Ирина Градова - Клиника в океане

– Смерть Люсиль не имела отношения к нашему делу, – я принялась оправдываться, – поэтому я решила, что необходимо еще хоть что-то разузнать самостоятельно...

– А вот тут вы глубоко ошибаетесь, – прервал меня Еленин.

– То есть?

– То есть в том, что касается трагической гибели вашей приятельницы: она имела прямое отношение к тому, чем вы занимались на «Панацее», просто никто ничего подобного не предполагал. Удивительно, насколько причудливо переплетаются порою человеческие судьбы... Да-с... – и начальник НЦБ, откупорив бутылку игристого вина, стоявшего в ведерке со льдом, разлил его по высоким хрустальным бокалам.

– Послушайте, Илья Константинович, я не вчера родилась! – раздраженным тоном заметила я, не желая принимать его правила игры, когда он милостиво выдавал мне лишь тот минимум информации, который считал приемлемым. – Мне прекрасно известно, что вы на протяжении всего этого времени держали меня в качестве «болвана» в карточной игре и не посвящали в детали готовящейся операции! Я чувствовала себя полной дурой, и особенно – ближе к концу, когда вы приказали мне сворачивать мою деятельность еще до того, как я что-либо выяснила!

– В чем-то вы правы, Агния! – кивнул Еленин. – И одновременно не правы.

Честно признаюсь, я ожидала, что он примется со мной спорить, и никак не предполагала такой быстрой капитуляции.

– Так вы не хотите мне рассказать, ради чего вообще потребовалось городить весь этот сыр-бор? – спросила я, немного остыв после двух глотков ледяного вина.

– Вы же понимаете, что я не могу говорить с полной откровенностью, да? Слишком много людей завязано в этой истории, но самое главное – политика, Агния. Политика – дело грязное!

– А при чем тут политика? – изумилась я. – Вы же разыскивали доктора Ван Хасселя!

– Я сказал, что не могу выложить вам все, Агния, но вы действительно имеете право узнать то, что уже не является тайной. Ну, начну, пожалуй, по порядку. Вся эта история началась много лет тому назад. В России царил полный раздрай, но военные и разведка работать не переставали. ВПК – как раз тот субъект экономики, на который мы никогда не жалели денег. Я говорю не о том официальном военно-промышленном комплексе, который как находился в загоне с перестроечных времен, так там и остается. Нет, я имею в виду теневую сторону его деятельности – разработку новейших видов оружия и медико-биологические эксперименты, способные заметно улучшить человеческие возможности, – на генетическом уровне.

– Это что-то из области фантастики! – пробормотала я недоверчиво.

– Так думают почти все, Агния, – усмехнулся Еленин, – но вы даже не представляете себе, какие силы задействуются для того, чтобы люди так считали и дальше! Так вот, двадцать два года тому назад в России работали два ученых-медика, доктор Петер Ван Хассель и Фернандо Эскаведа. У обоих были весьма примечательные истории. Ван Хассель, еще молодой, но уже достаточно маститый кардиолог, женился на россиянке, которая – о чудо! – предпочла остаться в России, а не уехать с мужем на его родину. Квалификация Ван Хасселя была слишком высока для обычной российской больницы, поэтому его сразу заприметила некая государственная служба, занимавшаяся секретными разработками. Ван Хассель нуждался только в двух составляющих – в неограниченном финансировании и в интересной работе. Все это ему предоставили. Если не ошибаюсь, речь шла о том, чтобы создать Сверхчеловека... Да-да, не смейтесь, Агния, это правда! Во все времена, а особенно в нашем веке, когда высокие технологии стали реальностью и открыли перед нами новые возможности, каждое правительство мира спало и видело армию, укомплектованную «суперменами», чьи физические возможности превосходят данные среднестатистического человека в разы. Конечно, войны в наше время ведутся иначе, чем прежде, и большую часть этой «работы» выполняют высококвалифицированные специалисты-электронщики, но наземные операции никто не отменял, и пройдет еще немало времени, пока созданные человеком биороботы сумеют достойно выполнять эти функции. А нынче вся надежда – только на гомо сапиенса, как ни крути! Так вот, секретный проект, над которым, в числе прочих специалистов, работал и Петер Ван Хассель, носил имя «Ихтиандр».

– Как у Беляева?

– В точности, – кивнул Еленин. – Причем у знаменитого фантаста украли не только название, но и саму идею: шла речь о создании людей, способных проводить под водой неограниченное время, более того – людей, имеющих возможность дышать под толщей воды.

