Дарья Калинина - Бриллианты в шоколаде

Правда, пристав утверждал, что молодой человек прилетел позднее, уже не застав Амелию в живых. Но перед Воронихиным сидел свидетель, который как раз утверждал обратное. И именно этому свидетелю хотел сейчас верить следователь.

Услышав в первый раз о том, что в доме Амелии что-то искали, следователь решил, что это пошуровал Егор, потом он стал грешить на ее обнаглевших родственников. Но теперь, узнав, что эксперт солгал о времени своего приезда и что прибыл он в Питер гораздо раньше озвученного им срока, следователь в третий, и, как он надеялся, в последний, раз изменил свое мнение насчет того, кого нужно винить в обыске, учиненном в доме покойницы.

В это время Борис с Настей уже были дома, сидели рядом, делали вид, что смотрят новости, и молчали. Настя видела, что Борис сегодня особенно не в духе, но опасалась спрашивать о причинах такого настроения. Впрочем, все прояснилось само собой, когда Борис прямо посредине прогноза погоды наконец признался ей:

— У меня билеты на завтра на самолет.

— Что? Ты уже улетаешь? — не на шутку испугалась Настя. — Куда?

— Домой.

— В Израиль? Но зачем?

— Каждый человек должен где-то жить. Вот ты живешь тут, а я там.

— Да, — признала с грустью Настя. — Я — тут, а ты — там. И ты улетаешь?

— А что мне еще делать?

— Но послушай…

— Что?

Борис спросил это с такой живостью, что Настя поняла, он ждет от нее особенных слов. Но как ей быть? Она сама не могла сказать твердо, чего именно хочет. Ее очень тянуло к Борису, при мысли о нем в голове у нее делалось пусто, а в груди жарко. Но в то же время ее настораживали некоторые его высказывания. Например, о роли женщины в обществе.

И все же она призналась:

— Мне не хочется, чтобы ты улетал.

— Мне тоже. Мне не хочется улетать.

И Борис вновь замолчал, призывно глядя на девушку. Настя собралась с духом и произнесла:

— Послушай, Боря… А что, если ты ненадолго задержишься?

Глаза Бориса блеснули, но тут же он принял неприступный вид и спросил:

— Зачем?

Он еще спрашивает? Теперь Настя обиделась. Нет, ни за что не скажет она Борису тех слов, которых он, по-видимому, от нее ждет. Во всяком случае, первой точно не скажет. У нее есть гордость, которая никогда не позволит ей первой признаться мужчине в своих чувствах, рискуя быть отвергнутой или поднятой на смех.

— Затем, что коллекция еще не найдена! — сердито произнесла она.

Глаза Бориса тут же погасли. Он пожал плечами и пренебрежительно фыркнул:

— А мне-то что с того?

— И убийца Амелии тоже не пойман!

— Вот уж это точно не мое дело.

Борис нахохлился, а Настя подколола его:

— Еще вчера ты горел желанием найти первое и схватить второго!

— А сегодня я думаю, зачем это все?

— Чтобы наказать преступника!

— Рано или поздно этот человек все равно ответит за свои преступления. Если не перед человеческим судом, так перед Божьим.

Насте была чужда такая позиция. Как и знаменитый Жеглов, она считала, что преступник должен сидеть в тюрьме, и желательно, чтобы он попал туда сразу же после совершения преступления, ну, или в самые кратчайшие сроки. Тот, кто портит жизнь другим людям, должен быть от людей изолирован вплоть до полного его перевоспитания. Но когда она сказала об этом Борису, тот лишь мрачно хмыкнул и заявил, что ума у нее не больше, чем у кошки. И что судит она примерно с той же позиции.

Это было и вовсе оскорбительно. И Настя даже решила, а не уйти ли ей? В конце концов, у нее есть собственная квартира. Ничто и никто не мешает ей, вернуться назад к себе домой.

— Раз я такая глупая, то не стану тебя утомлять своим присутствием, — произнесла она и поднялась на ноги.

Борис взглянул на Настю, и в глазах у него появилось виноватое выражение. Но Настя больше не собиралась ему потакать.

— Я ухожу, — величественно сообщила она Борису, глядя на него сверху вниз. — Ухожу насовсем!

— Дело твое, — пожал плечами этот нахалюга. — Я завтра тоже улечу… и тоже насовсем.

— Скатертью тебе дорога.

— Иного пожелания я и не ожидал от тебя услышать.

Борис выглядел таким мрачным, что Насте на какое-то мгновение даже стало его жаль. Но потом она вспомнила, что он только что наговорил ей, и двинулась к дверям.

— Оденусь и уйду! — предупредила она Бориса.

