Елена Арсеньева - Клад вечных странников

О! Лестница на второй этаж! Однако на втором-то этаже ее и будут искать первым делом – и поймают, конечно. И тогда… и тогда…

Ирина метнулась обратно в кухню, смела всю нагроможденную на крышке баррикаду, с силой, рожденной отчаянием, откинула люк – и вновь задвинула крышку над своей головой в то самое мгновение, как на крыльце затопал Виталя, оглашая окрестности возмущенным ревом:

– Ирка, сука! Попадись мне!

Ирина слетела с последней ступеньки и растянулась на стылом полу подвала. О господи, хоть бы Виталя оказался и на самом деле таким тупым, как с виду! О господи, хоть бы Змей оказался лишен кошмарной интуиции, присущей всем представителям его рода и вида! Хоть бы они не догадались, куда подевалась беглянка!

Она вскочила и обхватила руками голые плечи. Как здесь холодно! Но некогда дрожать! Надо немедленно найти выход во двор!

Где же он, где?

Что-то забрезжило справа, Ирина побежала туда, спотыкаясь. По глазам ударил яркий свет. Девушка рванулась к нему – и мгновенно выползла во двор, поросший высокой, давно не кошенной травою.

Не дожидаясь, пока ее бегство обнаружат, Ирина перелетела двор, с силой рванула засов, выскочила из калитки и кинулась было сгоряча в глубь леса, но тотчас поняла, что и двух шагов не пройдет на своих каблучищах по неровной земле, по бурелому. А пока разуется, столько времени потеряет. Да и не факт, что босиком сможет бежать быстрее, вон какими иглами усыпано все под соснами. Вдобавок лес просматривается насквозь, лучше уж по дороге, вдруг какие-нибудь добрые люди…

Мысли скакали в голове в такт неровным прыжкам по ухабистой дороге. Боже мой, боже, помоги! Ведь и вчера, и ночью, и сегодня утром ты был на моей стороне, побудь же на ней еще немножко!

Нет, похоже, лимит везения исчерпан. Яростно-довольный вопль раздался за спиной. Ирина оглянулась, споткнулась при виде двух знакомых фигур, но все-таки удержала равновесие и зарысила вперед в последней отчаянной надежде на чудо.

Что это? Шум мотора?!

– Помогите! – пронзительно завопила Ирина, простирая вперед руки. – Спасите, люди добрые!

И замерла при виде автомобиля, выскочившего из-за поворота дороги, как хищный зверь.

Зверь, воистину – черный зверь с тупой мордой и непроницаемым взором зеркальных глазищ, с огромными шипастыми лапами, на которых он передвигается с жуткой, фантастической скоростью. Нет, на этаких автомобилях добрые люди не ездят…

Да это же братки Витали и Змея, отморозки, бандиты!

Захлопали дверцы, высокий парень с угрожающим выражением лица выпрыгнул на дорогу, за ним другой, с таким же видом, потом третий…

Ирина метнулась на обочину, вознамерившись снова бежать в лес, но тут же запуталась в собственных ногах и упала на колени, громко зарыдав от злости и бессилия.

Чьи-то руки схватили ее за плечи, рывком подняли:

– Ф-фу, стыдобища! Прикройся!

Зеленые глаза укоризненно блеснули у самого ее лица.

Ирина машинально приняла что-то в руки, взглянула. Это был головной платок – белый, ситцевый, в меленький горошек.

Понадобилось немалое напряжение мозга, чтобы Ирина поняла, зачем ей платок. Бог ты мой, она ведь голая по пояс! А следующее мыслительное усилие помогло сообразить, что протягивает ей платок та самая деваха в красном сарафане, которую Ирина совсем недавно видела за околицей Ельцовки в компании коровы.

Правда, на сей раз коровы рядом не было. Зато был черный зверь на колесах и три парня, которые с угрожающим видом двинулись… нет, совсем даже не к Ирине.

К Витале со Змеем!

– Как вам это вообще в голову пришло?! Ведь такой риск!

Катерина устало пожала плечами. Этот вопрос ей за вечер задали раз шесть, не меньше. Сначала наряд, присланный из отдела охраны, – ее спасители. Потом опергруппа из райотдела полиции, вызванная разбираться с двумя схваченными грабителями. Теперь этот капитан в дежурке отделения, куда все, наконец, приехали.

Заглянул в дверь еще какой-то высокий парень, посмотрел с любопытством на Катерину, словно тоже хотел спросить: «Как вам это пришло в голову?!» – но ничего не спросил, только смешно взъерошил светлые волосы и исчез.

Катерина устало вздохнула:

– А что было делать? Если бы я не спряталась в ванне, они бы меня застрелили, только и всего.

