Марина Ефремова - В омут с головой

— Скажите, а ведь вы сразу узнали «ангела»?

— Да, этот кулон я подарила матери Ивана Кате, когда уезжала в Москву учиться. Это семейная реликвия, мне она досталась от моей матери, мы с Катей были очень дружны. Наши матери были родными сестрами, а Иван мне как младший брат.

— Я даже и не знаю, Алла, благодарить вас за это или нет.

— Нет. Ваня вырос на моих руках, и, поверьте, мне было тяжело. Но я почему-то до последнего надеялась, что все это сделал не он, что я заблуждаюсь. Поэтому и предоставила вам право поставить последнюю точку в этой драме.

Алешка ничего не ответил, с той июньской ночи, когда он, сидя здесь, на этом утесе, обнаружил в озере машину с двумя погибшими, прошло уже полгода. В Алешкиной судьбе многое изменилось. Теперь он больше не москвич, он живет в Дальнославске. В Дальнославском университете поступил на факультет психологии по специальности «Судебная и спецпсихология». Учился на вечернем отделении, а днем работал в газете «Время местное» вместе с Андреем Какошиным. Лина пошла работать в природоохранную прокуратуру. Жили они вместе у бабушки Марии Дмитриевны. Отец предложил им купить отдельную квартиру, но Алешка отказался, сказав, что начинающему журналисту собственная квартира пока не по карману, да и бабушка была категорически против. Отец все понял и согласился с выбором сына.

Корниловы-старшие каждый выходной выбирались на дачу. Алешке было всегда интересно беседовать с супругами Григорьевыми. Недавно им из Латвии пришло официальное извинение латвийского правительства за причиненные неудобства. Обоим вернули звания и гражданство, отмечая их заслуги перед латвийским народом. Их деятельность была признана неоккупационной, и предлагалось пройти процедуру получения гражданства. Станислав был очень доволен этим обстоятельством, но сказал, что, если бы ему предложили в России сдать экзамен по русскому языку, он бы уехал в Бразилию. Видимо, намекал на то, что для Аллы сдача экзамена на знание латышского — процедура не менее унизительная. И они решили остаться в России. Алла частенько стала наведываться в местный архив, посещать букинистические развалы; уже откопала кое-что интересное и пообещала, что скоро преподнесет всем сюрприз. Алешкин отец подарил Алле со Станиславом компьютер, и они установили график работы на нем. Алла начала писать свой роман, а муж — мемуары, которые назвал «Исповедь старого судьи».

Разговор о Михалыче нынче на берегу Круглого озера возник не случайно. Алле, как единственной родственнице Ивана Михайловича Плотникова, подследственного в деле о гибели Татуриных и Орловых, сообщили о том, что он найден мертвым в камере следственного изолятора. Каким образом все произошло, не сообщалось. Стало только известно, что захоронение тела будет произведено в установленном порядке.

— Алеша, как вы думаете, ваш отец может повлиять на местные власти… я бы хотела похоронить Ваню по-человечески?

— Думаю, да, я позвоню ему.

— Да, если можно, пожалуйста.

Но этого не потребовалось. Когда обе пары вернулись на дачу, то увидели у ворот уже знакомую машину из похоронного бюро. Молодой человек в темной строгой одежде с папкой в руках, переминаясь с ноги на ногу, дожидался их.

— Похоронное бюро «Ритуал», — представился он, протягивая руку Алексею и Станиславу и чинно раскланиваясь с дамами.

— Очень приятно, но мы вас не вызывали, — растерянно ответила Алла.

— Не беспокойтесь, пожалуйста, я привез вам разрешение судмедэкспертизы на захоронение, и если вы не против, то мы проведем всю церемонию.

— Но ваши услуги стоят, вероятно, очень дорого? — спросил Станислав.

— Об этом тоже не беспокойтесь, все оплачено.

— Кем? — в один голос спросили Алла и Алешка.

— Заказ оплатила фирма «Татурин и К», — удивленно ответил молодой человек, — в этом нет никаких нарушений. Сергей Ильич много занимается благотворительностью, он неоднократно помогал нам хоронить малоимущих граждан.

Алешка с Аллой переглянулись, потом Алла молча попросила совета у мужа и, вздохнув, согласилась. Им всем показалось справедливым, что Сергей Татурин, оплатив собственные долги, платил теперь по долгам сына. Виноват ли он в гибели Ивана Михайловича, теперь уже было все равно: кажется, этот последний жест доброй воли с его стороны наконец примирил все враждующие стороны, прервав эту трагическую цепочку.

К вечеру в доме Корниловых появился еще один неожиданный гость: теперь это был нотариус. Тоже молодой, тоже очень корректный и даже услужливый. Он принес дарственную, составленную на имя Аллы Георгиевны: она теперь становилась хозяйкой бывшей дачи Татуриных.

Алла даже не взглянула на бумагу. Она продиктовала нотариусу распоряжение о продаже дачи и передаче вырученных денег, с учетом уплаченных налогов, в пользу церковного прихода села Спасское и храма Спас Преображения, находящегося в этом селе.

После того как Михалыча арестовали, его сторожку вскоре снесли, а шлагбаум ликвидировали. Незадолго перед тем в сторожке Алла нашла кожаный офицерский планшет и в нем несколько фотографий Наташи Нестеренко, документы и ордена боевого полковника, среди которых были орден Ленина и Золотая медаль Героя Советского Союза.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.