Сергей Бакшеев - Тайная мишень

— То-то! А ты говоришь: свидетели, улики. Я забрал с помойки вещи Инны и спокойно поехал на машине в Тверь.

— И там поменялся с Красиным местами.

— Сев в поезд, он завис в ресторане. Я его сменил и вернулся в вагон совершенно пьяным. А утром с удовольствием отвечал на твои глупые вопросы. Признайся, гениальный план?

Петелина скрепя сердце похвалила убийцу:

— Ничего подобного в моей практике еще не встречалось.

— А как тебе вторая часть?

— Побег Инны из клиники?

— Надо же было избавиться от Дроздовой. Она все знала и претендовала на долю.

— Дроздова, возможно, любила тебя.

— Мне не любовь ее была нужна, а бюджетные деньги! А через нее проходили лишь крохи. Но главное, я хотел убедить тебя, что Инна шизофреничка! Получилось?

Мальцев заглядывал следователю в глаза, ища одобрения. Петелина ответила то, что от нее ожидали:

— Я так и подумала. А ты, оказывается, вколол Инне усыпляющий препарат сразу за воротами клиники.

— Конечно! Красин инсценировал побег, сказал ей, что она может уехать на его машине и встретиться с «дочкой». Инна купилась на это. На заднем сиденье прятался я. Я вколол ей препарат, надел пальто, в котором шлепнул Тему, напялил парик и сел за руль. Дроздовой наплел, что нужна фотосъемка ее убийства, которое якобы сфоткал случайный свидетель. Она тоже поверила. Бабы дуры! А дальше я смотрел из окна квартиры, как ты обнаруживаешь Инну и копаешься в помойке. Получай пальтишко со следами двух убийств. Ну, скажи: я гений?

— Еще какой.

— То-то!

— Но ты допустил ошибку.

— Врешь!

— Вместе с пальто мы нашли перчатки. На них были следы пороха только из холостого патрона.

— Перестарался, — скривился Мальцев. — Женские перчатки были мне малы. Надо было выбросить их по дороге, как и свои. Но я решил подбросить полный комплект. Впрочем, это теперь не имеет значения. — Мальцев посмотрел на номер дома и втолкнул Елену во двор: — Пришли.

Петелина молчала. Она анализировала еще одну ошибку, которую только что в разговоре допустил убийца.

Марат Валеев выскочил из вагона, пролез под составом. К железнодорожным путям подъехала «скорая помощь» с мигающим спецсигналом. Валеев подбежал к ней, распахнул дверцу с красным крестом. Из кабины вышел озабоченный врач.

— Первую помощь оказывали? Какой вагон?

— Никакой! — мотнул головой Валеев.

Врач нахмурился. Перед ним стоял явно неадекватный гражданин. Врач объяснил:

— Мы по вызову. Ножевые ранения в вагоне.

— Вызов отменяется. Следуйте за мной!

— Эй ты! Полегче. — Из салона «скорой» появился санитар.

— В машину оба! Поедем, куда я покажу!

— Сейчас здесь будет полиция, — предупредил врач.

— Она уже здесь! — Вместо удостоверения Марат выхватил пистолет.

Водитель «скорой» выдернул ключи из замка зажигания и побежал. Марат выбросил в его сторону руку с оружием и бессильно выругался:

— Сволочь!

— Мы по вызову. Там человек гибнет, — твердил врач.

— Мой друг умирает! И ты пойдешь со мной! — Марат упер ствол пистолета в подбородок врача. — Понял?

— Как скажете.

— Что надо взять с собой? Быстро! — Марат выхватил из салона саквояж. Повернулся к санитару. — А ты лезь во второй состав, двенадцатый вагон. Проводнице уже не поможешь, а мужчина еще дышит.

Валеев бежал с докторским саквояжем, подталкивая врача в спину.

— Куда? — запыхавшийся врач остановился между зданиями.

— Ваня сказал за магазином.

Валеев озирался. Он увидел женщину и громко спросил:

— Где продовольственный, мать?

— Направо, — попятилась испуганная прохожая.

— Бегом! Мы должны успеть.

Показалась вывеска супермаркета. Марат увлек врача за магазин. По скоплению людей капитан сразу догадался, куда надо бежать. Он растолкал толпу. Его глазам предстала ужасная картина.

Рядом со льдом было холодно. Вдоль бортика ледовой арены столпились родители, высматривая своих девочек, готовящихся к турниру по керлингу. Стук камней прекратился. Разминка закончилась.

Отталкиваясь резиновой подошвой, на другой ноге, обутой в ботинок со скользящей поверхностью, к Сергею Петелину лихо подкатила Настя. Щеки девочки горели румянцем.

— Где мама? Мы начинаем.

