло, молодые люди насупились — они явно ждали чего-то другого. Макс воспользовался паузой и заявил:

— Я по своей полосе ехал, вы по встречке. Ты мне машину помял, ты и плати, я тебе счет пришлю!

А самого аж пробрало до печенок: накрылась работа, как есть накрылась. Пока деньги с этих молодцев стрясет, пока машину отремонтирует — неделя пройдет в лучшем случае, а то больше. Дядя объяснений слушать не будет, он другого водилу себе найдет, благо желающих — завались, а Макс Еланский снова останется не при делах.

Юноши переглянулись, ухмыльнулись одновременно, тот, что стоял позади, сказал:

— Ты с коня, что ли, упал? За что тебе платить, за это корыто? Мозги у тебя есть? Плати…

И неспешно двинул вдоль капота, на ходу вытаскивая руки из карманов. Что у него там припасено, Макс ждать не стал, диспозицию прочел точно с листа. Подстава, понятное дело, когда дорогую машину бьют об авто попроще, плавали, знаем. Денег вам, говорите? Сейчас сделаем.

Дать конопатому под дых и пнуть его навстречу второму было делом одной секунды. Макс отшвырнул его пинком в живот и отскочил назад, прикидывая расклад. Надо сматываться, пусть даже с рваным бампером, черт с ним, это дома разобраться можно. Ребята такого отпора не ожидали, пока в шоке, но он сейчас пройдет, а «бэха» так и стоит поперек дороги. Пока в машину сел, пока вырулил — времени не хватит, назад сдавать — тоже не вариант, поворот там и канава придорожная, как бы не свалиться…

А те уже в себя малость пришли, даже конопатый разогнулся и что-то там такое орет, поминая родственников Макса недобрыми словами. И снова прет навстречу, покраснев рожей и побелев глазами, а второй куда-то подевался.

Макс подпустил нападавшего близко, почти на расстояние вытянутой руки, ушел вбок и вниз, присел и разогнулся пружиной, перехватывая занесенную для удара руку. Перехватил, выкрутил ее в запястье, дожал, услышав сдавленный крик, дернул на себя и развернул оппонента, как в страстном танго, прикрылся им от второго, что обогнул «Тойоту» и торопился навстречу. В руке у него Макс заметил что-то вроде короткой дубинки с двумя рожками на концах. Шокер, как мило с вашей стороны, изящно и законно, отличный выбор…

Второй выставил шокер перед собой, попрыгал вправо-влево, Макс следил за ним, продолжая держать конопатого за выкрученное запястье. И, видимо, малость перестарался — тот уже еле держался на ногах, вис всей тяжестью на руках и вообще всячески мешал маневрам. Макс перехватил его за локти и швырнул навстречу напарнику, тот нажал кнопку на шокере — и заряд прилетел конопатому в живот. Тот вздрогнул, Макс ринулся следом и, не давая им обоим прийти в себя, от души врезал второму снизу в челюсть. Зубы клацнули, голова запрокинулась, Макс вырвал шокер у него из рук, нажал кнопку на ручке и вдавил сопернику под ребра. «Раз, два, три…» — Шокер летит в придорожную канаву, два оглушенных человека лежат на обочине, а задняя дверца «бэхи» медленно открывается.

«Третий!» — Макс метнулся вбок, потом в другую сторону, точно уходя с линии предполагаемого огня, подбежал к «бэхе» и рванул дверцу на себя. Сопротивления ему почти не оказали, из машины никто не выпал, как предполагалось, — вообще ничего не последовало, точно и не было никого внутри, а движение ему померещилось в горячке драки. Мелькнула где-то фоном мысль, что час давно прошел, что Лариска ждет и, наверное, звонила уже, но как появилась мысль, так и пропала. Макс оглянулся: двое молодых людей ворочались в пыли, один — издалека непонятно, кто именно, — сел и прижимал ладони к животу, второй стоял на коленях. И оставался еще третий.

Макс заглянул в салон — оттуда пахло кожей, дорогими духами и, как ему показалось, коньяком. В полумраке от затонированных стекол он не сразу разглядел сидящего внутри, а разглядев — опешил. Женщина, блондинка с коротким каре, в обтягивающем платье и туфлях на шпильках, сидела у противоположной дверцы. Сидела спокойно, не кричала, вырваться не пыталась, рассматривала Макса с любопытством и интересом, пристально рассматривала, откровенно оценивающе и так цепко, что ему стало малость не по себе. Он и сам уже успел разглядеть ее: женщина ухоженная, стройная, выглядит потрясающе, улыбается и молчит. Просто улыбается, точно ей весело, и это не дежурная улыбка, а настоящая, искренняя.