– Амфибий?! Вы... это несерьезно!

– Я шучу лишь в подобающих условиях, Агния, а наша конкретная ситуация отнюдь не располагает к шуткам, как мне кажется, – сухо ответил мне на это начальник НЦБ. – Ван Хассель, разумеется, работал не один. Кроме других ученых-медиков в проекте участвовал некий доктор Фернандо Эскаведа. Этот удивительный, неординарный человек, невероятный талант и в то же время авантюрист и законченный циник, родился и вырос в Уругвае. Сын богатых родителей, он закончил медицинскую школу в США, защитил две диссертации на тему трансплантологии, которая тогда была еще совсем молодой, развивавшейся наукой. Он мог бы остаться в Америке, ведь талантливый молодой доктор медицины пришелся бы к месту в любом университете или больнице, но Эскаведе мало было тех возможностей, какие предоставлялись ему официальными медицинскими и правительственными институтами. Он хотел создать нечто из ряда вон выходящее, а потому отправился в джунгли Амазонки в поисках того, что было так ему необходимо, – человеческого материала! За десять лет он умудрился прочесать чуть ли не всю Латинскую Америку, забираясь в самые отдаленные и дикие уголки, «двигая науку», как он это называл, но большинство людей, впоследствии узнавших кое-что о подробностях его «деятельности», предпочитали называть все это «преступлениями против человечности».

– Чем же конкретно он занимался?

– О деятельности Эскаведы в те времена мы знаем мало, но известно, что в деревнях, рядом с которыми он селился, пропадали молодые мужчины и женщины. Их так никогда и не нашли, а Эскаведа, как только там начинало пахнуть жареным, снимался с места и переправлялся через границу в соседнюю страну. В конце концов он осел в Боливии, где прожил и проработал самое долгое время за весь период своих странствий – почти три года. Но, видимо, он расслабился и стал слишком неосторожен, потому что в один прекрасный день жители деревни, наиболее значительно пострадавшие в результате «деятельности» Эскаведы, несмотря на священный ужас перед Человеком-с-горы, как они его называли, выдали его властям. Эскаведе пришлось срочно сматывать удочки, причем, с «волчьим билетом»: во всей Южной Америке он числился практически номером первым среди самых активно разыскиваемых преступников. И тогда он пошел на беспрецедентный шаг – попросил политического убежища у правительства России!

– Вот это да! – воскликнула я. – Неужели ему его дали – преступнику, похитителю людей?!

– Не просто дали, а с удовольствием! Эскаведа как нельзя лучше подходил для проекта «Ихтиандр», ведь у него имелся огромный опыт в трансплантации человеческих органов...

– Обретенный путем преступной деятельности! – возмущенно перебила я, но Еленин невозмутимо продолжил:

– Эскаведа являлся бесценным кадром для руководителей эксперимента. А что до вашего замечания, Агния, простите, ваши слова в тех кругах сочли бы просто «розовыми соплями»: всем известно, что наука требует жертв, и, смею заверить, нельзя назвать практически ни одно медицинское открытие, которое не стояло бы на сотнях чьих-то смертей! Итак, Фернандо Эскаведа стал российским ученым и вместе с Ван Хасселем и прочими принялся усердно трудиться над «Ихтиандром». Однако он обладал слишком независимым характером, более того – страдал манией величия, и находиться под колпаком правительства ему вскоре стало невмоготу. Да и финансирование вдруг резко снизилось, потому что Россию, как вы помните, в те годы сотрясали нешуточные катаклизмы политического и экономического характера. Проект близился к завершению, когда Эскаведа вдруг сделал финт ушами и бесследно исчез. В то время это было не так уж и трудно, ведь в стране царила неразбериха – его даже не сразу хватились. А когда хватились, пришли в ужас: Эскаведа пропал не один, а вместе со всей документацией по проекту «Ихтиандр» и еще по нескольким другим, в которых он, так или иначе, принимал участие! Его, естественно, искали, но так и не обнаружили никаких следов. Позднее – через данные разведки – стало известно, что проект «Ихтиандр» всплыл в одной из стран Ближнего Востока.

– Эскаведа продал его другому правительству?!

– Думаю, не правительству, а частному лицу, иначе этот случай наделал бы больше шума!

– А что частное лицо было в состоянии сделать с проектом? – удивилась я. – Его же надо развивать, доводить до ума...