Сергей пожал плечами:

— Сама спроси, — и протянул дочери телефон.

Настя позвонила. Детские брови хмурились, а губы сжимались по мере того, как продолжались гудки.

— Не отвечает.

— Она всегда была такой. Для нее работа важнее семьи.

Румянец поблек, девочка уныло покатила к центру круга под названием «дом». Ее команда начинала первой. Настя как скип должна была показывать юным спортсменкам, куда направлять тяжелые гладкие камни.

— Пропустите врача! — зарычал Марат. — Расступитесь!

Иван Майоров лежал на земле. Его веки были сжаты, рот мелко и часто дышал. Его голову поддерживала заплаканная девушка в форменной блузке с бейджиком кассирши супермаркета на груди. Работница магазина смачивала губы Ивана водой. Из живота оперативника торчал кухонный тесак. Врач опустился на колени, раскрыл саквояж.

— Всем отойти от света. А вы разрежьте куртку. — Врач указал Марату на ножницы, а сам стал натягивать латексные перчатки. — Нож не трогать!

— Терпи, Ваня, терпи. Я рядом, — успокаивал напарника Марат, приступая к делу.

Майоров приоткрыл глаза, увидел Валеева, выдавил улыбку. Марат резал куртку, пропитанная кровью ткань давалась тяжело. Из-за неловкого движения лезвие ножа качнулось, и потное лицо оперативника исказила гримаса боли. Ваня сдержал стон и снова попытался улыбнуться.

— Спасите его! — забилась в истерике кассирша.

Лифт поднимался все выше и выше, на электронном счетчике сменялись номера этажей. Между двенадцатым и тринадцатым Мальцев ударил по кнопке «стоп». Лифт дернулся и встал. Мальцев прижал Елену спиной к стене, упер ей в висок ствол пистолета и предупредил:

— Девочку зовут Соня. Покажешь удостоверение, скажешь, что от мамы.

Елена выдержала его свирепый взгляд.

— Прическу не порть.

Она догадалась, куда они пришли — к дочери убитой проводницы Семеновой. Самое время закричать. Она получит пулю в висок, зато с девочкой ничего не случится.

Мальцев наседал:

— Ты поняла меня?

Елена вспомнила о Насте. Она опоздала на первую игру первого серьезного турнира своей дочери. Она плохая мать! Плохая мать, которую считают хорошим следователем. Как стать хорошей для всех? Елена продолжала смотреть в холодные глаза Мальцева. На таких подлецов, как он, она тратит времени больше, чем на родную дочь. Это неправильно! Но справедливо ли будет, если в городе, где живет ее дочь, убийцы годами будут чувствовать себя безнаказанными?

Елена опустила взгляд на нос Мальцева. Когда-то он выглядел иначе. И вновь волнение материнского сердца утонуло под грузом служебного долга.

— Ты назвал брата Антона Темой.

— Что?

— Он убрал горбинку на носу. Как и ты.

— Каждый хочет выглядеть лучше.

— Но не каждый убивает своих одноклассников.

— Каких одноклассников? — отшатнулся Мальцев, продолжая угрожать ей пистолетом.

— Я вспомнила, Вадим Зайцев был одноклассником Артема Бугаева. А у Артема был старший брат Денис, который звал его Темой.

— Что ты лепишь?

— Братья Бугаевы были бандитами. В девяносто четвертом они захотели исчезнуть и инсценировали свою смерть. У них были характерные носы с горбинкой, которые бросались в глаза. Они их переделали и через много лет вернулись в Москву в новом облике. Их носы стали курносыми. И самое главное, они изменили имена. Дальше продолжать?

Мальцев молчал. Опустив пистолет, он с ненавистью смотрел на Петелину и о чем-то думал.

— Артем и Денис назвались Антоном и Дмитрием. Созвучно, не правда? Им даже не пришлось подделывать паспорта. Когда в Греции затонул паром, они явились в посольство и представились потерпевшими. С их слов им выдали справки, а в Москве — новые паспорта на фамилию…

— Заткнись!

— Вот так Бугаевы стали Мальцевыми, — упрямо закончила Петелина.

— Как ты до этого доперла?

— Я никогда бы не догадалась, если бы братья Бугаевы не крышевали в девяностых магазин моего отца.

Глаза Мальцева сузились. Он с интересом посмотрел на Петелину.

— Какой еще магазин?

— Аудио-видео. Моя фамилия тогда была Грачева.

— Ты встречала… Бугаевых?

— Нет. Их видел мой брат, Анатолий. Бугаевы избили его, когда он отказался дать им деньги.

Елена следила за реакцией Мальцева. Ему явно нравился этот рассказ.

— А что произошло потом?

— В ту же ночь братья Бугаевы сгорели в сауне. Якобы.

Мальцев расплылся в улыбке: