Найо Марш - Перчатка для смуглой леди

— Держите ухо востро, Грантли, — бросил Аллейн.

Врач провел его в кабинет, расположенный у входа палату Доктор был молод, и, хотя он ревностно исполнял свои обязанности, ситуация явно интриговала его.

— Послушайте, — начал Аллейн, — я хотел бы услышать ваше беспристрастное профессиональное мнение. Вы полагаете, что мальчик вряд ли помнит то, что непосредственно предшествовало падению. Но сможет ли он вспомнить события последних нескольких минут?

— Может быть. Глубина «провала» непредсказуема.

— Вам не показалось, что еще чуть-чуть, и он бы вспомнил?

— Трудно сказать. У меня сложилось впечатление, что ему не хватает сил напрячься и вспомнить.

— А если столкнуть его лицом к лицу с человеком, напавшим на сторожа, он узнает его и вспомнит то, чему был свидетелем?

— Не знаю. Я не специалист по амнезии или по последствиям мозговой травмы. Спросите кого-нибудь другого. — Врач поколебался и медленно произнес: — Вы хотите знать, окажет ли шок при виде нападавшего стимулирующее воздействие на память мальчика?

— Мне нужно, чтобы он вспомнил, как напали не на него, но на Джоббинса. Возможно, это воспоминание не так уж глубоко запрятано, возможно, оно близко к краю провала.

— Я не могу ответить на этот вопрос.

— Вы позволите перевести мальчика в отдельную палату, скажем, завтра, и навестить его троим или максимум четверым посетителям? Они зайдут один за другим, каждый не задержится более пяти минут.

— Нет. Мне очень жаль, но пока рано.

— Послушайте, — сказал Аллейн. — Если честно, разве это может повредить?

— Я не имею права отдать такое распоряжение.

— А кто имеет?

Врач выдохнул весьма известное имя.

— Он сейчас в больнице?

Врач посмотрел на часы.

— Только что окончилось совещание глав отделений. Видимо, он у себя.

— Попробую сразиться с ним. Где его кабинет?

— Да, но послушайте…

— Черт побери! — воскликнул Аллейн. — Я умею молоть языком не хуже него. Покажите дорогу, будьте любезны.

Десять минут пятого, — сказал Аллейн, сверяясь с Биг Беном. — Неплохо бы подвести кое-какие итоги.

Они снова сидели в машине.

— Вы договорились о представлении в палате мальчика, мистер Аллейн?

— О да. Великий махараджа оказался тишайшим человеком и к тому же давним знакомым. Замечательный пример того, как действуют старые школьные связи, которые так ненавидит Гарри Гроув. Должен заметить, я понимаю Гарри. Мы пошли в палату, он осмотрел Тревора. Тот не спал, просиял, как медный пятак, выпендривался изо всех сил и требовал хороший обед. Эксперт решил вопрос в нашу пользу. Мы можем привести гостей завтра в полдень. Не во время часов посещения. Попросим Перегрина Джея известить актеров и составить расписание. На этой стадии я пока не хочу вмешиваться. Мы прибудем прямо на представление. Джей должен будет сказать им правду: мальчик не помнит, что произошло, но есть надежда, что встреча с остальными членами труппы возбудит цепь ассоциаций, которая приведет к восстановлению памяти.

— Одному из них эта затея не понравится.

— Верно. Но отказаться от визита в больницу нельзя, не вызвав подозрения.

— Нервишки могут подвести, и малый даст деру. Никогда не знаешь, что могут выкинуть люди с таким темпераментом, — сказал Фокс. — Хотя мы постарались себя обезопасить.

— Если кого и подведут нервишки, то только не мисс Дестини Мед. Что вы думаете о сцене в ее гостиной, Фокс?

— Ну, начать с того, что дамочка была очень раздосадована моим присутствием. По моему мнению, мистер Аллейн, она плохо представляла себе, что означает опека полиции, и воображала, что вы просто-напросто явитесь с частным визитом. А уж как она вас завлекала? На сто миль невооруженным глазом было видно.

— Посдержаннее, Фокс.

— Дальше, из ее слов получается, что мы разминулись с мистером Найтом на какие-нибудь несколько секунд. Выходит, он ей позвонил и оскорбил до такой степени, что она решила вызвать вас. Однако он не заставил себя ждать и явился, пока она еще с вами разговаривала.

— И между ними началась дикая ссора, в результате которой Найт украсил щеку мисс Мед синяком. После чего он громко хлопнул дверью, а мы упустили его, опоздав на пару минут.

— Похоже, ей в голову не пришло позвонить мистеру Гроуву и попросить о защите, — заметил Фокс. — Только о вас вспомнила.

— Полагаю, как раз в эту минуту она звонит Гроуву. Надеюсь, он знает, как с ней управляться.

