Ирина Градова - Врачебная ошибка

– И тогда он решил изменить обычный план устранения жен?

– Верно. Марию нельзя было убивать. Вернее, ее просто необходимо было убить, однако никто не должен был думать, что она мертва. Тогда-то ему и пригодилась Жанна. Она оказалась похожа на Марию и легко играла ее роль.

– Господи, неужели она… участвовала в убийстве жены Липко?!

– Жанна клянется, что нет. Она говорит, что сначала Липко и ее обманывал, говоря, что жена сбежала с любовником. Позже она догадалась, что Мария мертва, но не стала искушать судьбу, ведь все складывалось для нее как нельзя лучше. Поначалу Липко считал, что ему удастся скачать все деньги со счетов «Адаманта», ведь Нина совершенно не интересовалась фирмой матери, а потому не пыталась ему мешать. Тогда он, разорив «Адамант», удалился бы в закат, как обычно, а Нина осталась бы разгребать его дерьмо…

– Но тут снова на его пути возник Субботин!

– Ага. Липко понял, что падчерица все знает. Пришлось срочно менять планы. Нине предстояла операция, и Липко решил: сейчас или никогда. Тем более что Нина обратилась в ближайшую к дому больницу, а эта больница – какая ирония! – ваша, Агния! Словно сама судьба была в тот раз на стороне Липко. Кто усмотрел бы в несчастном случае преднамеренное убийство? Жанне надо было всего лишь подменить наркоз. Все списали бы на ошибку, врачебную халатность, и в самом худшем случае Жанна лишилась бы места. Но она не слишком переживала, ведь Липко обещал хорошие деньги, и Жанна надеялась, что ее жизнь круто изменится. Кроме того, существовала реальная возможность свалить вину на Шемякину, ведь готовить наркоз было ее обязанностью!

– Значит, они с самого начала намеревались убить Киру?

– Нет, конечно: Жанна полагала, что все закончится убийством Нины. Знаете, она ведь до сих пор серьезно не считает происшедшее убийством: как можно предсказать исход операции, ведь это – всегда риск!

– Какой цинизм! – поморщилась я.

– Да, цинизма Жанне не занимать. Она считает, что Шемякина сама виновата в своей смерти.

– Как это?

– Анестезистка знала, что ни в чем не ошиблась, и прямо заявила об этом Жанне. Она также сказала, что если дойдет до расследования, то она сможет с точностью описать свои действия, а также то, чем занималась в это время Жанна. Похоже, Шемякина немало времени посвятила припоминанию каждой детали, и Жанна не на шутку испугалась, что анестезистка догадается, что трагедия не была случайностью. Конечно, никто не знал о связи Жанны с Липко, однако виновный всегда боится больше, чем невиновный, – это закон природы, знаете ли! Липко всячески пытался инициировать административное расследование внутри больницы, угрожая судами, хотя на самом деле вовсе не намерен был давать делу ход. Но когда выяснилось, что на пути счастливого конца всей этой истории стоит Шемякина, подельники решили от нее избавиться. Липко не должно было там и близко быть, и Кирой пришлось заняться Жанне. Она пришла к анестезистке под предлогом обсудить показания, которые им предстояло давать на комиссии… Там, у Шемякиной на квартире, все и произошло. Но Жанна уже тогда поняла, что их дорожки с Липко рано или поздно разойдутся, ведь он опасен, а Жанна умна и дорожит собственной жизнью. Когда представилась возможность, она решила пограбить подельника. Жанна догадалась, что у него нет намерения продолжать с ней отношения и что она требовалась ему лишь в качестве соучастницы. Разумеется, Жанна не ожидала, что он попытается и ее убить, однако, полагаю, так оно и произошло бы: зачем Липко лишние свидетели? Рано или поздно он непременно отделался бы от любовницы, ведь ему не раз приходилось это делать, а потом заметать следы. Если бы афера с Митиными выгорела, он надолго залег бы на дно… Так что лишь благодаря жадности Жанны нам удалось задержать Липко: если бы она не перекачивала деньги на свой счет, планируя побег, он убил бы ее – и дело с концом! Ему пришлось доверить Жанне «самое дорогое», ведь деньги с карты должна была снимать женщина, чтобы создавать видимость того, что Мария Митина жива. Чтобы запутать любого, кто решил бы проследить путь денег, Жанна каждый раз отправлялась в другой город – не слишком далеко, но достаточно, чтобы оказаться вне досягаемости местных органов. Когда тело Марии наконец нашли, Липко понял не только то, что теперь его вновь начнут подозревать в убийстве, но и то, что услуги Жанны ему более не понадобятся. C момента нахождения тела Митиной процесс вышел из-под его контроля. Субботин сложа руки не сидел. Липко быстро сообразил, делом чьих рук явилось неудавшееся покушение на него, и всерьез испугался. Ну и, конечно же, наши действия тоже нельзя сбрасывать со счетов: Липко знал, что, попадись в деле дотошный следователь, он легко не отделается, поэтому требовалось поскорее делать ноги. И он все для этого подготовил. Только Липко, как свойственно большинству преступников, совершил ошибку, считая себя умнее других. Он не ожидал, что подельница его перехитрит, а Жанна, таким образом, спасла себе жизнь.

