Убийственный кинематограф - Наталья Мусеева

В моей душе что-то шевельнулось – то ли гордость, то ли какое-то иное, но очень приятное чувство. Согласитесь, ведь не каждый же день услышишь что-то подобное. Тем более по отношению ко мне, до сих пор за мою детективную деятельность меня все лишь ругали и вот, наконец, награда нашла своего героя.

– Как там себя чувствует Маргарита? – пережив секунды волнения, спросила я.

– Отлично, нет, конечно, у нее есть определенные проблемы, но врач сказал, что ее молодой организм с ними быстро справится. Главное, что она жива, а все остальное поправимо.

– Оптимистично, – протянула я, и тут на меня накатила печаль, – чего не скажешь про Свету.

– Ты в курсе, что Сеня сегодня опознал ее тело в морге?

– Да, – ответил Ромка, – я ему уже звонил, жаль мужика…

– А мне только предстоит позвонить. Совершенно не умею общаться с людьми, пережившими такую трагедию, не знаю что говорить, мне кажется, что мои соболезнования их только раздражают.

– Ты не права, – сказал Рома, – ему нужно сейчас чувствовать хоть чью-то поддержку, и раз у него нет близких, то мы ему их заменим. Я, например, уже взял на себя заботы по организации похорон, ты если хочешь тоже можешь поучаствовать, вместе это легче будет пережить.

– Да-да, конечно, я помогу, только скажите что делать.

На этом мы с Романом попрощались, и я позвонила Сене. Тот пребывал в упадническом настроении – иначе и быть не могло. Я пробормотала стандартные фразы:

– Мы тебя не бросим, – и отсоединилась. В конце концов, чем я еще могу ему помочь.

Максимум, который я могла выполнить, уже сделала – отыскав тело его жены, точнее, то место, в котором ее убили и захоронили без соблюдения каких-либо почестей. Думаю, если бы этого не произошло, ему было бы еще хуже от осознания, что его жена, точнее то, что от нее осталось, никогда не обретет покоя…

Настроение было отвратительным, и я так и оставалась сидеть в темной кухне с чашкой остывшего кофе в руках, и только Степанида согревала меня своим теплом, мурлыкая у меня на коленях.

– Даже ты не способна помочь мне справиться с болью, – обратилась я к пушистику.

Мне в голову приходили самые разные мысли и обрывочные воспоминания последних дней, все это смешалось в какой-то непонятный клубок, в котором я запутывалась все больше, а на то, чтобы сбросить с себя эти оковы, просто не было сил. Я давно потеряла счет времени. И о том, что на улице царит глубокая ночь, свидетельствовала только кромешная тьма за окном. Я успокаивала себя лишь тем, что все закончилось, и теперь обязательно должно произойти что-то светлое и хорошее, иначе и быть не может, ведь как известно, за черной полосой в нашей жизни всегда наступает белая.

И тут я услышала звук отпирающейся двери. В коридоре зажегся свет.

Точно: Андрей прилетел!

Вот черт, я так погрузилась в собственные душевные переживания, что даже забыла ему позвонить. Что же я за человек такой, сперва совершаю поступки, от которых страдают все окружающие меня люди, а потом даже не нахожу в себе сил за них извиниться. Так происходило и сейчас: мои руки и ноги будто свинцом налились, и вместо того, чтобы выбежать навстречу мужу и крепко его обнять, я продолжала сидеть в темной кухне.

Андрей, заглянув в спальню, видимо решил, что дома никого нет, и продолжил чем-то шуршать, судя по звукам, он открывал дверцы шкафов, шаги и движения его были нервными и громкими. Тут он зажег свет и вошел в кухню. Увидев меня, он ничего не сказал, только как-то печально посмотрел в мою сторону, и тут я заметила, что муж даже не снял верхнюю одежду. Он медленно засунул руку в карман пальто, вытащил оттуда связку ключей и положил их на стол, потом повернулся и пошел в сторону входной двери.

Только тут меня будто током ударило, и я «ожила», вскочив со своего места, побежала за Андреем и обняла его сзади, но он как-то неестественно оттолкнул меня и, развернув к себе лицом внятно произнес:

– Я ухожу.

Я смотрела на него ничего непонимающим взглядом, и не в силах оценить весь ужас происходящего. Он же подхватил чемодан, который стоял у входной двери и вышел. Я бросилась за ним, и только у машины мне удалось остановить мужчину, которого я всегда считала своей опорой, и которого прямо сейчас теряла навсегда.

Захлебываясь от рыданий, я просила:

– Останься, объясни мне, что происходит.

Но он был непреклонен в своем решении.

– Я ухожу из-за того, что устал от твоих постоянных выкрутасов, пойми, мне нужна жена, а не фурия, разрушающая все вокруг себя. – Сказал он с непроницаемым выражением лица, как пациенту клиники для душевно больных людей.

Но последняя фраза была самой болезненной, потому как он заявил.

– Я нашел идеальную женщину, которая станет мне опорой во всем, а не тяжким грузом, какой была все эти годы ты.

Услышав и поняв все, что он мне сказал, я перестала плакать, и молча пошла домой, понимая, что это больше не мой мужчина и пытаться вернуть его все равно, что предать саму себя. Можно простить любимым все, и за семьи нужно бороться ровно до тех пор, пока не происходит измена. Когда же один из супругов перешагнул эту черту – все дальнейшее бессмысленно, предательство разрушает все хрупкие грани между жизнью и гибелью семьи.

Оказавшись снова дома, я прошла по комнатам, выключила везде свет и, закутавшись в одеяло, устроилась в постели. Теперь я одинокая женщина средних лет, без работы и семьи, только кошка у меня и осталась, и с ней мне теперь придется спать в одной постели, и с ней общаться, чтобы совсем не сойти с ума.

С этим нужно как-то научиться жить, но это будет уже завтра. Мне нужно поспать, иначе голова просто лопнет от перенапряжения. И в ту же секунду я заснула, видимо мой мозг просто не выдержал нагрузок, решив, что днем, вся полученная сегодня информация будет усваиваться лучше.

Но и следующий день облегчения не принес, проснувшись, я снова вспомнила все события вчерашнего вечера. Это кошмар, я – самодостаточная личность и никогда не боялась одиночества. Фактически я одна и жила последние годы, но хотя бы формально я была замужем.