— Есть только один способ управиться с дамами такого типа, — сказал Фокс. — Я не о синяках и фингалах говорю. Гроув наверняка его знает.

— Через полчаса мы будем беседовать с Кондукисом, Фокс, и вряд ли разговор получится легким.

— И я того же мнения, черт возьми, — с чувством согласился Фокс. — А как насчет орхидей и их неафишируемых встреч время от времени? Эй! — воскликнул он. — Знает ли мистер Гроув о мистере Кондукисе и знает ли мистер Кондукис о мистере Гроуве?

— Который, заметьте себе, является дальним родственником мистера Кондукиса. Л кто их разберет, Фокс. Пока ясно лишь одно: Найт знает о том и другом и ведет себя соответственно: рвет страсть в клочья.

— Уму непостижимо, как члены этой шайки уживаются друг с другом… Заявления об увольнении должны бы сыпаться на администрацию, как листья осенью. Но, как они любят повторять, «представление продолжается».

— И очень удачное представление, — заметил Аллейн, — с выигрышными ролями и хорошей прессой. Но я думаю, даже они не стерпят, когда разбой дойдет до предела.

— Зачем мы едем к мистеру Кондукису, задаю я себе вопрос, — рассуждал Фокс. — Под каким соусом мы себя подадим? Разве он имеет отношение к расследованию?

— Поскольку он был в театре и знает комбинацию замка, то имеет.

— Возможно.

— Он мне представляется очень странным персонажем, Фокс. Холоден как рыба, но далеко не столь бесчувствен. Никаких сведений о прошлом, ни о происхождении богатства, ни даже о национальности. Паспорт у него британский. Он унаследовал одно состояние и сделал бог ведает сколько еще, каждое вдвое больше предыдущего. Большую часть времени он проводил за границей, а также на «Каллиопе», пока она не треснула пополам у него под ногами в густом тумане. Это случилось шесть лет назад. Что вы думаете о меню, которое видел у него Джей?

— Удивительное совпадение, если Джей не ошибся. Имена двух человек, связанных с нашим делом.

— Мы можем проверить список пассажиров в архиве. Но на самом деле это не такое уж совпадение. Люди в мире Кондукиса предпочитают держаться тесной богатой компанией. После катастрофы, разумеется, велось расследование, но Кондукис не смог в нем дать показания. Он лечился в санатории на Лазурном берегу, страдая от физического перенапряжения и сильного шока.

— Возможно, — предположил Фокс, — отсюда и пошли его странности.

— Возможно. Он действительно ненормальный, что верно, то верно. Рассказ Джея о его поведении в то утро… Черт меня побери, — вдруг произнес Аллейн, — со всеми потрохами!

— Что опять? — невозмутимо осведомился Фокс.

— Может быть, все это сентиментальная чушь, но тем не менее послушайте.

Фокс выслушал.

— Что ж, — сказал он, — вы все время повторяете, что не надо фантазировать, но ваши выдумки мне всегда кажутся надежнее любых фактов. Хотя эта, последняя, вряд ли приблизит нас к аресту преступника.

— Как знать, Фокс, как знать.

Они поговорили еще минут пять, проглядывая заметки Перегрина, затем Аллейн посмотрел на часы и заявил, что им пора ехать. На полпути к Друри-плейс он спросил:

— Вы проверили весь реквизит в театре? Никаких музыкальных инструментов?

— Ни единого.

— Джей мог бы заставить Уилла распевать свои стихи вместо серенады перед «смуглой леди», аккомпанируя себе на лютне. Но он этого не сделал.

— Возможно, мистер Найт не умеет петь.

— Вот тут вы, наверное, правы.

Они въехали на Парк-лейн и свернули к Друри-плейс.

— Думаю, точкой опоры для нас станут заметки Перегрина Джея. Я собираюсь уцепиться за них, как в свое время цеплялся за спасательный плот мистер Кондукис.

— Я все-таки не совсем понимаю, какой линии мы будем придерживаться, — не унимался Фокс.

— Линию мы позволим ему выбрать самому, — ответил Аллейн. — Для начала. Идемте.

Мосон впустил их в дом, блиставший ненавязчивым великолепием, и бледный молодой человек вышел им навстречу. Аллейн припомнил его по своему первому визиту. Молодой человек был секретарем Кондукиса.

— Мистер Аллейн. И мистер… э?

— Инспектор Фокс.

— Да. Здравствуйте. Мистер Кондукис ждет вас в библиотеке. Он очень расстроен случившимся. Ужасно расстроен, особенно из-за мальчика. Разумеется, мы послали цветы и прочее в таком роде и находимся в постоянном контакте с театром. Несомненно, мистер Кондукис сделает все, что в его силах. Что ж, пройдемте? Возможно, вы найдете его несколько странным сегодня, мистер Аллейн. Он страшно переживает.