Марина Ефремова - Заказ на мужчину мечты

Соня, слушая его, достала из сумки платок и положила его рядом с крестом. Рита тут же расправила его, разгладила и, повертев несколько раз туда-сюда, сказала:

— Соня, это твое право, ты первая угадала этот план.

Соня посмотрела на платок и поняла, что ей так долго и так мучительно напоминал рисунок. Это был план усадьбы, а крест — та самая недостающая деталь, которая должна быть вписана последней, именно о ней догадалась Рита. Она взяла крест и наложила его на рисунок, основание креста уперлось в красный мак. Там был тайник, там лежало завещание, за которым так долго охотился Эдуард Семенович Морозов и поплатился за это жизнью.

— Я все равно не понимаю, зачем Лерке понадобилось убивать Морозова. Ну нашли бы эти сокровища вместе и поделили бы. Она никогда не была корыстной, — заметила Соня.

— Она — нет, а он, вероятно, — да, — сказал Сергей. — Он искал ее, чтобы соединить платок с крестом, крест был у него, платок у нее. Нашел и оформил над ней опекунство, а сам потом намылился за границу. Он, видимо, рассчитывал преспокойненько забрать завещание и покинуть «немытую Россию». Благо ничего такого везти с собой не надо, а одну маленькую бумажку легко спрятать куда угодно. Но не тут-то было, не на ту напал. Лерка была незаурядной личностью, она скорей всего догадалась, в чем тут дело, наверняка сперла у него и платок, и крест и полетела в родные Палестины. А чтобы дяде было трудней ее искать, не прописывалась и не устраивалась на работу официально.

Потом подала на смену фамилии и восстановление документов, чтобы иметь возможность поехать в Швейцарию и получить там наследство. А еще надо было доказать свое родство с Морозовым, поэтому она поехала в Москву в Госархив и документально подтвердила всю цепочку изменения фамилии в ее роду. Это мы тоже нашли у нее, — Сергей снова положил на стол бумагу. Соня даже не посмотрела на нее. — А у Эдуарда Семеновича оставалась только одна возможность получить наследство — отыскать его без плана. Или используя план архитектурный. И он тогда вышел из подполья, прикатил в Костров официально, как наследник. Нанес визит губернатору, попросил о содействии, благо фигура он заметная — академик, лауреат, его визит широко освещался в прессе.

Лера, видимо, узнала об этом. Помнишь, Соня, когда ты пришла к нему в гостиницу, то дежурная сказала, что он тебя ждет. Он ждал не тебя, а Леру. Она тогда осталась незамеченной, но все же немного наследила. Отпечаток ее пальца нашли на чайной ложке, видимо, яд плохо растворялся. Но и тут судьба вмешалась, ты явилась к нему судьбой. И не дала ему умереть сразу. А в больнице все прошло как нельзя лучше. Помните, все в больнице в один голос кричали, что в палату никто не входил и никто не сможет войти незамеченным. Никто, кроме санитарки с ведром и тряпкой, ее за человека никто не считает, она просто санитарка, ходит, делает свое дело. В больнице все как-то очень быстро забыли, что Лера врач, врач-реаниматолог, которая умеет все — и укол сделать, и капельницу поставить, и жизнь человеку спасти.

— И отнять ее, — добавил Евгений.

В комнате все молчали. Тяжесть смерти нависла над всеми. Первой снова заговорила Соня:

— Убивая Морозова, она защищала себя. Если бы не она его, то он бы обобрал ее до нитки и законопатил в психушку до конца дней.

— А убивая меня, она защищала свою любовь, — сказала Рита, — тоже можно понять.

— А убивая Соню, она спасала свое наследство, — проговорил Евгений, — потому что именно Соня нашла тайник в подземелье. Но в это время Лера уже снова принимала наркотик, поэтому неудивительно, что действовала именно так. Кстати, только под действием наркотика она, видимо, в одиночку разобрала завал в подземелье. И устроила его, вероятно, тоже она, но, думается, случайно, когда попыталась впервые открыть склеп. Так случился первый обвал, который со стороны озера. Второй она сделала, уходя, — просто выбила новую опору, поставленную мной. И думала, что обезопасила свой тайник. Она тогда уже знала, что тайник там, но в то утро очень торопилась, и ее цель была не войти туда, а не дать войти туда нам. Убивать там Риту и Соню она, видимо, еще не хотела, рассчитывала, что сможет вовремя увести всех оттуда. Но опять вмешалась судьба — внезапно стало плохо бабе Гаше, и в Лере проснулся врач, человек гуманнейшей профессии. Рухнули ее последние мечты, когда мы разгадали план, когда посещение подземелья стало неизбежным. Тогда она и слетела с катушек окончательно.