– Нет, Артем Иванович, – покачала я головой. – Жизнь Жанне спасли ваши действия: если бы вы вовремя ее не обнаружили, то Липко, вернувшись, непременно убил бы ее и снова испарился! Но кто же все-таки стрелял в Липко – не Жанна же наняла убийцу?

– Нет, не Жанна… Знаете, Агния Кирилловна, – вдруг сказал он, бросив взгляд на висящие на стене часы, – мне ведь давно пора быть на рабочем месте! Потом договорим как-нибудь, лады?

И, не дожидаясь моего ответа, подполковник мелкой рысью затрусил к лестнице. Я лишь озадаченно глядела ему вслед, недоумевая, чего это он вдруг так быстро свернул беседу.

Выходя из здания суда по семейным делам, я сияла: решения еще предстояло дождаться, но, судя по довольному лицу Абель, уже сейчас можно с точностью до девяноста девяти процентов сказать, что мы выиграли. Моя адвокатша не только представила судье многочисленные письменные доказательства того, что я являюсь образцовой матерью – ей еще удалось притащить в суд живых свидетелей, которые в один голос твердили, какая я замечательная! У адвокатов Шилова на руках были лишь голословные обвинения и фотографии, которые ничего, в сущности, не доказывали. Абель разбивала аргументы противной стороны в пух и прах, легко, словно семечки щелкала, и я впервые в жизни поняла, что представляет собой работа классного адвоката. И еще я со всей определенностью осознала, что без помощи специалиста потеряла бы Аннушку. Как бы я такое пережила? К счастью, теперь не нужно об этом думать.

Мы с Андреем и Абель спускались по ступенькам к парковке, когда сзади послышались торопливые шаги: кто-то бежал вслед за нами. Обернувшись, я увидела запыхавшегося Шилова.

– Можно тебя на минутку? – спросил он.

– Я подгоню машину, – сказал Андрей и продолжил спуск, а мы остались стоять на середине лестницы.

– Чего тебе надо? – спросила я. – Разве ты не наговорился в суде?

– Ничего еще не кончено, – произнес Шилов едва слышно. – Даже если решение примут в твою пользу, мы обжалуем его, и в следующий раз дело вполне может повернуться по-другому!

– Делай что хочешь, – беспечно пожала я плечами. – Я не могу помешать тебе тратить время и деньги, ведь ты упорно не желаешь меня слушать!

– Ты не понимаешь. Агния! – Голос Олега неожиданно зазвучал почти умоляюще. – Если бы дело касалось только нас двоих, я бы на все согласился, но ведь есть еще Андрей!

– Да чем тебе Андрей-то мешает?! – удивилась я.

– Он хочет быть отцом Ани, но ее отец я – я, понимаешь?! Ей всю жизнь придется разрываться между нами. Твой любовник будет проводить больше времени с нашей дочерью, и у него появится шанс сделать так, что она меня возненавидит!

– Во-первых, Андрей никогда бы так не поступил, – возразила я. – Ты совсем его не знаешь!

– Конечно, куда мне! – скривился Шилов.

– Во-вторых, ты не принимаешь в расчет меня: я не намерена делать из тебя врага, я с самого начала тебе об этом говорила! Анютка всегда будет знать, кто ее отец, и я не стану препятствовать вашему общению, если ты не будешь продолжать свои глупые преследования. Но я также обещаю и прошу принять мои слова всерьез: если ты не остановишься, я сделаю все, чтобы тебя не было в жизни моей дочери, Шилов!

Сказав это, я поспешила вслед за Андреем, оставив Олега стоять на ступеньках.

– Значит, дело раскрыто? – спросил Трофименко, когда Жанну увели после очередного допроса.

– Ну, Липко у нас, Рыкова – тоже… Можно считать и так. Тебе удалось допросить Антона? Мне все еще непонятно, каково его участие в деле.

– Вы правильно предположили, что Скоробогатов поначалу неправильно понял природу отношений своей девушки с мужиком из Москвы. Он пока не может говорить – ранение в шею серьезное, и наша беседа выглядела… несколько необычно, я бы сказал: он немного писал, немного кивал…

– Ну, и? – нетерпеливо перебил подполковник.