Валерий Гусев - Операция «Бременские музыканты»

Вместо того чтобы испугаться, Грибков тоже сначала ругнулся, а потом рассмеялся:

– Фу! Ну вы даете! Да это мои дураки охранники развлекаются. Делать им нечего - английский изучают, я им аудиокассеты подарил.

Он улыбнулся во весь рот, но глаза у него были сердитые и озабоченные.

– Идите, дети, занимайтесь своими делами.

И он поехал к дому. А в машине у него - опять большие коробки, на которых нарисованы банки с пивом и пельмени с мясом.

Мы пошли домой. Немного смущенные, с одной стороны, и сильно задумчивые - с другой. Объяснение Грибкова нас не убедило.

– Врет он все, - сказал Алешка. - По глазам видно.

Мама развешивала белье на веревке, папа сидел с газетой на ступеньках дома. Родители нам обрадовались.

– Какое счастье! - сказал папа, сворачивая газету.

– Какое? - недоверчиво спросили мы, чувствуя очередной подвох.

– Огромное, - улыбнулся очень довольный папа. - Мама затеяла стирку, и у нее опять кончилась вода. - Папа сладко потянулся. - И она хотела послать меня к колодцу.

– Ну и сходил бы, - буркнул Алешка, - раз такое счастье привалило.

– Счастье не в том, - сказал папа. - Счастье в том, что вы вовремя вернулись. Берите ведра.

– Да? Мы сегодня уже ходили за водой. Твоя очередь.

– А у меня выходной!

– А у меня не бывает выходных, - сказала мама, встряхивая мокрую простыню. - Заодно обменяйте баллоны для плитки.

Ничего себе - заодно! Колодец вон на том конце поселка, а обменный пункт вообще в другом месте. В поселке городского типа.

Но спорить было бесполезно. У них ведь три высших образования. Против одного нашего неполного среднего.

Мы взяли три ведра и, нарочно погромче ими брякая, пошли на колодец.

Вообще-то я люблю за водой ходить. Мне нравится, когда пустое и звонкое ведро, стукаясь боками о сруб, опускается в темную прохладную глубину колодца. Нравится, как оно там всплескивает, достигнув воды, как оно молча тонет и тяжелеет. А когда поднимаешь ведро, вращая скрипучий ворот, то с него звучно падают в далекую глубину тяжелые холодные капли. Но особенно мне нравится переливать воду в свое ведро. Вода - свежая, чистая, с каким-то особым глубинным запахом - падает тяжелой тугой струей, а ледяные ее брызги, как ни старайся, обязательно попадают на ноги.

Я люблю за водой ходить. Только почему-то приходится это делать всегда не вовремя. Только, например, размечтаешься о чем-нибудь интересном после обеда, а тут вдруг откуда ни возьмись: «Дима! У меня вода кончилась!»

Ни разу в жизни не было так, чтобы пришлось идти к колодцу именно тогда, когда этого хочется…

Мы набрали воды, облились, конечно, с головы до ног и не спеша пошли на свой участок. По дороге несколько раз останавливались отдыхать и попить прямо из ведер - даже зубы ломило и дыхание перехватывало, такая отличная была вода.

Я бы, конечно, смог дотащить ведра и без остановки, да Лешку жалко. У него хоть ведро и самое маленькое, но ему все равно тяжело. Душераздирающее зрелище: весь изогнется в сторону, одна рука, как семафор, отставлена, другая, с ведром, так натянулась под его тяжестью, что вот-вот лопнет. Ноги друг за друга цепляются, вода на них из ведра щедро плещется, кроссовки все мокрые, глаза от напряжения - вот такие круглые, и хохолок на макушке торчит… Где у нашей мамы глаза? А у папы сердце?…

Оставив ведра у пожарного щита, мы зашли навестить Пал Данилыча. Новости узнать. Он только что приехал на своей телеге с поля, накосил там травы для кроликов. Лешка сразу же взялся их кормить, а я Пал Данилыча расспрашивать.

– Вчера ночью кто-то так выл в овраге, - начал я издалека.

– В овраге… - хмыкнул Пал Данилыч, усаживаясь на бревно и доставая папиросы. - Ну ты, парень, сказанул! Кто ж это в овраге выть будет, больно надо. Это все в том дому…

– А там-то кто может выть? - удивился я изо всех сил.

Лешка увлеченно совал в кроличьи клетки траву, успевая погладить вертевшихся возле него собак, а одно ухо направил на нас.

Пал Данилыч на мой вопрос покрутил головой и ответил:

– Откуда же мне знать? Кому надо, тот и воет. Только не нравится мне этот дом. От него одни напасти. И то сказать: сегодня он воет, а завтра что, кусаться станет, да?

– Кто станет кусаться? - насторожился Алешка.

– А кто воет!

Объяснил. Яснее не скажешь.

В общем, мы поняли одно: никто нам в этом деле не поможет. Самим придется разбираться.

