Анна и Сергей Литвиновы - Семейное проклятие

– Через минуту?

– Да, не больше.

– А горничная, кто-то еще из прислуги Вериной посетителя видел? – попытался добиться у Аллы Сергеевны Кирилл.

– Нет.

– А охрана?

– Я не знаю, – всхлипывает Аля. – Мне ничего не рассказали.

И продолжает плакать:

– Кирюша, что мне делать, ну что?! Я так хочу домой… К вам! А с меня подписку о невыезде взяли. На целый месяц! А еще сказали, что завтра опека придет. Выяснять, в каких условиях живет Зоинька. Ты же сам знаешь, какие там условия – чужая квартира. Вдруг у меня Зоиньку отберут?!

Кирилл старался проявить себя сильным мужчиной. Бормотал слова утешения – хотя у самого голова шла кругом. Он в Калядине, на руках больная старуха. Аля, несчастная, под подозрением в убийстве, в Москве. Там же – его сын. Сын его – и Веры. Теперь мальчик остался без матери. А через три дня турнир в Дубае, и дядя Митя уже поставил ему ультиматум: или он немедленно (самое позднее завтра) вылетает в Арабские Эмираты, чтобы успеть акклиматизироваться и привыкнуть к покрытию, или может искать себе другого агента.

И явно не просто грозит. Конкуренция в профессиональном теннисе высочайшая. Тех, кто отсутствует больше трех дней в году по семейным обстоятельствам, – просто скидывают с дистанции.

А что будет, если вдруг Аля из подозреваемой превратится в обвиняемую в убийстве?!

Он, конечно, надеялся, что любимая учительница не способна кого-то лишить жизни. Но все-таки не зря же говорят: «В тихом омуте черти водятся».

«Договориться окончательно».

Просто музыка, а не слова! Леся мчалась к Вере Бородулиной, будто на крыльях. Неужели конец ее ежемесячному оброку? Конец всем неприятностям и страхам?! И давняя – еще детская! – мечта стать богатой, наконец, сбудется?

…Вчера Леся встречалась с юристом умершего мужа, и тот назвал такую цифру – аж дух захватило. Состояние Игоря Бородулина составляет двадцать восемь миллионов долларов! Вообще нереально! И все эти деньги теперь принадлежат ей! («Вам и сыну Игоря Леонтьевича», – уточнил адвокат.)

Ничего. Сыночка она не обидит. Хотя, конечно, до того, как парню стукнет восемнадцать, постарается максимально насладиться огромными деньжищами. Сполна испить из золотой чаши. Нагуляться, наиграться, промотать! И обязательно осуществить в реале кадр из известного фильма, где у пары секс на россыпях долларов. Кольке тоже, наверно, эта идея понравится. А если вдруг скажет не дурить – и пошел он! Теперь, когда она богатейшая наследница, можно себе любого мужика выбирать. Тем более троюродный братец ей уже изрядно поднадоел своими запоями и вечно одинаковыми шуточками.

Придется, правда, от зеленых лимонов изрядный кусочек отщипнуть… Вера Бородулина иначе не отвяжется, но тут что уж поделаешь. Неизбежное зло. Сама виновата, что на провокацию поддалась.

Стоило Лесе вспомнить те страшные дни – семь лет назад – и солнечное настроение сразу померкло. Смерть Игоря всегда пребудет с ней.

Причем само убийство, и как она помогала Кольке волочь труп на первый этаж, не вызывало у нее такого страха, как то, что последовало дальше.

Потому что на следующий день после смерти и тайных похорон мужа в их дом явилась Вера Бородулина.

…Леся до того видела ее всего пару раз, и то мельком. Однако взгляд, каким наградила ее тогда брошенная жена – исполненный просто вселенской ярости! – сомнений не оставлял: тихо страдать и просить гадалок, чтоб наслала на разлучницу тяжелую болезнь, эта женщина не будет.

Однако Леся и представить не могла, насколько изощренной окажется Верина месть.

…Никогда в жизни она не забудет приветливую (и даже сочувствующую) Верину улыбку. Ее обеспокоенный вопрос:

– Что, деточка? Тяжело тебе было беременной тело по ступенькам волочь?

Леся машинально схватилась за живот. Закусила губу. Ахнула:

– Что?

А Вера терпеливо разъяснила:

– Игоря вы убили в спальне, на втором этаже. А потом ты замыла кровь и помогла своему любовнику отнести труп к машине.

Леся отчаянно оглянулась. Ох, если бы Колька был здесь! Но тот после того, как вчера нагрузился от стресса коньяком, отсыпается. Даже, наверно, не слышал, что она кого-то в дом впустила. А сама Леся никак не могла сообразить, что отвечать. Только и получилось, что пробормотать:

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– То есть вы, – усмехнулась Вера, – еще даже заявление о пропаже Игоря не подавали?

