Длинные тени - Дэвид Балдаччи

– Я разведена. Двое детей. С нами живет моя мать, помогает о них заботиться. Выросла в Филли[2]. У меня были трое братьев и одна сестра.

– Были?

– Один брат умер от огнестрельного ранения при перестрелке с другой бандой, а один просидит в тюрьме до старости. Мой старший брат – адвокат, работает в госадвокатуре в Бостоне. У сестры собственный технический бизнес, живет в Пало-Альто в доме, сто́ящем больше, чем я заработаю за всю жизнь.

– Ты всегда так откровенна перед чужаками?

– Вы мой напарник. Вы должны прикрывать спину мне, а я – вам… Ладно, в завершение моей персональной нарезки: бакалаврат прошла в Говардском университете. Магистра получила в Джорджтауне. В Бюро поступила тринадцать лет назад. За время службы стреляла из личного оружия дважды. Я мелкая, но бью сильнее собственного веса и очень больно кусаюсь. Получила двойной черный пояс по карате не потому, что люблю боевые искусства, а потому, что ненавижу получать по заднице – хоть физически, хоть символически. Терпеть не могу идиотов, лени и врак, а встречаю и того, и другого, и третьего прямо здесь в Бюро куда больше, чем нужно. Предпочитаю всегда четко ориентироваться в своем положении. Будучи цветной, да сверх того еще и женщиной, нахожу это необходимым для будущего благосостояния – и своего, и своей семьи. И ничего более важного для меня нет.

– Сколько лет твоим детям?

– Девять и двенадцать. Дочери и сыну соответственно. Келвин назван в честь моего отца. И Жаклин, которая всем известна как Джеки.

– Опека с бывшим совместная?

– Я еще донашивала Джеки, когда мой бывший решил, что семья и отцовство не по нему. Полная и постоянная опека у меня. Келвин даже не помнит отца, и это чертовски хорошо.

– Живешь до сих пор в Балтиморе?

– Я работала в Балтиморе до сегодняшнего утра.

– Планируешь переехать сюда?

– Если смогу себе позволить здесь хоть что-нибудь, в чем я сомневаюсь, если только не захочу ютиться на отшибе. Поживем – увидим. Порой новые назначения не срастаются.

– Ага, порой бывает. – Декер мысленно вознес молитву, чтобы так и было.

– А как на ваш счет?

– А что на мой счет? – не понял он.

– Поделиться нечем?

– Раз ты говорила с Алекс, то знаешь обо мне все, что надо знать.

– Но никто не расскажет этого лучше, чем сам человек.

– Я не скажу ничего хоть отчасти хорошего ни о себе, ни о ком бы то ни было еще.

Уайт приняла выпад, не моргнув глазом, и тут же парировала:

– А знаете, вы мельче, чем я думала.

– Я стена, – Амос поглядел на нее сверху вниз, – да не тебе на нее опираться.

– Просто по рассказам Алекс вы представлялись мне девяти футов ростом и восьмисот фунтов весом. По сравнению с этим описанием вы типа дохляк. Поневоле разочаруешься. Но тем не менее мы готовы приступить, напарник?

– В данный момент мне вообще-то насрать, – рубанул правду-матку Декер.

– Вы всегда так ладите с людьми, с которыми работаете?

– Ага, поначалу.

– Что ж, давайте побыстрее пробарахтаемся через начало.

Декер окинул ее взглядом.

– Несомненно, ты отличный агент. Против тебя я ничего не имею. Но подобные перемены не для меня. А у меня их в жизни куда больше, чем у большинства.

Он поглядела на его голову.

– Футболист? «Кливленд Браунз»? Ненавижу «Браунз». Я девчонка «Иглз» от макушки до пят. «Балтимор Рэйвенс» тоже ненавижу, а ничего другого сейчас и не вижу.

– Вообще-то я больше не слежу за футболом.

Она снова поглядела на его голову.

– Ага, пожалуй, это я могу понять…

Дверь открылась, и на пороге появился Талботт с мрачным видом. Недавнюю жизнерадостность будто ветром сдуло.

– У вас двоих первое дело. Вы направляетесь во Флориду. Сейчас же.

– Что случилось? – осведомился Декер.

– Федеральный судья и ее телохранитель. Оба мертвы.

– Хвала Господу за матерей, – сказала Уайт, устраиваясь в самолетном кресле рядом с Декером.

– Она заботится о детях, пока ты в разъездах?

– Угу. Иначе я не справилась бы. Присмотр за детьми обходится ужасно дорого, даже когда удается найти няню. К счастью, она была молодой матерью. До сих пор полна энергии.

– Пятеро детей старят быстро.

– Она еще и завучем школы работала, куда мы все ходили. Папа был копом в Филли. Заработков хватало в обрез.

– Он в отставке?

– Погиб на посту.

– Печально слышать.

– Мать получила от города большую компенсацию.

– Почему это? – заинтересовался Амос.

– Потому что отморозок, застреливший моего отца, тоже был копом, которому не нравился цвет папиной кожи. А потом департамент попытался замять дело и выставить все несчастным случаем. Это было двадцать лет назад, я еще оканчивала школу.

– Цивилизации не всегда прогрессируют. Иногда регрессируют.

– Вот уж не ожидала от вас…

– Почему это? – поинтересовался Амос.

– Честно говоря, не знаю.

Когда реактивный лайнер оторвался от взлетной полосы, Уайт спросила:

– Вы читали присланный мейл о том, что случилось во Флориде?

Декер кивнул.

– И что думаете?

– Я ничего не думаю. Чья-то чужая версия фактов, изложенная в электронном письме, для меня ничего не значит. Мне нужно увидеть все самому.

– Ну, насколько я из него поняла, это кто-то из своих. Во всяком случае, убийца знал те вещи, которых знать не был должен.

– Ты делаешь предположения, которые пока ничем не подкреплены.

– Типа чего? – не поняла она.

– Что был только один убийца. И что он был мужского пола.

– Я просто сказала вообще.

– Конкретика мне куда больше по душе. Так что объясни, почему ты так подумала.

– Лицо или лица знали распорядок дня судьи. Нет следов насильственного проникновения. Ее личный охранник был убит, не дав отпора. Это говорит мне, что он не видел в происходящем никакой угрозы. Судья убита, следов борьбы нет. Она не пыталась позвать на помощь.

– Значит, могла знать того, кто ее убил. Охранник тоже.

– Но зачем впускать тех, кто только что перебил твою охрану? – спросила Уайт.

– Она либо не знала, что случилось, либо разыгрывалось нечто еще более заковыристое. Она в разводе. Бывший живет неподалеку.

– Верно. Значит, экс-муженек – возможный подозреваемый.

– Супруги, особенно бывшие, всегда подозреваемые.

– А то я не знаю, – откликнулась Уайт.

Полтора часа спустя самолет пошел на снижение, и они приземлились в Международном аэропорту Юго-Западной Флориды близ Форт-Майерса. Их уже ждал прокатный автомобиль.

Уайт вела, а Декер сидел, кое-как втиснувшись на пассажирское сиденье четырехдверного седана средних размеров.

– Извините, ничего другого не было, – глянула на него Уайт, встраиваясь в поток движения. – Прокатные авто нынче в дефиците.

– Ни разу