Оксана Обухова - Шутки в сторону

— Показалось, — хмуро бросил бодигард, — Игорь Николаевич уехал до того, как ты проснулась.

Дезире и Бемоль вырвались из двери, едва не уронив с крыльца чемоданчик криминалиста, поставленный на верхнюю ступеньку. Обалдевшие от одиночества, несчастные кошки оглушительно мяукали, терлись о ноги и просились на руки.

— Сейчас, сейчас, — успокоила я их. — Только обозначу фронт работ и займусь вами.

Примерившись по своему росту, я очертила на стене за креслом зону поиска и скоренько проговорила:

— Игорь Николаевич, оба наших подозреваемых люди одного роста и телосложения, приблизительно метр семьдесят с небольшим. — Антон в инструктаж не вмешивался. Видимо, считал, что раз я эту кашу заварила, то мне ее и расхлебывать. — Пристрелитесь, пожалуйста, по параметрам и ищите след ладони на стене и на заднике кресла. Думаю, человек, искавший за креслом микрофон, сильно нервничал, ладони потели, так что снять образцы ДНК представляется возможным.

Игорь Николаевич внимательно посмотрел на стену, провел по ней ладонью и буркнул:

— С такой поверхности… Проблематично…

— Безнадежно? — забеспокоилась я и от нервов чуть не прищемила пяткой хвост Дезире.

— Попытка не пытка, — вздохнул эксперт и разложил на обеденном столе гостиной свой чемоданчик, полный причудливых и интригующих вещиц.

Я повернулась к Антону и просительно произнесла:

— Антош, про лампу уж ты сам, будь добр. У меня кошки.

Дезире и Бемоль радостно задрали хвосты и поскакали вслед за мной на кухню. Минут через десять, любуясь, как кошки метелят «Вискас» из баночек, я услышала негромкий голос Игоря Николаевича: «Что-то есть…»

Начало, как мне показалось, было положено. На стене, помимо многочисленных следов женских пальчиков, был обнаружен отпечаток ребра мужской ладони. Именно так должен был свеситься через спинку кресла «шахматист», когда пытался разглядеть в углу микрофон. (Хотя оставалась вероятность, что этот след ладони Толика.) Все остальное — а конкретно сам деревянный подлокотник и задник кресла — Полина качественно обработала всяческими мебельно-косметическими препаратами.

— Жаль, — огорчилась я, наблюдая, как не спеша и тщательно эксперт изучает остальные следы. — Я больше всего надеялась на это кресло. Лампу могли просто высоко поднять и заглянуть под дно, с креслом так поступить невозможно.

Весь абажур лампы изнутри был пропечатан следами хозяйки, и лишь несколько смазанных отпечатков пальцев — именно там, где я и предсказывала, — расположились, словно кто-то сначала пошарил рукой под плафоном, поискал внутри микрофон, но снимать абажур все-таки передумал.

К сожалению, эти смазанные отпечатки совершенно не годились для идентификации.

Игорь Николаевич вернулся в угол за кресло и задумчиво проговорил:

— Предупреждаю сразу: если у вашего подозреваемого хороший адвокат, то для суда этот отпечаток…

— Нам не для суда! — быстро перебила я. — Хоть приблизительное совпадение можно установить?!

Вместо ответа, суровый эксперт так на меня глянул, что я сразу поняла: сморозила дикую глупость, но он меня извиняет, поскольку я женщина. Затем он перевел взгляд на Антона, тот крякнул, и разговор вернулся к основной проблеме.

— Совпадение, — буркнул криминалист и присел на корточки. — Кусок обоев вырезать можно?

— Режьте! — без сомнений разрешила я. — Полина потом сюда полочку прибьет и цветочный горшок поставит. Я надеюсь. Или ремонт сделает…

Пока я говорила, Игорь Николаевич неторопливо прошел до своего чемоданчика на столе, выбрал инструменты для проведения хирургической операции по удалению куска обоев и вернулся в угол. С крайним уважением в голосе — всегда с почтением относилась к мастерам своего дела — я привлекла к себе внимание:

— Игорь Николаевич, позвольте задать вам дилетантский вопрос. Почему у всех, кто собрался в отеле, не взяли отпечатки пальцев после убийства Коротича?

— На каком основании? — с нежностью манипулируя скальпелем, пробормотал эксперт. — Ведь то, что покойный был отравлен, установили только через несколько часов…

— Ну так и взяли бы! Ведь убийство!

Сидя на корточках носом к стене, Игорь Николаевич замер на секунду, потом вздохнул и, морща лоб в крупную складку, обернулся ко мне:

— Покойный был отравлен непосредственно в своем номере?

— Нет. Точнее, не знаю.

— Вы предлагаете собирать «вензеля» по всему отелю?

— Ну-у-у…

— Вы детективы любите читать? — с упреком произнес эксперт.

Я честно помотала головой, и Игорь Николаевич повернулся обратно к стене.

— Начитаются всякого… — послышалось мне.

— Игорь Николаевич, — с редким упорством продолжала я приставать к эксперту, — но ведь откатать пальцы у постояльцев «Корабельной рощи» еще не поздно?!

