Дональд Уэстлейк - Полицейские и воры

Мы с Джо договорились, что он будет проезжать мимо меня каждые пятнадцать минут, пока я не подам ему сигнала. После этого начнется второй тайм, когда наступит моя очередь сделать следующий шаг. У нас не было никакого плана на тот случай, если бандиты вообще не появятся, но я подумал, что через час нам следует уехать и обмозговать, что делать дальше.

Скорее всего, мы просто напьемся.

За пять минут до того, как Джо должен был снова проехать вдоль парка, шайка появилась. К Центральному парку подкатил черный лимузин и остановился у входа на внутреннюю дорожку. Сегодня серые козлы, установленные полицией, перегородили въезд для автомобилей, и лимузин встал неподалеку от них, сбоку от парковой дороги. Через несколько секунд открылась его задняя дверца и оттуда вылезли четверо: двое мужчин и две девушки. Они не были похожи на людей, которые обычно раскатывают в лимузинах. Кроме того, шоферы лимузинов, как правило, выскакивают и распахивают для пассажиров дверцы, но этот водила остался на своем месте за рулем.

Первым из машины вышел мужчина, плотный и коренастый. Несмотря на жару, на нем была легкая куртка с застегнутой наполовину “молнией”. Он внимательно огляделся, а затем дал знак вылезать остальным.

Появились две женщины. Обеим лет по двадцать, обе полногрудые и широкобедрые, на обеих клетчатые брюки и простые блузки, обе при полном вечернем макияже и с пышными прическами. Одна девица жевала резинку. Они встали рядом, как две колли, ожидающие своей очереди предстать перед взыскательным жюри на дог-шоу, а за ними на тротуар выбрался второй мужчина.

Этот, видимо, самый главный. Чем-то он походил на первого парня, и на нем тоже была полузастегнутая куртка, но главное, в руках он держал корзину для пикника. Притом чертовски тяжелую, судя по тому, как он ее держал.

Пусть корзина будет набита настоящими деньгами, взмолился я, пусть бандиты заглотят наживку, я не хочу, чтобы нам пришлось проходить через все это дважды!

Группа из лимузина ничем не напоминала компанию людей, собравшихся на пикник. Не похоже было, что их что-то связывало: мужчины не делали попыток придержать девиц под руку или под локоток, никто не разговаривал между собой. Непонятным оставалось, кто с какой девушкой пришел. Казалось, эти четверо так же случайно оказались вместе, как незнакомые люди в лифте.

Всей группой они направились в парк; второй парень с трудом тащил корзину. Вскоре они исчезли из виду, но лимузин остался стоять на месте. Из выхлопной трубы вился тонкий дымок.

Я взял газету с колен и отбросил ее в другой конец скамьи. Тут же подскочил какой-то тощий старик, схватил ее и ушел, на ходу просматривая отчеты об акциях.

Джо появился точно по расписанию. Он больше не видел газету у меня на коленях – это был знак для него. Но Джо и сам бы догадался, что означает припаркованный у входа в парк лимузин.

Когда мой приятель проехал дальше, я поднялся со скамейки и пошел в парк. Проходя по дорожке, залитой асфальтом, я увидел четырех отдыхающих, кучкой сидящих на траве неподалеку от светофора, как мы и условились. Корзина стояла на траве, а они расселись вокруг тесным кружком. Отдыхающие не болтали друг с другом, а внимательно поглядывали по сторонам, даже не притворяясь, что собрались вместе для пикника. Вообще они скорее выглядели похожими на переселенцев, остановившихся на привал в прерии и опасающихся набега индейцев.

Где-то здесь наверняка находятся люди Вигано, которые стерегут корзину и постараются помешать нам удрать с ней. Не спеша прогуливаясь, я заметил четырех парней, находящихся в умело подобранных точках, откуда они могли наблюдать за группой отдыхающих. Конечно, их должно быть больше, но пока я увидел только этих четверых.

Я незаметно посматривал на часы. Джо понадобится время, чтобы занять свою позицию. В оговоренный срок я свернул с дорожки и пошел по газону вниз по пологому спуску, направляясь к группе, расположившейся вокруг корзины для пикника.

Все четверо заметили меня и следили за моим приближением. Тот, что вылез из машины первым, сунул руку за пазуху.

Я приблизился к ним, растягивая рот в улыбке, такой же фальшивой, как и мои усы. Немного наклонившись к первому номеру, я тихо произнес:

– Я – мистер Коп п.

У этого первого номера глаза были как у дохлой рыбы. Он просверлил меня этими глазами, а потом спросил:

– Где товар?

– На подходе, – сказал я. – Но сначала я хочу взять несколько бумажек из корзины.

На меняя выражения лица, он произнес:

– Еще чего!

Остальные стреляли глазами по сторонам, очевидно высматривая индейцев.

