Максим Окулов - По лезвию ножа, или в погоне за истиной

— Ну что, давай прощаться, Дениска. Может быть и встретимся, как договорились. Пока!

— Но почему именно здесь? — начал было я. — Я мог бы тебя проводить, и…

— Меня встречают, — прервала разговор Лена, кивнув в сторону.

Повернув голову, я заметил высокого парня, приближающегося к нам. Его внешность напомнила мне какого-то киноактера, часто игравшего коварного обольстителя — любимца дам, а одежда прямо-таки кричала о своем заграничном происхождении.

— Привет, Ленусик! — прокричал он и сгреб мою спутницу в охапку. — Как ты докатилась до такой жизни, что ездишь в этаких клоповниках!? Это же просто кошмар! Как дела, как Питер? А это что за тип? — дошла наконец очередь до меня.

— Попутчик, — просто ответила Лена. — Пока, Денис, может, еще увидимся!

И пара отправилась к зданию вокзала. Я стоял и тупо смотрел им вслед, голова моя окончательно утратила ясность мысли, люди толкали слева и справа, кто-то беззлобно матерился, а я не мог сдвинуться с места…

Я очнулся, глядя на себя в зеркало. Перед глазами медленно растворялись две фигуры.

Запищал пейджер, отдаваясь болью в изнуренной алкоголем голове. В пришедшем сообщении был лишь незнакомый мне номер телефона и одно слово «срочно». Шепча ругательства, я побрел искать телефон, который нашелся на тумбочке в прихожей. Сняв трубку, я набрал номер. Ответили мгновенно.

— Кому нужен труп Дениса Заречина? — прохрипел я.

— Дэнис, привет, это Стас, ты как? — заговорила трубка озабоченным голосом моего бывшего одногруппника Стаса Смилянского — законченного оптимиста, весельчака и балагура. Именно его тон и вывел меня из состояния отупелой задумчивости.

— Стас, что стряслось, что с тобой, по ком траур?

— Ты еще ничего не знаешь? И чего вчера на тебя нашло?

— Про вчера не напоминай — мне самому тошно! А чего такого я не знаю? Говори, не томи!

— Федота убили. Этой ночью. Два удара ножом в живот. Тело нашли недалеко от служебного входа в ночной клуб на Новом Арбате. Вы же, кажется, именно туда вчера поехали?

— Это хреновая шутка, Стас, — пробормотал я, надеясь неизвестно на что, поскольку понимал, что такими вещами не шутят.

— Это правда, Дэнис. Меня уже допрашивали менты, удивительно, что ты еще ничего не знаешь — в смысле, что ты с ними еще «не познакомился». Мне показалось, что ты у них подозреваемый «намбер ван». Ты ночевал не дома?

— Нет, я…

— Молчи! — прокричал Стас. — В твоем положении любая осторожность не будет лишней.

— В моем положении? Стас, ты будешь долго смеяться, но я действительно не знаю, где я нахожусь! И вообще, чего ты мелешь? Я никого не убивал!

— Это ты не мне доказывай. В общем, на твоем месте я бы серьезно задумался. Нам надо встретиться — и чем скорее, тем лучше. Через сколько ты сможешь выехать?

— Да хоть через полчаса, вот только чайку хлебну — сушняк долбит, жуть…

— Пить меньше надо. Давай встретимся с тобой там, где мы однажды с Сердаром «сняли» трех девочек. Помнишь тот случай? — в этом был весь Стас: даже в такой ситуации он вспомнил забавный эпизод нашей студенческой молодости.

— Помню прекрасно и то место, и тех страшных девочек.

— Через сколько сможешь там быть?

— Стас, я на самом деле не знаю, где нахожусь, поверь! Где-то на окраине, а вот на какой окраине? Я точно не уверен, что это Москва, хотя скорее всего, это именно она.

— Елы-палы, Дэнис! — простонал Стас с укоризной. Значит, так: обещай мне, что по крайней мере до нашей с тобой встречи ты не появишься ни в одном месте своего обычного обитания: на квартире, в офисе, у постоянной любовницы и т. п. И во сколько мы все же встретимся?

— Ох… — простонал я. — Давай ровно в 15.00.

— О’кей! — в трубке раздались гудки. Я стоял и тупо смотрел в зеркало. Что же в конце концов произошло?

