Ирина Градова - Второе рождение

– Ну, вы… даете! – пробормотал он, во все глаза глядя на женщину, на лице которой ужас постепенно сменялся облегчением.

Взглянув на водителя, не подающего признаков жизни, он окликнул Дэна:

– Эй, ты жив там?

– Да…

С трудом поднявшись на ноги, Денис подошел, держась за плечо. Дэн сидел на полу, прислонившись к прилавку, а на его виске расплывался огромный синяк.

– Тебе надо в больницу, – озабоченно заметил Денис, осматривая его. – И мне тоже: ключица, похоже, сломана.

– Мне… надо пройти у тебя боевую подготовку, – отдуваясь, сказал Дэн. – От меня в драке мало толку, хоть и хожу регулярно в спортзал…

– Мышцы, красавчик, это еще не все, – усмехнулся разбитыми губами Денис. – Голова гораздо важнее в драке, чем сила!

Маруся, восхищенная тем, как долго Денис продержался в драке со столь сильным противником, протянула ему полотенце.

– Я его не… того? – боязливо спросила она, глядя на распростертое тело водителя.

– Что вы, – скривился Денис, принимая полотенце здоровой рукой и прикладывая его к носу. – Ваш друг просто отдыхает! Кстати, спасибо за помощь – весьма кстати.

– Да чего там, – покраснела женщина. – Серега – он дикий какой-то, быстро из себя выходит. Давно следовало послать его куда подальше, да тяжело одной-то! Он и дров наколет, и воды принесет – мужик все-таки…

– Надо полицию вызывать, – сказал Дэн. – Пусть они с ним разбираются, а заодно и с нашим делом.

– С каким это, с вашим? – удивленно спросила Маруся.

Дым заполнил уже почти все помещение, и у меня начали слезиться глаза. Мы с Ларисой охрипли от беспрерывных криков, но помощь так и не пришла: возможно, ждать ее просто неоткуда? Но не могли же все покинуть «Родуницу» так, чтобы мы с Ларисой ничего не заметили?! От Татьяны в этой ситуации никакого толку не было, но она хотя бы не мешала – даже стонать перестала. Наверное, ей приносила облегчение мысль о том, что она не одинока в своем заключении, но вот мне этот факт по понятным причинам никакой радости не доставлял.

– Мы тут сгорим! – беспрестанно бормотала Лариса. – Как в концлагере!

Я могла бы сказать ей, что до этого, скорее всего, не дойдет, и мы просто задохнемся, но не стала, пытаясь собраться с силами, чтобы снова начать звать на помощь.

Наверху что-то грохнуло, и я решила, что рушатся стены. Однако сразу вслед за этим шум раздался уже над самыми нашими головами, и я увидела, как крошится деревянная дверца в подвал.

– Лариса! – осипшим голосом сказала я, толкая обезумевшую от страха девушку в бок. – Лариса, там кто-то есть, нас спасут!

Она, едва понимая, о чем я говорю, тоже взглянула наверх. Доски крошились ужасно медленно, но постепенно я увидела просвет, в котором колыхались оранжево-красные всполохи пламени.

– Эй, вы там, что ли?! – раздался знакомый голос, и я никогда никого не была так рада слышать за всю свою жизнь.

– Петька! – прохрипела я, хватаясь за лестницу и запрокинув голову. – Родной ты мой, Петька! Мы здесь!

– Лезьте скорее, а то все сейчас повалится!

– Лариса, – обратилась я к девушке, которая, к счастью, уже взяла в себя в руки, – надо поднять Татьяну!

– Быстрее! – торопил Петька, свесившись в дыру в полу. Его окружали клубы серо-черного дыма, рот и нос закрывала тряпка, и закопченный лысый череп садовника походил на голову сатаны в жерле преисподней. Мы не могли бросить несчастную пленницу на верную гибель. Мы подняли Татьяну, поставили ее ватные ноги на перекладину, и я, подталкивая женщину под зад, полезла следом. Ее руки ослабли от долгого сидения в крохотном помещении, да и общее состояние было плачевным, и все же воля к жизни оказалась в Татьяне достаточно сильна, чтобы она сумела мобилизовать остаток сил для финального рывка к свободе. По мере подъема дым все сильнее ел глаза, но мне уже было все равно: ничего перед собой не видя, я просто карабкалась вверх, цепляясь за перекладины. Снизу уже подпирала Лариса. В какой-то момент вместо перекладины я нащупала горячую руку, и Петька рывком вытянул меня из люка. Упав на пол, я хватала ртом воздух, который казался раскаленной лавой, льющейся прямо в горло. Рядом лежала Татьяна, и еще через секунду Лариса также оказалась наверху. Схватив под руки, Петька поволок меня к выходу. Лариса тащила Татьяну. Дверь жалобно скрипела, болтаясь на одной петле, а пламя, разгоравшееся все сильней, лизало ее изнутри и снаружи.