В эту минуту в соседнюю комнату вошел человек. Кабинет был пуст, однако свет горел и окно было открыто настежь, несмотря на глухую ночь. Человек осуждающе покачал головой, подошел к окну и взялся за створки, но в это мгновение до него долетел разговор из соседнего кабинета, где тоже было отворено окно. И он начал прислушиваться.

– Ну, вообще-то задержанные не показывают, что шли на «мокруху», – сказал сержант, который привез Катерину. – Якобы тот, кто их нанял, просто заплатил им за участие, сказав: все, что сможете унести – ваше. И никаких разговоров о… Они, дескать, даже не знали, что у него пистолет при себе.

– Ну ты даешь, Асипов, ты даешь! – усмехнулся капитан. – Они тебе что, в расстрельной статье должны с порога сознаться? Сейчас наплетут, что впервые в жизни видели этого типа, а на самом деле…

– А знаете, очень может быть, – задумчиво перебила Катерина. – У меня тоже создалось такое впечатление, что они – случайная компания.

– Это почему ж вы так решили?

– Ну, например, те двое испугались, когда запищала сигнализация. А «чулок» или знал, что она есть, или предполагал. Если бы они работали сообща, он должен был их предупредить о сигнализации, верно?

Человек в соседней комнате задумчиво кивнул. Он вроде бы даже забыл, что собирался закрыть окно, потому что в два шага вернулся к двери, погасил свет и опять подошел к подоконнику. Более того, он сел, устроился поудобнее и принялся внимательно слушать.

– Ну, это так, психология, – отмахнулся капитан. – Хотя и не исключено… Во всяком случае, задержанные уперлись: мол, этот парень нанял их около стекляшки, наобещал златые горы и реки, полные вина, и таким образом образовалась преступная группировка. Теперь такой вопрос, Екатерина Дмитриевна. Что конкретно они могли искать в вашей квартире?

– Представления не имею, – пожала плечами Катерина. – Я уже говорила вот… товарищу сержанту. – Она кивнула на Асипова. – У меня в самом деле нечего взять. Я живу очень просто, долларов дома не храню, да и рубли…

– Насчет рублей вообще интересно, – подхватил Асипов. – У гражданки Старостиной имелась сумма денег около пяти тысяч рублей, положенных в ящик тумбочки. Там же находились и документы: диплом об окончании вуза, паспорт, сертификат на приватизированную квартиру, еще некоторые бумаги, несколько фотографий на документы, какие-то письма. И в одном полиэтиленовом пакете со всем этим гражданка Старостина хранила деньги…

Капитан укоризненно покачал головой. Он явно не одобрял, что деньги, пусть и не самые большие, валялись у гражданки Старостиной, можно сказать, где попало.

– Грабитель явно искал что-то среди документов, – продолжал Асипов. – Нашел, не нашел, это нам неизвестно, хотя гражданка Старостина утверждает, что ничего не исчезло. Однако все документы он расшвырял как попало по комнате, и деньги тоже небрежно бросил в угол.

Человек, сидевший на подоконнике, задумчиво посмотрел на звезды, словно спрашивал их: что же искал «чулок» в квартире гражданки Старостиной? Звезды загадочно мигали.

– Загадочно, – пробормотал в эту минуту капитан. – И что, Екатерина Дмитриевна, в самом деле ничего не пропало?

– Говорю же, особо пропадать было нечему, – ответила та. – Рубли ему не понадобились, драгоценности все на мне, вот, колечко, цепочка и сережки, но их не тронули. Может, просто не успели. Другая бижутерия совсем дешевая. И документы все на месте. Насчет точного количества старых фотографий не скажу, но вряд ли этот «чулок» пришел, чтобы взять на память мои фотографии, верно?

«А почему бы и нет?» – подумал человек на подоконнике.

– Да, вы, наверное, правы, – согласился капитан, меряя взглядом Катерину.

Капитан совершенно не собирался обижать гражданку Старостину, просто сейчас, среди ночи, ему было не до тонкостей и деликатностей. Ну кому, скажите на милость, придет в голову врываться в квартиру, чтобы взять на память фотографию скучной, можно даже сказать, унылой женщины, которой можно дать и двадцать пять, и на десять лет больше, худой, бледной, а точнее, бесцветной, с гладкими русыми волосами, закрученными на затылке в куцый узелок?

Гражданка Старостина Екатерина Дмитриевна не предпринимала ни малейших попыток как-то приукрасить себя, словно давно смирилась со своей заунывной внешностью.

«Голова у нее, конечно, работает: вон как обставила грабителей! – но мордашка… А может, ее и не волновало никогда, как она выглядит, есть ведь такие женщины, как их, синие чулки, что ли», – подумал капитан, который все-таки чувствовал, что ляпнул что-то не то.