Вчерашним воскресным утром ничто не предвещало неприятностей. У меня был заслуженный выходной, я встал не раньше одиннадцати, предвкушая встречу с одногруппниками, большинство из которых не видел пять лет. День прошел в мелких хлопотах. Ближе к вечеру я принял душ и надел свой лучший костюм. Покрутившись перед зеркалом, я остался доволен собой. Свой новенький «Hyundai Accent» пришлось оставить рядом с домом. Частник лихо домчал меня до Националя. Раздевшись в гардеробе, я поднялся на второй этаж.

Все-таки как же здорово встретиться с однокашниками через несколько лет разлуки! В холле уже собралась небольшая группа. Как всегда, в центре внимания был Стас. Удивительно, но он, казалось, совсем не изменился. Те же потертые джинсы и свитер ручной вязки, которым его традиционно снабжала мама. Стас был старшим из четверых детей в рабочей семье. Его отец погиб в результате несчастного случая на заводе, когда Стасу было 16 лет. Мама выбивалась из сил, чтобы одеть и накормить «трех сыночков и лапочку дочку», но и Стасу приходилось несладко — что такое разгружать вагоны на овощебазах, он узнал еще до поступления в Университет. Стас всегда испытывал финансовые трудности, но, казалось, что это его ничуть не заботило. Он всегда был для меня наглядным примером жизненного принципа «не человек для денег, а деньги для человека».

— Дэнис, привет! Легок на помине, долго жить будешь! Я как раз рассказываю историю о тебе!

— Всем привет! — радостно сказал я, пожимая руки присутствующим мужчинам.

— Так вот, — продолжил рассказ Стас. — Мы с Юриком на день варенья подарили Дэнису значок, сделанный на заказ. Такая металлическая хромированная табличка, а на ней выгравирована надпись: «Денис Заречин. На экзамене выносить в первую очередь»[1]. Мы вручили Дэнису этот значок как наградной отличительный знак Государственного Комитета народного образования. Ну, вы помните Дэниса! Все удивлялись его способности ничего не учить и прийти на экзамен слабо подготовленным, а получить как минимум три балла — и то это была большущая редкость. При этом он всегда сильно горевал, что ему поставили трояк, хотя любого другого вынесли бы со свистом через две минуты после начала ответа по билету. И что вы думаете сделал Дэнис? Он стал надевать его на каждый экзамен! Представляю себе, как веселились преподаватели. Может, по этой причине его так ни разу и не «вынесли» с тех пор, — закончил Стас.

— Да-да! — Юрка Колобов, ныне один из соучредителей банка «Московский Кредит», возглавляемого Федором-Федотом. — Помнится, Дэнис именно с этим самым значком угодил в ментуру, когда после празднования сдачи очередной сессии пытался камнем разбить фонарь над будкой постового, охранявшего китайское посольство! — все дружно засмеялись, вспомнив организованный Федотом поход с целью моего вызволения из узилища. Как знать, если бы не их слезная петиция, подписанная всей группой, где я выставлялся чуть ли не Ломоносовым, Пьером и Марией Кюри, Резерфордом и Нильсом Бором вместе взятыми, накатали бы на меня бумагу на факультет, что скорее всего привело бы к неминуемому отчислению.

— Да-а-а-а! Помню, помню этого дебошира и пьяницу. Привет, Дэнис! — раздался за спиной до боли знакомый голос Федора. Я невольно вздрогнул. С некоторых пор я не могу спокойно реагировать на общение с этим человеком. Было время, когда я хотел его убить, но сердечная рана со временем затянулась, хотя шрам все же остался.

Это было одно ничем не примечательное серое утро осенью 1988 года. Я благополучно начал учебу на втором курсе. Дотопав по лужам до родного физфака, я поднялся аудиторию, занял местечко поуютней — у стены. Рядом сел незнакомый парень. Он был несколько выше моих 178 см, стройный, загорелый. Вернее сказать, это был не обычный загар, полученный где-нибудь на южном курорте. Кожа на его лице и руках была темной, огрубевшей. Вообще весь он излучал ту самую грубоватую мужественность, которая так нравится многим женщинам.

— Здесь не занято? — спросил он, улыбнувшись.

— Пожалуйста, — улыбнулся я в ответ.

— Браток, у тебя закурить не найдется? — последовало не вполне обычное для студенческой среды обращение. — Прикинь, только сегодня купил у метро новую пачку, на автобусной остановке решил покурить, как тут какой-то ботан толкнул меня под руку. Пачка упала в лужу.

— Бывает, — усмехнулся я, — пойдем вместе, я как раз собрался подымить.

Мы вышли на лестницу, закурили.

— Как приятно курить нормальные сигареты после двух лет дурдома, — произнес незнакомец после первой затяжки.

— Так ты из армии?! — осенило меня.