Но далеко уйти ей не удалось, потому что, распахнув дверь, она увидела на пороге следователя Воронихина с поднятой рукой, которой он собирался нажать на звонок. Он кивнул ей, а Настя стояла и смотрела на человека, с которым распрощалась всего несколько часов назад. Предчувствуя, что появление следователя так скоро вряд ли может закончиться добром, Настя даже побледнела. И еще больше ее напугало то, что рядом со следователем стояли двое мужчин крепкого телосложения.

— Ой, — отступила назад Настя. — Вы тут? А… А зачем?

Не отвечая на этот вопрос, следователь произнес:

— Борис дома?

Руки и ноги у Насти похолодели. Следователь пришел к Борису! Но как он вообще узнал о его существовании? Она же все сделала, чтобы следователь не узнал о Борисе!

— Зачем он вам?

— Он дома, я спрашиваю?

Настя покачала головой:

— Нет.

Но в ту же минуту из комнаты раздался голос Бориса:

— Настя, ну, хватит дуться. Иди ко мне, я признаю, что вел себя как дурак.

Настя покраснела. Как бы обрадовало ее это признание в другой раз. Но сейчас она едва сдерживалась, чтобы не заплакать от досады.

А вот следователь очень обрадовался:

— Отлично. Он тут! — И посмотрел на двух своих спутников.

И не успела Настя даже пикнуть, двое крепких мужчин ворвались в квартиру. А еще через минуту она увидела на запястьях Бориса наручники. Но ведь он не оказывал никакого сопротивления, зачем же на него надели наручники! Как только Настя увидела Бориса в наручниках, сердце ее дрогнуло. Она могла противостоять Борису в извечной борьбе мужчины и женщины, но сейчас, увидев его унижение, она мгновенно оказалась с ним рядом.

— Он ни в чем не виноват! — твердо произнесла она. — Немедленно снимите с него наручники!

Борис улыбнулся:

— Вижу, что ты передумала уходить к себе домой?

— Помолчи, пожалуйста.

— Просто я хочу тебе напомнить, что если ты хочешь уйти, то сейчас самое для этого подходящее время.

Настя лишь помотала головой. Она точно знала, что ее место теперь тут, рядом с Борисом.

И Настя кинула на следователя неприязненный взгляд:

— Отпустите Борю!

— Спокойно, уважаемая, — холодно произнес следователь. — Благодарите меня за то, что я не велел надеть наручники и на вас тоже!

— На меня? — неприятно удивилась Настя. — На меня-то за что?

— За соучастие.

— Соучастие в чем?

— Он вот знает.

И следователь кивнул на Бориса.

Настя растерянно взглянула на Бориса, который молчал, и пробормотала:

— Мы ничего плохого не делали.

— Вы, может быть, и не делали. Но ваш знакомый точно делал! А вы его покрывали!

— Боря, о чем он говорит?

Во взгляде, который Настя устремила на Бориса, было все, исключая, пожалуй, лишь осуждение.

— Боря?..

И Борис опять улыбнулся ей и очень тепло произнес:

— Настя, я ни в чем не виноват. И я не знаю, в чем меня обвиняют.

Услышав эти слова, следователь возмутился:

— Не знаете? Так я вам сейчас скажу! Вы обвиняетесь в убийстве Амелии и похищении ее коллекции.

— Что?!

Настя пошатнулась. Этого просто не могло быть! Не может быть, чтобы Борис оказался таким чудовищем! И тут спасительная мысль пришла ей в голову, и Настя закричала:

— Это ошибка! Он не мог! Его не было в это время в нашем городе.

Но следователь сказал, как отрезал:

— Он мог, и он здесь был!

И тут, как назло, Настя вспомнила соседку Бориса из квартиры напротив. Она отреагировала на появление Насти так враждебно, словно уже застолбила Бориса для себя и теперь воспринимала Настю как наглую захватчицу. А такое знакомство между этими двумя могло произойти лишь в том случае, если Борис уже пожил какое-то время на этой квартире, успел познакомиться с соседями, по крайней мере с одной соседкой точно.

И все же Настя снова произнесла, хотя голос ее звучал уже не так уверенно:

— Бориса даже не было в стране, когда это все случилось!

— Он был тут!

— И какие у вас есть доказательства?

— Список пассажиров рейса Тель-Авив — Москва вас устроит?

Настя побледнела.

— И что… что в этом списке?

— Ваш друг прилетел на сутки раньше, чем сказал вам. И у него состоялась встреча с Амелией, она показала ему драгоценности, а он, оценив их, задумал присвоить ценности себе. Родственники покойной сообщили мне имя эксперта, который прибыл по просьбе Амелии, я навел справки и все выяснил. Из аэропорта столицы подозреваемый отправился на Ленинградский вокзал. И уже оттуда он прибыл в наш город на поезде.