– Мне нужно их проверить, всего несколько штук. Он думал. Я взглянул влево и увидел одного парня из тех четверых, которых определил как бандитов; в этот момент он не двигался, но оказался значительно ближе, чем раньше.

– Зачем?

Я снова посмотрел на номера первого. Вопрос был задан механическим тоном, как будто исходил от компьютера, а не от человека, а лицо по-прежнему было лишено какого-либо выражения.

– Видите ли, – сказал я, – я не собираюсь делать дело, пока точно не узнаю, что находится в этой корзине.

– Там то, что вам нужно.

– Я должен сам в этом убедиться. Номер второй повернул голову и посмотрел на меня. Затем снова отвернулся и сказал:

– Пусть проверит.

Первый кивнул, не сводя с меня своего рыбьего взгляда:

– Давай. Только несколько штук.

– Отлично, – сказал я.

Склонившись над корзиной, я бросил взгляд на дорогу. Вот-вот должен был появиться Джо.

Я высадил Тома на углу Коламбас-авеню и Восемьдесят пятой улицы, проехал до Девяностой, сделал правый поворот и направился к Центральному парку. Затем повернул влево и медленно поехал вдоль парка, наблюдая за обстановкой.

Насколько я мог судить, все выглядело нормально. Я этому не верил, но так оно казалось внешне. Внутри парка проходит длинная дорога, образующая овал и называющаяся Драйв, и все въезды на нее были перекрыты серыми козлами, установленными полицией, – обычное дело для среды. Мимо козлов проезжали велосипедисты. И когда бы я ни кидал взгляд на Драйв, на ней было полно этих велосипедистов, но ни у одного из них я не видел на майке надписи “Мафия”.

Двадцать минут у меня ушло, чтобы достичь Шестьдесят первой улицы. Затем снова назад, и, когда я проезжал мимо Восемьдесят пятой, мне было приятно увидеть Тома на скамейке все с той же газетой, разложенной на коленях. Я оказался еще не готов ввязаться в дело. Честно говоря, на меня напал запоздалый страх.

Может, оттого, что вокруг все выглядело таким милым и мирным. Когда мы шли грабить финансовую контору, там находились люди в форме и с револьверами, видеокамеры и запертые двери, сквозь которые мы должны были пройти, и все в таком же роде против нас. А здесь – просто спокойный день в парке, везде сияет солнышко, люди катаются на велосипедах, толкают детские коляски или просто лежат себе на травке и читают книжки. И все же наше положение сегодня было более опасным. Люди, которым мы противостояли, являлись беспощадными бандитами, мы не сомневались, что они намеревались нас убить, и эти убийцы ожидали нас.

Но где же они, в конце концов?!

Повсюду, уж в этом-то я был уверен. С тех пор как я стал работать в полицейской форме, мне не часто приходилось иметь дело со шпиками, но я знаю от Тома, что вполне можно заполонить какую-нибудь территорию переодетым в штатское детективами и никто не отличит их от обычных людей. А если это в состоянии сделать полиция, то и бандитам такое тоже по силам.

Я должен был проезжать мимо Тома каждые пятнадцать минут, поэтому, увидев его с газетой, я направился к Бродвею и немного там покатался. В сущности, совершил положенный мне рейд. Сейчас была моя смена, что и дало мне возможность без проблем воспользоваться машиной. Оказалось, что у Лу есть подружка, которая училась в Колумбийском университете и жила рядом с университетским городком. И как раз в среду у нее не было занятий. Так что последние три недели я подвозил парня к ее дому, отпускал на пару часов погулять с девчонкой, а позже забирал его там. Теперь это уже вошло у Лу в привычку, не вызывало никаких подозрений, а мне давало возможность пару часов находиться одному в машине, на которой сегодня мы опять сменили номера.

Пятнадцать минут. Я направился обратно, к парку, снова проехал мимо Тома, и газета по-прежнему белела у него на коленях.

Теперь мне это уже не понравилось. Я все еще нервничал и испытывал страх, а когда я чего-нибудь боюсь, то стараюсь поскорее покончить с делом, из-за которого приходится трястись. Нечего болтаться вокруг да около, от этого еще больше нервничая.

Ну давай, Вигано, иди! Начинай же свою игру, делай что-нибудь.

Из-за того, что нервничал, я плохо вел тачку. Пару раз, будь я на обычной машине, наверняка бы стукнул ее; но люди за рулем всегда замечают полицейский автомобиль – вот и теперь они вовремя успевали увернуться. Только этого мне не хватало – влипнуть в какую-нибудь историю на Коламбас-авеню, когда Том устанавливает связь с мафией в парке! Поэтому после второго круга я решил доезжать только до гидранта на Восемьдесят шестой и там ждать, пока истекут мои пятнадцать минут.