— И не нашла ничего лучшего, как убить себя, — проговорил Сергей, — потеряла наследство, любовь, тяжкий грех лег на душу. А еще кончился наркотик, а купить другой у нее не было денег. Поэтому она и забралась к тебе в квартиру, Соня, она взяла немного денег на дозу, продуктов, потому что не ела очень давно, и прихватила свою сумку. Там было чистое белье. Вчера ночью она пришла в больничную котельную, приняла там душ. Ее пустили, ее там знали, переоделась, написала два письма, одно тебе, Соня, другое мне, с признанием в убийстве и покушении на убийство, и ввела себе смертельную дозу.

— А как она умудрялась вроде бы всегда находиться рядом и при этом делать свои дела? — спросила Рита.

— Вот это и для меня загадка, — заметил Сергей.

— И еще, — снова заговорил Евгений, — ты, Сонечка, как всегда, оказалась права.

— В чем? — удивилась Соня.

— Подземелье действительно было рудником, — пояснил Евгений и положил перед Соней еще один листок из папки, — это заключение минералогической кафедры университета. Помнишь, я звонил при тебе Николаю Николаевичу? Они проверили пробы грунта, которые я им привез, и дали заключение, что в пробах имеется остаточное серебро. Но рудник истощен и промышленной перспективы скорей всего не имеет.

— А еще — вот, — сказал Сергей и положил перед Соней небольшую чугунную коробочку.

Соня открыла ее и увидела, что это форма для отливки, внутри было два оттиска больших монет с профилем какого-то царя.

— Что это? — спросила Соня.

— Это царские рубли, которые печатал морозовский монетный двор, — ответил Сергей.

Хотя им было не очень весело, но все рассмеялись. А Рита добавила:

— А Морозов был не только гад, его предки были еще и прохвостами редкостными, ворами и фальшивомонетчиками.

— Не суди так строго, Марго, — проговорил Сергей, обнимая жену, — не пойман не вор, и вина его не доказана.

— Все поняла! — вдруг прокричала Соня. — Я поняла!

Она вскочила с места, подбежала к книжной полке и стала что-то искать. Не найдя, повернулась к Рите и спросила:

— Марго, где Никиткина Детская энциклопедия?

— В его комнате, на столе, — растерянно проговорила Рита.

Соня побежала в соседнюю комнату и вернулась с большой красочной книгой. Быстро пролистала ее, раскрыла на нужной странице и повернула книжку картинкой ко всем.

— Ну, я же говорила, что уже где-то видела это, — торжествующе проговорила она.

Все разглядывали картинку, на которой довольно схематично была изображена старинная плавильня. Ее контур точь-в-точь повторял контур усыпальницы Морозова.

Евгений кивнул и сказал:

— Так и есть. Там, в подземелье, в этом тайнике, была сначала плавильня, а когда серебро иссякло, похоронили первого Морозова, который, вероятно, эту жилу и открыл. Для этого и двери секретные, и замки скрытые. Незаурядный, видать, был человек.

— Да у них весь род такой, — проговорила Рита, — вы посмотрите: что Порфирий, который смог в Словинском усадьбу построить, что Федор, который смог речную флотилию организовать.

— А Эдуард, — подхватила Соня, — он вообще академик, а Лерка, неизвестно, каких бы она высот добилась, если бы…

Все снова замолчали, но ненадолго. Молчание нарушил Евгений:

— Соня, а ты точно не имеешь никакого отношения к династии Морозовых? Ты уверена в своем происхождении? По-моему, твои таланты из той же генетики.

Леру похоронили в Словинском семейном некрополе Морозовых. Ей поставили православный крест на могиле, хотя отпевать самоубийцу священник отказался. Ну это его право.

Соня и Женя возвращались с кладбища на сороковой день после гибели Леры. Они были только вдвоем. Они еще не были женаты и жили вместе только тогда, когда Евгений приезжал в город или когда Соня приезжала к нему в деревню.

Они все-таки съездили в Питер большой веселой компанией, но помолвку отложили до следующего года. Соня познакомилась с родителями Евгения, они понравились друг другу и разъехались в разные уголки страны. Чтобы проверить свои симпатии — теперь уж окончательно.