Лесю заколотила дрожь. Ребенок заворочался в животе. Они с Николаем действительно решили, что заявят в полицию сегодня. Муж, мол, должен был явиться из командировки накануне. Она ждала, волновалась. Но подумала: вдруг загулял? А уж сегодня растревожилась окончательно.

– Девочка, да ты сядь, – сочувственно посоветовала Вера, – а то в обморок еще грохнешься. Или недоношенного родишь прямо здесь. Сядь и подумай спокойно, что отпираться тебе – все равно бесполезно. Игорь ведь должен был приехать только послезавтра, верно? Но – без предупреждения – оказался дома вчера. Как ты думаешь, почему?

Леся молчала. Но Бородулина и не ждала ее ответа. С удовольствием продолжила:

– Да потому он приехал, что анонимное письмо получил. По электронной почте. – Подмигнула: – И ты, конечно, понимаешь, кто его автор! Я. Не могла же я допустить, чтоб мой бывший муженек тешил себя иллюзиями. Что ты, такая молодая-красивая, ему верна. Ну а дальше, – продолжала повествовать Вера, – я захотела своими глазами увидеть представление. Всегда ведь интересно посмотреть на скандал. Мордобитие любовника, изгнание блудной жены! Я выяснила, каким рейсом Игорь прилетает из Германии, приехала в ваш поселок и заблаговременно заняла место в партере. Все, как в хорошем театре – даже бинокль прихватила. Только кто ж знал, что вы мне куда более интересное зрелище приготовите! Скандал – ерунда, мелочь. А вы меня решили убийством развлечь!

Снисходительно потрепала Лесю по подбородку:

– Чего застыла, простушка? Слишком сложно говорю? Тогда скажу по-русски: кончай уже ломаться. Я здесь, под вашими окнами, была вчера. С восемнадцати до двадцати трех ноль-ноль. Слышала крики. И прекрасно видела, как твой любовничек запихивает в багажник труп, а ты топчешься рядом.

– Что… что вы хотите? – прохрипела Леся.

– Ну вот. Уже нормальный, конструктивный разговор, – похвалила Бородулина. – Ты все правильно, лапонька, поняла. Вы оба – в моих руках. Достаточно одного звоночка – и в доме сделают обыск, машину отправят на экспертизу, и все, вам крышка. Надо бы, конечно, вас на нары отправить. – Глаза Веры сузились: – Чтоб твой ублюдок в тюрьме родился. И рос сначала за решеткой, а потом в детдоме… Но я, – вздохнула, – человек не кровожадный. И могу предложить тебе другой вариант.

– Какой?

– Как какой? Деньги, конечно! Небольшой, но регулярный гонорарчик за молчание. Много не попрошу, не бойся. Прекрасно знаю: пока ты в наследство не вступишь, миллионов особых у тебя не будет. Но десять тысяч зеленых – в месяц! – или сто двадцать в год единовременно, это уж как тебе удобнее! – осилишь запросто. Вот номер счета, – Бородулина протянула ей отпечатанную на принтере бумажку. – Первая выплата завтра. Не будет денег – тут же в полицию звоню. Все поняла, красавица?

…Леся много раз потом прокручивала в мозгу тот разговор. Имело ли смысл стоять на своем: ничего, мол, не знаю? Колька – когда она ему все рассказала, – наорал на нее и заявил, что она просто дура. Вопил: «Куда дешевле было бы машину утопить и дом спалить, чтоб никаких улик! А теперь мы оба на всю жизнь в кабале!!!»

Но только менты, если б уж взялись ее трясти, и без улик бы вынудили во всем признаться. А так она пусть почти совсем без денег, но хотя бы дома. Растит сына. Может себе изредка позволить обновку, поход в кино или в ресторан.

Зато теперь – когда тело Игоря нашли и она вступит в права наследования – все совсем по-другому будет.

Сколько ей предложить Бородулиной, чтоб та отстала навсегда? Один миллион? Два, три? Ладно, даже если Вера потребует десять – плевать, пусть подавится. У нее все равно останется много!!!

…Однако когда Леся в изумительном предвкушении скорого освобождения вошла в Верин кабинет в доме на Остоженке, та ее огорошила:

– Мне нужно все.

– То есть как? – Леся так и рухнула в кресло.

– Да очень просто! – Вера, как и в прошлый раз, говорила с ней снисходительно, словно с ребенком. – Состояние Игоря оценивается в двадцать восемь миллионов долларов. И мне нужны все эти деньги. До копейки. Или…

Леся (она задыхалась от возмущения) перебила:

– А ничего не треснет?

– Как знаешь. – Вера равнодушно пожала плечами. – Мне в принципе все равно: напишешь ты отказ от наследства или в тюрьму отправишься. Дело в том, что у нас с Игорем есть дочь. Я являюсь ее законным опекуном. Поэтому я на его деньги претендую на законных основаниях.