— Это никогда не поздно, — впервые согласился специалист. — Но некому.

— Как это?!

— Август, девушка, отпуска. Я один…

— Совсем один?! — поразилась я.

Последнее восклицание вновь оторвало Игоря Николаевича от стены, в глазах его промелькнула тоска старого хлопца, женатого на разговорчивой особе, но кропотливая работа подразумевает усидчивость и хорошую нервную систему, так что ответил криминалист едко, по теме:

— Свободный один. И если бы не приказ свыше, то тоже был бы занят… Кстати, убийством в «Корабельной роще»…

— Простите, пожалуйста, — пролепетала я. — Еще вопрос можно?

Игорь Николаевич сначала отлепил квадратный кусок обоев, бережно убрал его в пакетик — я терпеливо ждала — и только тогда смилостивился:

— Валяйте!

— У вас пальчики человека, погибшего при взрыве соседнего дома, есть? — полюбопытствовала я. — Его Толик звали…

— Есть, он по малолетке в базе данных засветился, — хмуро кивнул эксперт, посмотрел на Антона и почему-то уточнил: — Это тот, у которого девушку убитую в квартире нашли?

— Да, — ответила я вместо Антона.

— А-а-а, — задумчиво протянул криминалист. — Он и здесь мог наследить?

— Мог, — с готовностью мотнула я подбородком. — И Коротич. Который покойный. Так когда можно ждать предварительных результатов?

— С вами, уважаемая Софья, хорошо горох наперегонки кушать, — усмехнулся вдруг эксперт и посмотрел в чемоданчик на кусок обоев, упакованный в полиэтилен. — Этот отпечаток для выявления ДНК лучше в Москву направить, у нас мощности не те… Попросите Ивана Артемьевича, пусть договаривается, а я сопроводиловку оформлю…

— Игорь Николаевич, — взмолилась я, — это долго! У нас времени совсем нет…

— А у меня результатов, возможно, не будет, — вздохнул криминалист. — Вы эту стену видите? Это же не стена, это иглы дикобраза!

— Совсем безнадежно? — опечалилась я.

Эксперт поднял вверх указательный палец и произнес:

— Я этого не говорил. Вам ведь не для суда доказательства нужны?

— Нет.

— Тогда… тогда… Фигурантов для дачи показаний в прокуратуру когда вызывают?

— Не знаю, — еще более огорченно пролепетала я.

— Надо их пальцы откатать…

— Так поехали прямо сейчас в отель!

— Нет уж, увольте. Дайте сначала этот отпечаток обработать. С ним возни не оберешься, а у меня еще своей работы навалом, сверху давят, отчета требуют…

— Игорь Николаевич, — плаксиво протянула я, — ну пожалуйста, поехали, а?

— Зачем?! — буквально выкрикнул специалист. — Я вообще не уверен, что этот отпечаток ребра ладони годится для идентификации! Дайте мне спокойно помозговать!

— Сколько времени это займет? — сдавшись, тихо спросила я.

— Не знаю! Я ничего гарантировать не могу! — И со злостью ткнул пальцем в стену. — Это не поверхность, это иглы дикобраза!

Мы проводили его до машины, Антон подержал ворота, пока жигуль эксперта выезжал в переулок, и, заперев их на засов, вернулись в дом.

— Ничего у нас нет, — нараспев, тягуче произнесла я.

— Есть, — не согласился Антон. — Хоть что-то, но уже есть.

— И сколько времени займет экспертиза? Будет ли от нее вообще какой-нибудь толк?

— Не расстраивайся, — утешил Антон и дотронулся до моего плеча.

Меня так же утешали и кошки, они извилисто терлись о колени и переплетались пушистыми хвостами.

— Одна надежда на вашу хозяйку, — наклонившись к зверушкам и погладив их по спинкам, заявила я. — На Полину и мое вранье. — Потом выпрямилась, посмотрела на Антона и, сама удивляясь собственной глупости, задала вопрос: — А почему, собственно, вранье? А, Антон? — Мое настроение вдруг само собой начало улучшаться, я схватила Бемоль на руки, тряхнула ее немного и, сюсюкая, произнесла: — Не-е-ет, мы врать не будем! Мы будем чистую правду говорить! — покружилась с кошкой по гостиной, заставила себя укрепить тенденцию улучшения настроения и, прижав к груди Бемоль, подошла к бодигарду. — Знаешь, о чем я сейчас мечтаю? — Вопрос был риторический, и Антон даже бровью заинтересованно не дернул. — О том, чтобы привезти сюда всех этих субчиков и показать им прооперированные обои. Пусть глянут: кусок стены на самом деле увезли на экспертизу, значит, след найден! Пусть попрыгают… — И вдруг меня осенило: — А зачем, собственно, их сюда везти? А? На фига они нам тут нужны? — Охранник непонимающе уставился на меня. — Антош, сейчас сколько времени? — Я сама посмотрела на старинные напольные часы с боем и сама же ответила: — Десять минут третьего. Они все сейчас обедают… Ага.