Мария Жукова-Гладкова - На шее у русского принца

Мужу Люська сказала, что приезжали рокер и продюсер (о существовании которых муж был прекрасно осведомлен), с дочерью Люськи и Пьяных и ее новым хахалем и устроили драку. Мужа такое объяснение полностью удовлетворило. Тут как раз гости появились снова. Но против них были уже муж, шофер и врач. В результате их забрала полиция.

Значит, я все поняла правильно. Это у пьяной Люськи в голове все перемешалось.

– Моя жена – пострадавшая сторона, – сказал муж.

Потом говорил адвокат. Я думала, что органам ничего не удастся предъявить этой Люське. Адвокат представит ее пострадавшей стороной. И она на самом деле пострадавшая. И ведь явно не она убивала Костю. Ей-то зачем?

То есть следовало ждать, когда протрезвеет боевая четверка, в это время «отдыхавшая» в застенках – не первый раз за последнее время.

Старший в группе предложил нам троим отправляться по домам и сказал, что обязательно позвонит сестре Константина, как только появится какая-то конкретная информация.

– Шанс найти его живым есть, – произнес он, хотя явно не очень в это верил. – А мы теперь знаем, что конкретно у них у всех спрашивать.

– Нужно искать, где его держат, – встряла Алиса. – Они ведь явно хотели денег.

Старший сказал, что органы сделают все, от них зависящее, чтобы отыскать известного продюсера живым.

Люба, пребывавшая в отвратительном настроении, отвезла нас с Алисой на квартиру, где мы жили, и поехала к себе. Вероятно, она уже не ждала ничего хорошего. Я молчала. Только моих откровений не хватало для полного «счастья»!

Вечером в дверь квартиры, где я жила, позвонили долгим уверенным звонком. Я в это время наслаждалась стряпней Таисии и слушала рассказы о жизни русских людей в позапрошлом веке. Таисия рассказывала, что знала. Вероятно, эта информация была почерпнута из книг. Наверное, что-то рассказывали родственники и соседи. А кое-что из старорусского быта сохранилось до сих пор…

Открывать пошла Алиса. Я не стала выходить в коридор. Я никого не ждала и никак не могла подумать, что гость-то приехал ко мне…

Но я услышала до боли знакомый голос. Сердце екнуло.

Приехал Ленечка.

Я вылетела в коридор. Леня раскрыл объятия. Алиса весело рассмеялась и ушла в комнату. Из кухни выглянули деревенские гости. Леня помахал им рукой и пошел со мной в комнату.

Но мы не смогли поговорить. Практически сразу же позвонил серьезный мужчина Василий Иванович – тот, который, как я понимаю, был главным Лениным заказчиком, тот, который спонсировал строительство тарелки и которому я передала с рук на руки беглого зэка, мечтающего о Таиланде.

– Мне нужно срочно встретиться с вами, Барбара, – сказал мужчина.

Неужели прознал про прилет Ленечки? Мой возлюбленный жестами показывал, что его рядом со мной нет. А я не могла отказать звонившему. И вообще следовало узнать, что ему от меня нужно.

Мне сказали, что за мной через полчаса пришлют машину.

Я начала собираться. Ленечка сообщил, что прилетел по документам на другую фамилию и Василий Иванович (читай: русская мафия) о нем ничего не должен знать.

Я пожала плечами. У меня сложилось впечатление (еще в Лондоне), что русская мафия знает все. То есть все, что ей нужно. Ведь внешность-то Леня не менял, даже если и сменил документы, что, насколько мне известно, считается незаконным и в той стране, откуда он вылетал, и в той, куда прилетел.

Меня привезли в офис, где мне уже доводилось бывать. К моему удивлению, я встретила там изобретателя, сборщика и пилота летающей тарелки Максима. Хотя, возможно, удивляться не стоило. Он же работает на Василия Ивановича.

Максим собирался в Лондон – не знаю уж, по доброй воле или по принуждению. Мне это было объявлено как факт. Не Максимом. Тот вообще помалкивал.

– Барбара, вам лучше тоже покинуть пределы нашей страны, – мягко сказал серьезный мужчина Василий Иванович. – Билет вам забронирован. Только нужно добавить ваши паспортные данные. Передайте, пожалуйста, паспорт моему помощнику. Он же у вас с собой? Вы же знаете, что в России нужно ходить с документами?

– Э-э-э… – промычала я.

– Барбара, я не хочу, чтобы вы зря пострадали.

– Но у русских органов могут быть ко мне вопросы! Я не желаю иметь проблем ни с какими органами! Ни в одной стране! Я не хочу быть включенной в базу данных Интерпола, вашей полиции, ФСБ, ФБР и еще чью-то!

