Анна Малышева - Любовники по наследству

«Да были у него гарантии! – пронеслось у нее в мозгу. – Была полная гарантия того, что она не войдет больше в номер! Никуда он не торопился, никто его не вспугнул, потому что Лена уже была мертва. Это тебя обманул мяч, а он-то не обманывался. Она уже плыла вниз по течению, одежда лежала на берегу, и он мог спокойно возвратиться, положить ключ обратно, не боясь того, что хозяйка покажется из-за поворота реки… Девочка слышала, как Лена несколько раз взвизгнула… „Как обычно визжат“. Но для Лены это „обычно“ было совсем не обычно. Визг, плюх в воду… И „уплыла“. Когда же она умерла? Чтобы утонуть, достаточно хорошенько глотнуть воды и не подниматься на поверхность воды десять минут. А с ее сердцем – и того меньше. От неожиданности могла сразу захлебнуться. Он подержал ее под водой, пока не убедился, что она мертва. Потом слегка подтолкнул и пустил по течению. Может, еще немного проводил по берегу, следя за тем, чтобы она раньше времени не зацепилась за что-нибудь. Где же он ее поджидал? И кто это был, в конце концов?»

Марина еще раз окинула взглядом берег. Да, следы, окурки. Будь здесь вместо нее Шерлок Холмс, он уже наверняка сообщил бы все приметы преступника, вплоть до родимых пятен. Но она-то что в этом понимает? А может быть, и Холмс спасовал бы перед таким вот пляжиком, на котором словно рылось стадо свиней. Да и вряд ли тот стоял здесь на открытом месте, когда ждал Лену. Наверняка караулил где-то в кустах. Кто же это мог быть? Кто-то из пансионата? Почти исключено. Она никого не знала среди врачей, да и отдыхающие к ней никакого интереса не проявили. Значит, он, кто бы это ни был, приехал из Москвы. Знала ли его Лена? Нельзя утверждать. Но ясно одно: она чего-то или кого-то боялась. Затем и приехала сюда, в этот никому не ведомый пансионат, чтобы убежать от опасности. «На три – четыре дня…» – сказала она. Что изменилось бы за три-четыре дня? Может, она надеялась переждать здесь какую-то опасность… Неужели не думала, что и здесь ее могут найти, раз уже дело зашло так далеко, что понадобилось скрываться? А чтобы ее найти, надо было знать, что у нее есть сестра и что сестра сейчас за городом, на семинаре… Ну, что есть сестра, мог знать любой ее знакомый, не скрывала же она существование своих родственников. А вот то, что Марина находилась на семинаре, знали всего несколько человек. Допустить возможность, что тот общался с ее товарищами по работе, Марина не могла. А от кого сама Лена узнала о семинаре? От Сергея. Срочно надо звонить Сергею, потребовать, чтобы приехал и забрал ее отсюда! Срочно выяснить, не говорил ли он кому-то, что Лена отправилась следом за ней.

Марина вернулась в корпус через главный вход. Портье сменился, теперь на месте вчерашнего сидел мужчина лет сорока, который едва взглянул на нее, и Марина с запоздалой досадой вспомнила о том, что весь день бегает растрепой. «Ну и пусть, – со злобой подумала она. – Все равно я сюда больше ни ногой». Она попросила дать поговорить по московскому аппарату.

Сергей был дома, и новость его ошеломила.

– Лена? Утонула? – Его голос куда-то пропал, и Марина несколько раз безуспешно крикнула «алло». Портье взглянул на нее поверх журнала, который он листал.

– Алло, ты меня слышишь? Да, утонула. Вчера вечером.

– Это невероятно, – сказал наконец Сергей. – Я два дня назад с ней разговаривал…

– И ты думаешь, это обезопасило ее?! – неожиданно сорвалась Марина. Она не в силах была выслушивать банальные соболезнования, за которыми скрывалось или равнодушие, или совсем не те чувства, которые соболезновавший хотел продемонстрировать. А какие чувства мог при этом известии испытывать Сергей, она могла догадываться. До того как они с Сергеем поженились, он даже не думал скрывать своих нежных чувств к ее младшей, и, несомненно, более эффектной сестре. Однако и Лена тогда не скрывала своего пренебрежительного отношения к Сергею. Вспоминать об этом идиотском времени никто не любил, но иногда, вспоминалось само собой.

В трубке нависло оскорбленное молчание.

– Извини, – отрывисто сказала Марина. – Я сама не своя. Приезжай, да, сейчас же. Слышишь, как можно скорее.