– Быстро! – кричал Петька, таща меня за собой. – Быстро, а то сейчас рванет!

И рвануло. Не успели мы отбежать и на несколько метров, как раздался взрыв такой силы, что показался мне сравнимым с Хиросимой и Нагасаки вместе взятыми. Все вокруг заволокло черным туманом, сквозь который то и дело громыхали другие взрывы, уже не столь грандиозные, как первый, но не менее оглушительные. Лежа на земле, я взглянула на Петьку, чье лицо было черным от копоти.

– Баллоны с газом, – перекрикивая грохот, объяснил он. – Серега хранил их за стенкой – хорошо, что огонь раньше до них не добрался!

Вот уж, действительно!

И тут закричала Татьяна. Я удивленно посмотрела на нее.

– Ты чего? – спросила Лариса, выплевывая забившуюся в рот землю.

– Ой!

– Таня?!

– Ой, девочки… кажется, рожаю! – просипела Татьяна, хватаясь за живот и выкатывая глаза. – Ой, сейчас рожу!

– Александра Шаповалова с мужем задержаны и дают показания! – объявил Карпухин, едва войдя. – Они пытались покинуть страну через финскую границу, но погранцы сработали четко по нашей наводке. Кужелина попалась еще три дня назад, но я не сообщал вам, пока не вытряс из нее все до последнего слова. Теперь уже можно!

С тех пор, как Петька освободил нас с Ларисой и Татьяной из горящего «узилища», прошло около недели. Татьяна, несмотря на начавшиеся неожиданно схватки, дождалась приезда «Скорой помощи» и благополучно родила мальчика. Я провела в больнице ровно сутки, да и то лишь потому, что этого требовал Андрей: он боялся, что потрясение может отрицательно сказаться на ребенке. Вернувшись домой, я обнаружила, что Дэн и Денис также находятся в больнице. Правда, Денис сбежал на следующий же день, а Дэну пришлось остаться еще на трое суток. Теперь они оба были дома, и все это время мы напряженно ожидали новостей. И вот, наконец, Артем Иванович явился лично с результатами расследования.

– Подумать только, – пробормотал Дэн, – если бы им удалось уйти, они бы уже жарились на африканском солнышке!

– Это точно! – подтвердил подполковник. – Их счета в России арестованы, но до тех, что в ЮАР, не добраться.

– И много они награбили? – поинтересовался Денис.

– Достаточно. Помимо квартиры в Кейптауне, у них есть домик в Болгарии и еще много чего.

– Откуда такие бабки? – спросил Андрей. – Трудно представить, чтобы за два года парочке удалось столько заработать, ведь они принимали к себе тех, кому некуда было идти, не говоря уж о том, чтобы платить!

– Татьяна Цепко была далеко не единственной, кто под давлением Александры переписал на супругов недвижимость. Большая часть женщин в общине были небогаты, но зато они являлись бесплатной рабочей силой: Шаповаловы тратили по минимуму, а получали в разы больше – за изделия, сработанные в «Родунице», за выращенные там «экологически чистые» фрукты и овощи, которые Александра поставляла в самые дорогие магазины для толстосумов… Ну и, разумеется, ребятишки составляли самую большую долю доходов – чего уж говорить, ведь на овощах и тряпичных куклах так не разживешься!

– Значит, все-таки торговля детьми! – хлопнул себя по колену здоровой рукой Денис. – Ну конечно!

– И почему же до сих пор не возникало проблем? – спросила я. – Как «Родунице» удалось продержаться так долго?

– Повезло, наверное, – пожал плечами Карпухин. – На самом деле у них уже давно хватило бы денег на безбедное существование, и семейство могло свернуть деятельность еще год назад, но жадность, с одной стороны, и жажда власти Александры, с другой, решили дело. Ей слишком понравилась роль «царицы» в созданном ею же маленьком «царстве», и она не спешила с этой ролью расставаться. Однако первоначально целью Александры были только деньги. Однажды она едва не попала под суд, а ее последующие «подвиги» в роддоме положили конец медицинской карьере. Как раз в тот момент умерла тетка Александры, которую она почти не знала. Александра оказалась единственной наследницей и получила старый дом в поселке Чепцы.

– Значит, выбор места для «Родуницы» не был случайным! – воскликнул Денис.

– Отнюдь нет, – кивнул Карпухин. – Поначалу супруги намеревались продать дом, однако потом Александре на глаза попался сад старика Зайца, который, несмотря на возраст, успешно выращивал потрясающие культуры, а также имел в собственности обширный участок плодородной земли с постройками. И тогда нашей изобретательной даме пришла в голову мудрая мысль окрутить старика.