Мы забрали ведра, а дома нас уже ждали баллоны. Правда, папа дал нам денег и сказал, чтобы в поселке мы купили себе на сдачу от баллонов чего-нибудь, чего хочется. А мне лично хотелось запустить эти баллоны в овраг и удрать на карьер купаться.

По Лешкиным глазам я понял, что наши желания совпадают. А по маминым - что она эти желания насквозь видит.

– Никаких карьеров! - отрезала она, выставляя баллоны на ступеньки. - За удовольствия надо платить.

«ВАМПИР НА ПОМОЙКЕ»

В поселок городского типа под названием Белозерский надо идти сначала через весь наш дачный поселок, потом чистым полем под горячим солнцем, потом тенистой лесной дорогой. И никакого белого озера по пути нет. Пал Данилыч говорил, что оно когда-то было и поселок Белозерский стоял прямо на его берегу. Но озеро до наших дней не сохранилось. А поселок сохранился, правда, плохо. Он сильно постарел с той поры, облупился, деревья в нем зачахли, скверик перед бывшим кинотеатром, где теперь расположилась какая-то фирма, засорился вековым мусором, и только перед главным зданием, похожим на купеческий комод, было чисто подметено и даже побрызгано водой. Здесь находилась поселковая милиция, и она, силами задержанных правонарушителей, приводила в порядок прилегающую территорию.

А вообще в поселке было жарко, пыльно и пустынно. Лишь на рынке процветала и кипела бурная жизнь. Мы отыскали газовую палатку, обменяли баллоны и пошли вдоль рядов «посмотреть кой-какого товару».

И тут вдруг получилась неожиданная встреча. Из киоска, где торговали видеокассетами, вышел наш загадочный знакомый Грибков. Повернулся, что-то сказал кому-то внутри палатки и направился к другому такому же киоску.

Мы, не сговариваясь, укрываясь за спинами и сумками покупателей, двинулись за ним.

В киоске Грибков пробыл недолго. Осмотрел хозяйским глазом полки и витрины, о чем-то поговорил с продавцом и, вытащив из-за пояса свою черную тетрадь, показал ему какую-то страницу. Продавец взглянул на нее, побегал пальцами по калькулятору, согласно кивнул, достал откуда-то сверток - небольшой, но толстый - и передал его Грибкову. Деньги, сразу сообразили мы. За видеокассеты. Значит, хозяин Мрачного дома где-то достает по дешевке видеокассеты, отдает продавцу, тот их подороже продает и сдает Грибкову выручку, что-то, конечно, и себе оставляя. Обыкновенный рыночный механизм.

Выйдя из киоска, Грибков сказал: «Будь здоров, Васек» - и пошел дальше, но больше никуда не заходил, только купил большую бутылку воды и блок сигарет. Потом сел в машину и уехал, пыля колесами, вдаль.

Проводив его, мы бегом вернулись к киоску, поставили надоевшие баллоны на землю и, открыв рты, стали рассматривать выставленные на продажу видеокассеты.

– Выбрали что-нибудь, хлопцы? - спросил нас продавец Васек. - Есть классные ужастики. Волосы дыбом, зубы стучат, и к маме хочется!

– Огласите, весь список, пожалуйста, - сказал я с важностью состоятельного покупателя.

Продавец кинул взгляд вправо-влево и почему-то шепотом стал перечислять:

– «Вампир на помойке», «Плюнь на дедушку», «Злобный, зубастый, ужасный», «Призрак на руинах», «В плену у гномов»…

– Это у нас все есть, ерунда.

– Не завирайся, хлопец, - рассердился Васек. - Есть у него! Да я их только вчера получил.

Я пренебрежительно хмыкнул.

– Вы их получили от посредника, а я из первых рук. - Что-то внутри просто толкало меня на это вранье ради правды. - От господина Грибкова.

Продавец сразу сменил свой тон:

– От Грибка?

– Мы соседи по даче, - небрежно ответил я, скучающим взглядом продолжая разглядывать кассеты. - Он нам первым дает просматривать все новенькое.

Продавец засмеялся от души:

– Эксперимент проводит. На качество и спрос. Вы у него юные эксперты! Что же вам предложить? «Плюнь на дедушку» правда смотрели? Высший хай!…

«Горячий хот-дог», - подумал я.

– Там два монстра отгрызают старикану голову и гоняют ее клюшками по полю.

Я чуть не сел прямо на баллон: одна тайна начала разгадываться. Хорошо, что Лешка меня выручил:

– А у вас наших мультиков нет, старых?

– Кому они нужны? - презрительно отмахнулся продавец.

– Мне, - серьезно сказал Алешка.

– Закажу… Попробую… - неуверенно пообещал Васек. - На них ведь нет спроса. Барахло.

Алешка пожал плечами, нагнулся за баллоном и, отойдя немного, тихо спросил:

– Дядь, ты дурак? - и помчался к выходу с рынка. Я со своим баллоном за ним.

Продавец, конечно, не побежал за нами, а только покричал вслед в том же духе.