Женщина положила ногу на ногу, еще раз осмотрела Макса, потом посмотрела через лобовое стекло. Макс глянул туда — идут, голубчики, топают, страдальцы, еле ноги передвигая. Один за челюсть держится, второй за живот, ползут, а сами на Макса таращатся, да так, что еще немного — и взглядом испепелят, но тут руки, как говорится, коротки.

— Великолепно, — услышал он и снова посмотрел в салон. Женщина сидела рядом с открытой дверью и смотрела на Макса снизу вверх. При ярком свете он сразу увидел, что тетка в возрасте, лет ей под сорок или немногим больше. Серые глаза, светлые волосы, макияж, фигура, лицо, ноги — полный порядок, и по всему видно, при деньгах, в отличие от него.

— Дура! — заорал Макс, глядя на нее, — овца тупорылая! Ты на дорогу смотришь или в косметичку? Разделительная для кого нарисована?

Понятно, что не для нее, — кто-то из этих двоих, что только-только в себя пришли, за рулем был, и не родственники они ей. Иначе давно бы из машины выскочила и орала почем зря, но нет — со стороны смотрела. Один водитель, понятное дело, а второй кто? Тоже водитель? Хрень какая-то…

— Великолепно, — повторила женщина спокойным низким голосом, — я давно так не наслаждалась. Брависсимо, молодой человек. Думаю, нам с вами есть что обсудить, но пока мне надо ехать. Полицию я уже вызвала.

И захлопнула дверь. Двое плюхнулись в машину — один за руль, другой на переднее сиденье, — «бэха» взяла с места, вильнула на свою полосу и поехала, не торопясь, прочь от моста. А навстречу ей, как черти на помеле, летели аж два экипажа дэпээсников.

Впрочем, один быстро свинтил, зато парни из второго отработали по полной. И документы едва ли не обнюхали, и в трубочку Макса два раза подуть заставили, и протокол накатали аж на два листа — ну просто глаз радуется. Один писал, а второй вокруг шарился, пнул рваный бампер, потрогал выбитую фару и полез в салон.

— Опа! — Он ткнул пальцем в пакет, откуда торчали горлышки винных бутылок, — что я вижу! Да ты ж пьяный. Давай-ка дунь еще разок…

— Я к подружке ехал… — сказал Макс, снова чувствуя, как безысходность и тоска, из которых, еще два часа назад казалось, выбрался, снова тянут к себе. Обхватили липкими лапами и волокут в омут, не давая ни вздохнуть толком, ни как-то оправдаться, да оно и бесполезно. Подул, конечно, и результат снова гайцов огорчил, но расстраивались они недолго. Состряпали протокол, сунули на подпись, и старший, когда усаживался в машину, отпуская Макса восвояси, сказал:

— Дурак ты, Еланский. Вот чего ты на рожон полез? Пропустил бы, как все делают, и ехал себе. Век теперь не расплатишься. Мне тебя даже жалко, вот ей-богу!

И перекрестился небрежно.

— Да ладно… — отмахнулся Макс, прикидывая, во что ему обойдется ремонт «Тойоты», — с чего это я ее пропускать должен? Я по своей полосе ехал, а она по встречке. Ничего, разберусь.

— С Левицкой? Ну-ну, флаг тебе в руки. Разберется он…

Гайцы укатили, Макс обошел «Тойоту», оторвал бампер и сел за руль. Выждал немного, чтобы успокоиться и смириться с мыслью: работы у него как не было, так и нет, деньги скоро закончатся, и ему останется только таксовать, возить на вокзал и с вокзала через реку тех, кто каждый день ездит на заработки в Москву. С транспортом в городе проблемы, зато такси дешево стоит, особенно если в машину несколько человек набьются. Но и это не все, есть еще кое-что…

Мобильник молчал, лежал себе в бардачке, помигивая синим. Макс взял его, посмотрел на экран — так и есть, Лариска звонила четыре раза, и последний раз — десять минут назад. Не час ей ждать пришлось, а почти три, надо объяснить все, он же не виноват.

Но объяснял не он, а она — без истерики, без криков и обвинений. Он негодяй, и он ей надоел, если ему вздумалось пошутить, то получилось очень смешно, она оценила. И с этого момента он может катиться к черту или еще куда подальше. И пусть найдет себе другую дуру, что будет ждать его часами.

— Уже нашел. — Макс положил мобильник в карман и завел машину. Ехал медленно, тащился в правом ряду до дома почти полчаса, потом поставил помятую «Тойоту» перед домом, поглядел на повреждения и достал из салона пакет. Бутылки мелодично звякнули, зашуршала обертка на конфетной коробке. «Надо было виски взять…» Макс пошел к подъезду. Все как обычно: двери настежь, пахнет кошками и сыростью. Он поднялся к себе и принялся искать ключи. Пакет мешал, Макс повесил его на перила и один за другим обшарил карманы. Вылетал-то в эйфории, и куда ключи запихнул — забыл, хорошо, что дверь закрыл, хотя и брать-то в квартире нечего.