Марина Серова - Возвращение миледи

– Подумаем! – пообещал Краснов.

– Где ключ от склада? – спросил Твердохлебов.

– У меня! – радостно воскликнул директор, доставая из ящика стола связку ключей.

– Ну так пошли! – скомандовал генерал и поднялся.

Мы все тоже встали и направились вслед за ним. По запутанным коридорам мы подошли к складу, и я по дороге спросила администратора:

– А что там вообще находится?

– Мебель, посуда и прочая всякая всячина, – ответил он, едва поспевая за начальством.

Когда мы подошли к двери склада и директор начал возиться, отыскивая нужный ключ, я подняла руку и провела пальцами по верхнему косяку. На пол тут же упал ключ, который я подняла, и попробовала открыть замок, который послушно поддался.

– Вуаля! – сказала я, распахивая дверь.

После секундного замешательства директор щелкнул выключателем, и нам предстала удручающая картина: забитый разномастными и уже по большей части пыльными бутылками угол, где шампанское мирно соседствовало с дешевым портвейном, что говорило о том, что этим убежищем пользуются как рабочие сцены, так и творческие работники. На столике, стоявшем около колченогого дивана, покрытого засаленной простыней, носившей нерукотворные следы чьих-то плотских утех, громоздилась большая трехлитровая банка, полная окурков, пустые консервные банки, тоже с окурками, грязные стаканы и чашки, коробки из-под конфет, скомканные полиэтиленовые пакеты и прочий мусор. Одним словом, весь склад носил следы постоянного варварского пиршества.

– Ну и бардак у вас! – не выдержал Твердохлебов, а потом спросил меня: – Как вы догадались?

– Так я, Руслан Петрович, к жизни ближе! – усмехнулась я. – Как услышала, что здесь мебель с посудой наличествуют, так и поняла, что лучшего места для того, чтобы оттянуться в спокойной обстановке, у местных работников нет, – складом же давно никто не пользуется! Странно, что здесь еще пожара до сих пор не было!

– И вы еще что-то о финансировании говорили? – гневно спросил Краснов. – Да вас за такое гнать надо в три шеи!

Директор начал суетливо и смущенно оправдываться, а я тем временем осматривалась по сторонам, а потом направилась к шкафам, стоявшим вдоль одной стены.

– Вы уж сами руки не пачкайте! – сказал мне генерал и повернулся к неотступно следовавшему за ним капитану, который понятливо кивнул и бросился за подмогой.

– Да когда еще ваши люди придут, – отмахнулась я.

Шкафы были полны все тех же бутылок из-под спиртного, лежавших на каких-то коробках и ящиках, но в одном месте пыль была потревожена.

– Или я ничего не понимаю в арифметике, или это здесь! – уверенно сказала я.

– Не трогайте! – воскликнул Твердохлебов. – Там же отпечатки могут быть!

– Да нет их здесь! – все так же уверенно ответила я. – Он же в костюме был, в перчатках! А костюм на первом этаже нашли, где мы сейчас и находимся.

– А если он сначала костюм снял? – возразил мне генерал.

– Так мы же уже выяснили, что он не дурак! – напомнила я. – А значит, ему сперва нужно было такую горячую вещь с рук скинуть, а потом уже и от костюма избавляться. Застань его кто-нибудь в костюме, он бы нашел что соврать, а вот с ворованными драгоценностями в руках? Тут уж не отопрешься!

Но на всякий случай я взяла со стола два уже липких на ощупь полиэтиленовых пакета, надела на руки и сначала сняла с большой коробки из-под женских зимних сапог бутылки, а потом вытащила ее наружу.

– Где бы ее открыть? – оглядывая комнату, спросила я.

Базаров, не раздумывая, наклонил стол так, что с него все слетело на пол, и я поставила коробку на него, а потом сняла крышку и стала поштучно перекладывать на нее покореженные дешевые побрякушки. И тут, когда я подняла массивное желтое украшение, под ним блеснули настоящие драгоценности.

– Что и требовалось доказать! – сказала я, доставая из коробки колье из изумрудов в обрамлении бриллиантов со сломанным замком и порванную довольно толстую цепочку из червонного золота, на которой висел массивный кулон тончайшей работы из трех видов золота, изображавший мадонну с младенцем. Я продемонстрировала находку окружающим.

– Ваше? – спросил Твердохлебов у Дроздова.

– Да! – кивнул он, и я отдала ему драгоценности, которые он спокойно положил в карман.

– С какой же силой этот подонок рванул, что у девочек сзади шея поранена! – прошипел сквозь зубы Базаров. – Ну, ничего! Я до него доберусь!

