Наталья Александрова - Ларец графа Сен-Жермен

– А это ты нам скажи, – Анна решила пока помалкивать.

– А чем это так воняет? – Дядя Паша потянул носом и сморщился. – Борщ, что ли, сбежал?

– Да твой борщ давно протух! – рассердилась Анна. – Говори, что тут было ночью!

– Да я спал… – дядя Паша потер лоб, припоминая минувшие события, – а потом Нюра залаяла, слышу – машина едет. Потом стучат. Я – кто, что? Открывай, говорят, полиция!

Он потупился и смущенно добавил:

– Я спросонья и открыл… Нюра вперед вырвалась, так они ей что-то в морду прыснули. А этот, старший мужик, мне и говорит – у тебя, мол, руки-ноги тяжелые, ты, мол, сейчас вот тут ляжешь и будешь спать. И не проснешься, пока я не велю. Я вроде и не хочу его слушать, а ноги сами пошли в угол, лег я на матрас этот – и больше ничего не помню. А что тут было-то?

– Дядя Паша, ты только не волнуйся… – виновато заговорила Анна, – но получается, что это мы тебя в нехорошую историю втянули. В настоящий криминал.

– А, этот ваш ларец серебряный… – дядя Паша отчего-то смутился и отвел глаза.

– Ну не знала я, что так будет! – Анна покаянно прижала руки к сердцу. – Думала, у тебя его никто не найдет!

– Это я виноват, не сумел сдержаться, – подал голос Кукушкин. – Выложил им все…

Дядя Паша посмотрел на него и нахмурился, потому что вид у Кукушкина был, прямо скажем, бледноватый.

– А где Нюра? – спохватился дядя Паша. – Нюра, собачка моя, что они с тобой сделали?

И в это время со двора раздалось мощное рычание, как будто разгоняется небольшой такой бульдозер. Или экскаватор. Анна распахнула окно на кухне, дядя Паша топтался рядом.

На тропинке стояла Нюра. Шерсть у нее на загривке поднялась дыбом, глаза горели багровым пламенем. Вид собака имела очень грозный, а под передними лапами у нее лежало что-то, отдаленно напоминающее человеческую фигуру.

– Нюра, ты кого же это поймала? – спросил дядя Паша.

Вот фигура шевельнулась тихонько, и тотчас Нюра переступила лапами и грозно зарычала. Стало видно, что она взяла в плен второго злодея, который попробовал убежать, бросив своего старшего в бедственном положении.

– Уберите, уберите ее! – прошипел он. – Она меня загрызет насмерть!

– Так тебе и надо! – припечатал дядя Паша. – Моя Нюра зря ничего делать не станет!

Вдвоем с Анной они вышли на улицу и крепко связали убийцу остатками веревок. Нюра на всякий случай присела рядом.

– Это что ж такое тут было-то? – ужаснулся дядя Паша, увидев, что творится в большой комнате. – Гроб, свечи, сатанисты, что ли, ко мне пожаловали?

– Да вот этот тип хотел с помощью ларца омолодиться, – вздохнул Кукушкин. – Вбил себе в голову, что это ему поможет, ритуал где-то вычитал.

– Дурка по нему плачет! – припечатал дядя Паша, и Анна согласно кивнула.

– Ясное дело, плачет, он всерьез считал, что если порошком из ларца обсыпаться и его поджечь, то выйдешь из огня молодым!

– Порошком, говоришь? – Дядя Паша как-то странно хмыкнул.

– Ну да, только чушь все это, обгорел он только!

– Ну… – дядя Паша отвел глаза, потом собрался с духом, – уж не знаю, в чем тут дело, но только порошочек-то был не тот… Мы, понимаешь ли, ваш ларец с Нюрой нашли, она мне тайник показала. Вчера ночью, аккурат полночь была.

– И вы его открыли? – догадалась Анна.

– Ну да, а потом Нюра этот мешочек утащила и куда-то спрятала…

– Что? – закричал Кукушкин. – А что же там было?

– А это я мешочек с лавандой туда положил, – окончательно смутился дядя Паша. – Зоя Петровна, соседка, все мне таскает, чтобы моли не было… Думаю, неудобно, взяли чужое…

– Ой, не могу! – Анна прислонилась к подоконнику. – То-то я чувствую – запах очень знакомый! А этот-то, лавандой обсыпался и ждал, что помолодеет!

Комаровский шевельнулся и громко застонал, очевидно, пришел в себя.

– «Скорую» надо! – встрепенулась Анна. – А то еще помрет он тут у тебя, неприятностей не оберешься… И полицию, чтобы этого сдать… – она кивнула на окно.

Анна позвонила в «Скорую» по тому самому телефону, каким так ловко научилась пользоваться Нюра, – он нисколько не пострадал.

– С полицией проблем не будет, – деловито сказал дядя Паша, – сегодня Серега дежурит, капитан мой знакомый. Так что быстро они приедут.

