Анатолий Галкин - Ставка на удачу

На дальнем конце стола уплетали пирожные костюмерша Оля Зиновьева и гримерша тетя Рита.

А ближе к сцене вальяжно сидел новый руководитель «Пальмиры» Илья Гаранин. Ее бывший партнер по сцене. Понятно, что теперь он больше не будет играть Париса – не царское это дело!

Рядом сидела печальная Афродита. Это Катя Семенова, к которой приклеилась присказка «глупышка и дурнушка». Хотя она была вполне выше среднего уровня. Курносая милашка, вполне адекватная, цепкая, хитрая. И, кажется, что у нее роман с Константином Зубовым…

Напротив задумчиво держал фужер Гриша Фрумкин, художник и постановщик декораций. Это простой, нормальный еврей – вежливый мужчина в очках с добрыми глазами и виноватой улыбкой. Но Гриша мог начинить яблочко? Он тоже мог…

Они все могли!

В голове у Ирины Полонской был полный сумбур.

Любой из этих людей мог отравить яблоко! Но кто виноват? И что делать?

Это были два вопроса, на которые она не могла найти четкий ответ. Все остальное тоже было в тумане. Кого именно травили? Как? И, главное, почему?

Ну, в том смысле, зачем она ему понадобилась? Что хочет от нее убийца? И будет ли он еще раз ее убивать? Если да, то когда?

И от принятого алкоголя, и от этого сумбура мыслей Ирине стало душно. Она ощутила, как тело стало липким и по нему прошли мурашки.

Полонская поняла, что должна расстегнуть или даже сбросить с себя платье и умыться. Понятно, что это невозможно сделать в театральном туалете. И она пошла в свою артистическую комнату.

Из-за экономии здесь располагалось три шкафа и шесть столиков с маленькими трюмо и яркими лампами.

И тут же в углу была широкая раковина с горячей водой.

Полонская вошла и включила верхний свет.

Шторы в этой артистической были всегда плотно закрыты. Дело в том, что в пяти метрах за окном стояла стена соседнего дома с десятком любопытных окон. А актрисы часто переодеваются в сумбуре и спешке, не стесняясь никого. Поэтому, иногда есть, что посмотреть.

И смотрят!

После того, как женщины засекли любопытного с морским биноклем, было принято решение зашторить окно плотно и навсегда.

Ира включила свет и пошла в дальний угол, расстегивая на ходу платье.

Дверь в артистической никогда не запиралась на ключ. Все мужчины знали, что сюда нельзя входить без стука и приглашения.

Местные точно знали, а чужие здесь не ходят!

Полонская долго добивалась, чтоб вода в кране была не горячей и не теплой, а чуть прохладной. Она взяла мыло и попыталась смыть с себя сомнения, стресс и страх.

Всё ее лицо было в мыле, когда она краем уха услышала, что скрипнула дверь. Она не успела придать этому значение. Кто-то за ее спиной протянул руку к выключателю, и свет погас.

Полонская обернулась, но увидела только темноту. Впереди маячила какая-то тень. На фоне светлого потолка и верхней части стены было видно, что тень держит над головой бутылку.

Поскольку Ирина знала свою артистическую комнату наизусть, она прыгнула вправо, присела и швырнула навстречу темной личности стул от ближайшего столика. Потом в центр комнаты полетело маленькое трюмо.

Было слышно, как трещат деревяшки и на кусочки бьются зеркала. По всем приметам этот звон не предвещал ничего хорошего!

Одновременно Полонская громко заорала.

Она была артисткой с хорошо поставленным голосом. Что-что, а кричать она умела!

Все ее действия задержали невнятную фигуру, но на десять секунд.

Если это был убийца, то он пригляделся и, определив, где голова жертвы, опять взмахнул бутылкой.

А Полонская опять заорала!

Она знала, что в этой части коридора тупик. Здесь всего одна дверь, а мужская артистическая за тридевять земель! Они сами выбирали себе комнату, чтоб подальше от надоедливых глаз.

Ирина сидела под столом и кричала. Но не для кого-то, а для себя.

Надо что-то делать! Нельзя, чтоб тебя убили просто так, без шума и визга…

Убийца попытался ударить актрису бутылкой, но промахнулся. Тяжелый сосуд из-под шампанского врезался в край стола и со звоном раскололся.

Глухие шторы слегка пропускали свет, и Ирина заметила, что рука нападавшего темнее, чем у негра.

Очень просто! Бандит был в черных лайковых перчатках, чтоб не делать отпечатков!