Тут к генералу подбежали его подчиненные, и он начал распоряжаться:

– Склад видеокамерой оборудовать, в коробку положить сюрприз с такой краской, чтобы неделю не смывалась, за дверью наблюдать в оба, а завтра, – тут он повернулся к директору, который стоял с таким видом, словно жить ему оставалось от силы пять секунд, – вы примете на работу заведующей этим складом ту девушку, которую я вам пришлю. И чтобы никто из вас, – тут он посмотрел и на администратора, – звука не издал о том, что драгоценности уже найдены!

Те закивали как китайские болванчики и хором заверили, что будут немы как рыбы. Мы вернулись в кабинет, и Твердохлебов подвел итоги.

– Итак, что мы имеем? Преступник, как нам теперь совершенно ясно, бывший или настоящий артист театра. В пользу этого говорит и метод совершения преступления, и то, что он знает репертуар и состав труппы, знает, кто какую партию исполняет, где какие костюмы находятся, как до них добраться и где можно надежно спрятать похищенное. Необходимо просмотреть все личные дела танцовщиков и... – он подумал, – танцовщиц тоже, в том числе и уволившихся. Установить их алиби и в отсутствие такового начать ими немедленно заниматься! После окончания спектакля собрать у всех зрителей билеты и написать на обратной стороне фамилии и адреса – это вы, Татьяна Александровна, неплохо придумали! Получившийся список оперативно отработать! За старшего здесь остается полковник Васильев со своими людьми! – Руслан Петрович кивнул на уже знакомого нам в лицо полковника, который был с ним, когда он только приехал. – Он же будет вести это дело!

– Я бы хотел, чтобы Татьяна Александровна тоже приняла участие в расследовании. Это возможно, Руслан Петрович? – спросил Дроздов.

Твердохлебов поколебался, но все-таки согласился:

– Не возражаю! – и сказал Васильеву: – Пусть она будет в курсе дела и помогает по мере возможности.

– Благодарю вас, генерал! – спокойно сказал Дроздов. – Я всегда был уверен, что вы человек не только здравого смысла, но и широких взглядов.

– Ну все! – сказал Руслан Петрович и протянул Дроздову руку: – От души сочувствую вам, Игорь Николаевич! Не дай бог кому-нибудь такое пережить! А дамам передайте мои искренние пожелания скорейшего выздоровления!

– Благодарю вас! – ответил тот, пожимая ему руку.

Генерал ушел, следом за ним уехали и Дроздов с Базаровым, сказав, что направляются в первую частную больницу.

– Игорь Николаевич! – попросила я. – Если женщины вдруг скажут вам что-то полезное для расследования, то...

– То я непременно вам об этом сообщу, – пообещал он. – Да, я думаю, что завтра им станет получше и вы сами с ними поговорите.

– Я предупрежу там о вас, так что вам нужно будет только представиться, и вас тут же к ним проводят, – пообещал Базаров, оглядел меня с ног до головы оценивающим взглядом и многозначительно сказал: – До связи!

– До связи! – отозвалась я, подумав, что если этот прохиндей попробует ко мне сунуться, то я его отделаю как бог черепаху, несмотря на то что он работает у моего клиента, – давненько никто не вызывал во мне такого омерзения!

Они ушли, и оставшийся как бы за старшего Краснов воодушевленно спросил:

– Ну, с чего начнем?

– Со знакомства, – сказала я и спросила: – Как ваше имя-отчество, товарищ полковник?

– Григорий Васильевич, – без особого радушия ответил он, и я предложила:

– Давайте уж делом займемся и для начала посмотрим личные дела. Кстати, где они? – спросила я.

– У меня в сейфе, – ответил он. – Понимаете, отдела кадров у нас уже нет – экономим, как можем. – Он полез в сейф, откуда начал выкладывать на стол многочисленные канцелярские папки.

– Я думаю, что нужно смотреть всех без исключения, – сказала я. – Ведь вполне может быть, что какой-то бывший танцовщик, выйдя на пенсию, остался здесь работать на другой должности, но навыков своих от этого не растерял.

– Согласен, – сказал Васильев, и мы приступили к изучению папок.

Директор же, воспользовавшись этим, начал обхаживать Краснова, что-то шепча ему и молитвенно прижимая руки к груди.

По мере составления списка Васильев отправлял своих подчиненных сразу по нескольким адресам, а мы смотрели дальше. Взяв в руки очередную папку, я увидела надпись на ней и хмыкнула:

– Это же надо, какая злая ирония судьбы! Танцовщик с фамилией Кривоножкин!