– Тогда мы пойдем, – решительно заявила Анна, – ты лишнего им не говори, про ларец помалкивай, скажи, что ворвались к тебе неизвестные люди, усыпили, гроб втащили и чуть дом не сожгли.

– Да понял уж, идите себе спокойно! – Дядя Паша вышел их проводить.

Нюры возле связанного бандита не было, но тот никуда не делся, лежал себе на тропинке. Тотчас вынырнула откуда-то собака, в зубах ее был замшевый мешочек. Она подошла к Анне и ткнулась мордой ей в руку.

– Дайте сюда! – встрепенулся Кукушкин, и спрятал мешочек в карман.

– Куда теперь? – устало спросил он в машине. – В больницу больше не поеду!

– А вас туда и не примут, – Анна была сердита на него за всю эту историю и нервничала, как там без нее на работе, – там настоящий Крысенко помер, так что наш обман раскрылся.

– И к лучшему! – обрадовался Кукушкин. – Анечка, отвезите меня домой! Сам не могу – шатает меня, да и одежда…

Он как был в больничной пижаме, так и остался. Женщина нахмурилась было, но взглянула на себя в зеркало и едва не вскрикнула. Взлохмаченная, щека вымазана сажей, рука поцарапана, надо бы обработать, чтобы инфекцию не занести. Вся одежда провоняла дымом. Нет, в таком виде на работу лучше не соваться!

До дома Кукушкина добрались без приключений.

Анна вошла в комнату с подносом и удивленно остановилась на пороге.

Кукушкин сидел на корточках на ковре посреди комнаты, вокруг него были в художественном беспорядке разложены открытые альбомы, которые он вытащил с книжных полок.

– Что это вы тут делаете? – удивленно спросила женщина, поставив поднос на стол.

– Представляете, Анечка, – отозвался Иван Иванович снизу. – Я сразу почувствовал, что этот ларец что-то мне напоминает…

– Иван Иванович! – перебила его Анна. – Может быть, вы наконец оторветесь от ваших альбомов, и мы поедим? У меня от всех этих приключений разыгрался аппетит. И вообще я надеялась, что мы хоть на время забудем об этом злополучном ларце! Вы уже открыли его тайну и можете успокоиться…

– Нет, что вы! – перебил ее Кукушкин. – Этот ларец таит в себе еще одну тайну, и мне кажется – она-то и есть главная!

– О господи! – вздохнула женщина. – Вы когда-нибудь угомонитесь? Вы ведь его уже открыли, что вам еще нужно? Или у него двойное дно, и там спрятано завещание графа Сен-Жермен?

– Анечка, – проговорил Кукушкин умоляющим тоном. – Вы только взгляните, что мне удалось найти! Это поразительно…

– Ну, что еще? – Анна поняла, что он не успокоится, пока не поведает ей о своем открытии, и что проще сразу сдаться и выслушать его. Она опустилась на ковер рядом с Кукушкиным и повторила: – Ну, что вы тут нарыли?

– Так вот, – продолжил мужчина, – мне сразу показалось, что этот ларец на что-то похож…

– Ну да, на собор, – вздохнула Анна и добавила, чтобы показать свою эрудицию. – На готический собор.

– Ну да, ну да, – кивнул Иван Иванович. – Но не просто на готический собор, а на вполне определенный… Передняя стенка этого ларца очень похожа на центральный южный фасад собора в Бове на севере Франции, вот, взгляните сюда… – он показал Анне один из раскрытых альбомов. – Вот, вы видите?

– Да, пожалуй, – Анна, чтобы не спорить с Кукушкиным, посмотрела на фотографию в альбоме, но тут же разочарованно проговорила: – Ну, тут же башни разрушены…

– Да, эти башни обрушились в пятнадцатом веке, но раньше этот собор выглядел вот так, – Кукушкин перевернул страницу и показал Анне старинную гравюру с изображением того же собора. – Вот как выглядел этот фасад в тринадцатом веке. Вы видите, как он похож на стенку ларца? Такая же форма портала с изображениями двенадцати апостолов, такое же круглое окно, такие же пропорции…

– Ну да, действительно, – признала Анна. – Ну и какие вы делаете из этого выводы?

– Подождите, до выводов я дойду немного позже… значит, эта стенка напомнила мне собор в Бове, но задняя – задняя стенка ларца совсем другая! Я просмотрел кое-какие материалы и нашел вот это, – он показал на другой альбом. – Это – северный фасад собора цистерианского монастыря Алькабас в Португалии, одного из самых знаменитых соборов в этой стране. Кстати, его строительство началось тоже в тринадцатом веке, одно время эти соборы соперничали за славу самого грандиозного католического храма Европы.

– Очень интересно, – протянула Анна. – Может быть, мы все же прервемся и поедим? Хотя бы кофе выпьем…

– Сейчас-сейчас, буквально еще минуту! – отмахнулся Кукушкин. – Я еще не закончил. Значит, одна стенка этого ларца напоминает собор в Бове, другая – Алькабас, но этим дело не ограничивается. Боковые стенки ларца – тоже не случайны!