Это значит, что убийца не дилетант из дворовой команды. Он профи высшей пробы!

А еще девушка поняла, что теперь у этого душегуба в руках страшное оружие в виде обломка бутылки с острыми краями. На блатном жаргоне эта штука называется «розочка».

Елена Прекрасная понимала, что ей осталось жить несколько минут. Она собралась закричать в последний раз, но открылась дверь в полутемный тупиковый коридор.

Стало немного светлее, но дверной проем загородила еще одна фигура, которая тоже могла быть убийцей.

Полонской даже польстило, что на нее охотятся сразу несколько мужчин!

А второй силуэт прыгнул на первого субъекта. Они стали возиться на полу, давя осколки зеркал и расшвыривая коробочки, тюбики и флаконы, которые Ирина смахнула вместе с зеркалами трюмо.

За пять секунд артистка успела отдышаться, встать и проскользнуть мимо дерущихся.

Она понимала, что сейчас ей проще всего смыться. Но как она будет жить дальше, если душегуб сейчас убьет ее спасителя.

И если один из них будет убит, как узнать – кто есть кто? Лайковые перчатки можно снять и нацепить на труп.

И тогда вообще начнется полная неразбериха!

Подумав пару секунд, Полонская бросилась на урчащих от злости соперников.

Теперь под ней было двое мужиков. Они мутузили друг друга, и своими локтями попадали Ирине по ребрам. Не вытерпев этого издевательства, она свалилась на пол.

И сразу ей под руку попался флакон французских духов, сделанных в Польше.

А рядом в пределах досягаемости шевелились две головы и четыре руки – пара в лайковых перчатках и пара без них.

Руки мелькали, как у наперсточника!

Как зритель, следящий за выкрутасами жулика с шариком и тремя стаканчиками, Полонская в полумраке пыталась определить, какой голове какие руки принадлежат.

Ей показалось, что она сделала правильный выбор. Она размахнулась польским флаконом и врезала в темечко одному из двоих.

Второй сразу вскочил и бросился в коридор.

Странно! Если он спаситель, то чего стесняется? А если убийца, то чего не убивает дальше?

Ирочка встала, подошла к двери и включила свет.

На полу лежал окровавленный парень, которого она видела сегодня на поминках. Он лежал, раскинув руки, на которых не было никаких лайковых перчаток.

Полонская похолодела, подумав, что убила хорошего человека. Но «труп» застонал, приподнялся и начал чертыхаться. А потом он открыл глаза.

– У вас, Ирина, тяжелая рука. Вы зачем меня так?

– Ошиблась! Я думала, что вы тот, который. А вы совсем другой.

– Я журналист Андрей Стругов. Пришел писать заметку про ваш театр.

– Ой, как интересно!

– Очень интересно, но больно! Ирина, вы узнали нападавшего?

– Не совсем, Андрей. Но я точно помню, что на нем были лайковые перчатки.

– Отличная примета! А почему вы без платья?

– Я хотела умыться. Но сейчас я вас буду умывать. Тут столько крови! Я первый раз так человека приложила.

– И как, весело?

– Не надо иронии, Андрюша! Сейчас мы поедем ко мне домой, и я буду вас лечить.

– Но я здесь с женой!

– Мы и ее с собой возьмем…

Почти все люди уважают деньги. Они понимают, что это важная и нужная часть нашего бытия. Одна из многих других. Такая, как электричество, одежда или чай с сахаром.

Без всего этого жить можно, но сложно!

А некоторые граждане становятся жадинами и жлобами. Они не только уважают деньги, они их любят. Они настолько привязаны к монетам и купюрам, что с болью отдают их, даже покупая хлеб с молоком.

Но следующая стадия – это вообще диагноз! Это люди алчные и скаредные. Они готовы удавить своего ближнего из-за денежных знаков. Особенно, если это американские купюры. И особенно, если они сложены в пачки по сто штук. И хорошо, если этих пачек много…

Юрий Смолкин и раньше замечал за собой скупость и прижимистость.

Он любил деньги, почти как жену!

Но когда он прочел дневник и понял, что в украденной из Кунсткамеры индейской маске спрятаны драгоценности, полковник впал в состояние аффекта. Он начал делать то, что недостойно российского полицейского!

Смолкин понимал это, переживал в глубине души, но ничего не мог с собой поделать. Его захватил азарт кладоискателя.

Захватил и потащил вперед к пропасти!

Одним словом, полковник решил, что из всех фигурантов дела именно он самый достойный владелец бриллиантов, рубинов и сапфиров!