Она поднялась в номер. Там наконец умылась, привела себя в порядок и в сердцах накрасилась. Обед кончился, и ей пришлось ограничиться кофе и пирожными в буфете. Ополовиненная бутылка бананового ликера стояла у нее в номере, но она твердо решила к ней не притрагиваться. Она простилась с руководителями семинара, дала свой адрес нескольким новым друзьям, прекрасно зная, что никогда в жизни их больше не увидит. Не такой уж она редкий специалист в своем деле, и вряд ли ей еще выпадет такая удача, как этот семинар. Выпала раз в жизни, и вот…

Сдала номер, спустилась вниз. За ней шел портье, неся сумки – ее и Лены. Потом она стояла на террасе, глядя на подъездную дорогу. За ее спиной в холле шумели голоса – на перекур вышли врачи из конференц-зала. «Точно как в тот день, когда приехала Лена, – подумалось ей. – Только теперь я стою здесь с сумками». Она увидела, как из-за сосен на дороге показался знакомый «Москвич» цвета бордо-металлик, и она зачем-то подняла руку и помахала.

– Может, расскажешь, что было с Леной? – спросил ее Сергей, выруливая с подъездной дороги на трассу.

– Что значит – было? Что ты имеешь в виду? – устало спросила она, откинув голову на спинку сиденья. – Где у тебя сигареты?

Сергей оттопырил правый локоть, приглашая Марину залезть в карман куртки. Она достала «Кэмел», закурила и стала смотреть в окно.

– Я имел в виду то, что она после своего возвращения из Эмиратов была сама не своя. Ты представляешь, как она говорила со мной по телефону? «Это я». Молчание. Я ее, конечно, узнал. «Лена, ты?» – говорю. А она вдруг бросила трубку. Через полчаса снова звонок. «Это я. Марина уехала, что ли?» Я уточняю: «В Ватутинки, на семинар». Там опять молчание, хорошо, хоть трубку не бросила. Потом попросила сказать, как туда добраться. Она, дескать, устала и хочет отдохнуть. Не знаю, может быть, она действительно устала, но нервы у нее ни к черту не годились. Я подумал, что она мечтает там подлечиться. Она говорила так, знаешь… Ну как будто экономила на каждом слове, боялась сама себя… То и дело замолкала, как будто пыталась что-то услышать помимо разговора.

– Вот-вот, – подтвердила Марина. – Именно так она и со мной разговаривала. Несла чепуху, вертелась из стороны в сторону и в то же время словно прислушивалась.

– Но она тебе ничего не объяснила?

– Да нет же. Лучше вот что скажи. Ты кому-нибудь говорил, что Лена поехала ко мне?

– Да кому я мог говорить? У нас не было общих знакомых.

– Может быть, кто-то позвонил тебе и спросил, где она?

– Никто не звонил. Да в чем, в конце концов, дело?

И она рассказала ему все. Только теперь поняла, как ей хотелось с кем-то поделиться своими соображениями. Сергей выслушал молча, с непроницаемым выражением лица, и только тогда, когда речь зашла о ее разговоре с милиционером, оживился.

– Ты совершенно правильно сделала, что ничего не сказала! – воскликнул он. – Малости довольно, чтобы заварилась каша. Не хватало еще этим заниматься. А то, что он приехал, это формальность. Так что не беспокойся.

– Это ты, кажется, беспокоишься. Все-таки, может, лучше было все рассказать. Не я же ее утопила.

Марина впервые сказала это слово вслух, и только теперь, когда оно прозвучало, поняла, какой ужас испытывала эти последние часы.

– Нет, ты с ума сошла! – Сергей резко крутанул руль вправо, едва не выскочив за полосу асфальта. – Уверена, что из номера ничего не пропало?

– Для этого надо знать все до мелочей. Я знаю только то, что золото он оставил.

Марина достала косметичку, куда положила драгоценности. На солнце ослепительно сверкнул изящный золотой браслет швейцарских часиков с бриллиантами вокруг циферблата. Лена привезла их год назад из Абу-Даби и страшно ими гордилась.

– Целое состояние! – свистнул Сергей. – Бриллианты?

– Она говорила, мелкие сколки. Впечатляет?

– Да уж. Оставь себе.

– Я не решусь надеть.

– А деньги?

– В кошельке у нее было немного…

– А ты думала, во что обойдутся похороны?! Ну, это, наверное, не последние ее деньги.

– Вовсе нет. Она ведь только что вернулась, а я знаю, сразу после поездки у нее всегда было туго с наличными деньгами. Ведь она все до последнего доллара вкладывала в товар.

– Какой товар?

– Она говорила – помада, дезодорант. Надо будет посмотреть у нее в квартире.

– Барахло, – поморщился Сергей. – Чем мы расплатимся за место на кладбище, за рытье могилы? Помадой?

– Она ее сдавала в киоски. Знаешь, в эти, в центре. Но я не знаю куда.

– Надо будет найти у нее накладные, – предложил Сергей. – Вообще надо поскорее наведаться к ней на квартиру. Ключи у тебя?

– Да, ключи были в косметичке.

– Ну, так поедем прямо к ней. – Сергей продолжал развивать свою мысль: – Деньги понадобятся уже завтра. Помада нам пока как мертвому припарка, извини за каламбур. Сколько, ты думаешь, мы за нее получим?