– А какие претензии могут быть к вам у наших органов? – искренне удивился дядечка. – Вас обвиняли в совершении какого-то преступления? Вас привлекали к делу хотя бы как свидетельницу? Вы вольны покидать пределы России, когда вам заблагорассудится. Более того, у вас ведь ограниченный срок действия визы. Не так ли? Да, пока вы еще можете задержаться, но если вы превысите срок пребывания в нашей стране, тогда у вас точно возникнут проблемы. А пока у вас проблем с нашими органами нет. И вам следует отсюда уехать, пока они не возникли.

Я моргнула.

– Билет забронирован на завтра. Мой шофер отвезет вас в аэропорт. Так что собирайте сегодня вещи. Максим полетит с вами одним рейсом, правда, в Лондоне ваши пути разойдутся…

Я бросила взгляд на Максима. Он улыбался. Похоже, что он хотел мне сказать взглядом «Как знать…». Но с этим вопросом мы, вероятно, сами разберемся, без вмешательства русского криминалитета. И вообще жизнь длинная, никогда не знаешь, когда и куда тебя занесет и с кем доведется встретиться…

В дверь постучали, просунулась голова молодого человека, который встречал меня у дверей офиса, он сообщил, что запись привезли.

– Ставь, – приказал дядечка. – Сейчас фильм интересный посмотрим.

Он мне подмигнул. На большом экране, который имелся в кабинете, появилось изображение засыпанного снегом сельского кладбища. Там собралось большое количество народа, которое может прийти только на похороны. Но это были не похороны. Наоборот, тела извлекали из могилы.

Место показывали Аня Пьяных и ее последний сожитель, с которыми мне довелось встречаться. Оба были хмурые и постоянно ругались. Более того, оба были пристегнуты наручниками к сотрудникам органов и разведены подальше друг от друга. Возможно, раньше они уже бросались друг на друга. Тут они не могли сделать этого просто физически, и им оставались лишь словесные баталии. Правда, в них Аня показала себя большой мастерицей… Возможно, начала обучаться еще в родном доме, когда ее мама жила с ее папой. Папа и второй рокер отсутствовали.

Результаты эксгумации вызвали шок у всех собравшихся вокруг несанкционированной могилы. Даже Аня Пьяных замолчала и стояла с открытым ртом. И сожитель ее в ужасе смотрел на тело зэка, извлеченное из могилы первым.

– Это не он, – шепотом сказала Аня.

– Тут и второй есть, – сообщил один из мужчин, копавших яму.

Камера несколько раз брала содержимое могилы крупным планом. Я поняла, что моему собеседнику передали копию оперативной съемки. Какие связи у русской мафии! Хотя наша пресса об этом неоднократно писала. И никак не может окончательно определиться, кого же именовать русской мафией. Я, признаться, тоже.

После окончания просмотра я вопросительно посмотрела на хозяина кабинета.

– О чем хотели спросить, Барбара? – улыбнулся он.

– Кто убил продюсера Константина и за что?

– Думаю, что мы никогда не узнаем, кто его убил, – серьезно сказал Василий Иванович.

Я моргнула.

– За убийство скорее всего сядет последний хахаль Ани Пьяных. Это устроит всех.

– Но у него-то было меньше всего мотивов! – воскликнула я. – Если они вообще были.

– Он угнал и разбил джип Константина и нанес тяжкие телесные повреждения нескольким людям. Владислав Пьяных обладает достаточными финансовыми возможностями, чтобы нанять дорогих адвокатов. Более того, он ничего не помнит. На самом деле не помнит. Как, впрочем, и его верный друг. Друга он не сдаст. И дочь свою должен защитить. Остается хахаль дочери. Остальные пойдут как свидетели.

– Но за что этот парень – или кто-то из их компании – убил Константина?! Почему сейчас?

– Началось выяснение отношений, – пожал плечами мой собеседник. – Скорее всего – несчастный случай. Константина слишком сильно ударили. Как раз это, вероятнее всего, мог сделать молодой парень, а не двое щуплых рокеров. Или Константин неудачно упал. Я верю в то, что никто из четверки не помнит, кто ударил и почему именно. Рокеры еще до сих пор не отошли от очередного принятия внутрь горячительных напитков. И не помнить вчерашний (и позавчерашний) день для них – обычное дело.

– Бедный Константин… – тихо произнесла я.

Дядечка опять пожал плечами.

– Кстати, он не просил вас обменять деньги? – вдруг спросил он.

Я удивленно вскинула глаза:

– Какие деньги?

– Какие-нибудь.

Я покачала головой и призналась, что про деньги мне узнать ничего не удалось.

– Уезжайте в Англию, Барбара. Устраивайтесь на работу. Жизнь длинная. Может, еще когда-нибудь встретимся.