Энн Грэнджер - Убийство в старом доме

Но если я не смогу объяснить миссис Нил, почему отказала Фрэнку, как я смогу до конца объяснить это себе самой? Вчера я привела ему множество превосходных и обоснованных причин для отказа. Миссис Парри закатит истерику и оставит племянника без гроша. Женившись на бесприданнице-провинциалке, Фрэнк не сделает блестящую карьеру! Начнутся мелкие ссоры, а потом придет горечь. Возможно, Фрэнк сейчас этого не понимает, зато понимаю я.

Но только ли поэтому я отказала ему? Мне нравилось думать, что да, и все же было что-то еще, хотя мне труднее оказалось облечь главную причину в слова. Она, невысказанная и темная, пряталась в моем подсознании. Я не находила в племяннике миссис Парри ничего плохого, кроме того, что он был не тем, кто мне нужен. Я не могла представить, что проживу с ним всю жизнь. Как, оказывается, все просто! Я вздохнула с облегчением и сказала себе:

— Лиззи Мартин, вот увидишь, ты кончишь тем, что станешь ходить в публичную библиотеку, как бедная Маделин!

Я провела пальцем по краю туалетного столика, следуя узору из венков и листьев. Каким красивым, должно быть, был когда-то мой столик! Я живо представила себе даму георгианской эпохи, которая сидела за таким столиком, пока горничная пудрила ей волосы.

Вдруг раздался тихий щелчок, который не мог быть вызван усыханием дерева или поломкой фрагмента маркетри. Я повторила движение, которое только что сделала пальцем, но ничего не услышала. И все же какое-то мое движение, видимо, сдвинуло с места или высвободило какой-то механизм.

Я начала водить руками по столешнице, по углам и под ними… Есть! Выдвинулся маленький ящичек. Его скрывала изящная деталь — фрагмент инкрустации маркетри, а также несколько слоев старинного лака и глубоко въевшейся грязи.

Ящичек оказался довольно мелким; в таком моя вымышленная георгианская дама, должно быть, прятала тайную переписку от любопытных глаз прислуги — или от мужа. Теперь в ящичке лежала плоская тетрадь в шелковой обложке. Я вынула ее и раскрыла. Передо мной был дневник, но отнюдь не старинный. Первая запись была датирована июнем предыдущего года. Должно быть, передо мной дневник Маделин! Почти все начинают вести дневник с нового года; начинать дневник в июне немного странно, но, может быть, Маделин тогда только что приехала в Лондон и начинала заново именно по этой причине.

У меня никогда не было дневника, хотя я знаю, что их ведут многие молодые женщины. Что я написала бы в моем, если бы вела его? Я не ходила ни на приемы, ни на балы. Единственным театром в нашем городке был мюзик-холл, пользующийся сомнительной славой. Мэри Ньюлинг сообщила мне, что на его сцене выступают женщины, которые носят трико телесного цвета и атласные корсеты; они поют непристойные песенки, а красноносые мужчины в ярких куртках рассказывают неприличные анекдоты. Мне, может, и любопытно было взглянуть на такое своими глазами, но попасть в вертеп разврата я никак не могла. С интересными людьми я не встречалась — даже с путешественниками, вернувшимися из дальних краев. И флиртов в моей жизни тоже не было.

Чем же я занималась? При жизни моего бедного отца, как только я вошла в возраст, я стала вести хозяйство, заботиться о счетах и управлять домом в целом. Стареющая Мэри Ньюлинг до самого конца оставляла за собой кухню. Мне же приходилось договариваться с мясником и зеленщиком, с рабочими, чтобы те влезли на крышу и прибили черепицу, оторванную во время зимних метелей. Я чинила, штопала и латала любые мелкие повреждения в домашнем убранстве. Я занимала будущих пациентов, которые приходили, когда отца не было дома или он бывал занят. Я брала их записки и передавала отцу. Смертельно уставшая в конце каждого дня, испытывала ли я желание поверять свои заботы дневнику? Едва ли!

После смерти отца и до приезда на Дорсет-сквер я куда больше заботилась о том, как бы не попасть в работный дом, чем необходимостью вести дневник.

Зато Маделин вела дневник, который неожиданно попал ко мне в руки! В нем я могу прочесть самые ее сокровенные мысли, ее желания и мечты. Я узнаю, как она проводила свои дни, с кем она встречалась и разговаривала.

От волнения сердце у меня забилось чаще; правда, врожденная честность не давала читать чужие откровения. Хотя… может статься, в ее дневнике я найду ключ, который поможет разоблачить убийцу! Я раскрыла тетрадь.

Почерк у Маделин был мелким, но ровным; она четко выводила каждую букву, как если бы писала прописи в классе. Первые записи оказались довольно скучными. Миссис Парри страдала от мигреней, и Маделин, когда не прислуживала ей, погружалась в чтение любимых романов. Они скрашивали ей существование. Я прочла пересказ содержания последних книг, которые она брала в публичной библиотеке. Нет, сами по себе они скучными не были. Благородные дамы влюблялись в разбойников с большой дороги, которые останавливали проезжающие кареты, но в конце концов неизбежно оказывались знатными джентльменами; а бедные девушки с чудесным характером отказывали распутникам, и под конец их спасали галантные поклонники с неплохим характером… если, разумеется, сами распутники не исправлялись под влиянием бедных, но порядочных девушек и не предлагали им руку и сердце, а в придачу загородные поместья, лондонские особняки и кареты.

В самом деле, в воображении Маделин жизнь не была скучной.

Вскоре я поняла, что граница между фантазией и действительностью в голове у читательницы оказалась размытой.

Бедная Маделин! Она напоминала школьницу не только своим детским почерком.

Я поняла, что Маделин верила: то, о чем пишут в ее любимых романах, случается на самом деле. Ей хотелось, чтобы такое радостное приключение выпало и на ее долю. Хуже того, на не густо (и, надо сказать, не всегда грамотно) исписанных страницах ее дневника вскоре появился герой. К моей досаде, Маделин сохранила его имя в тайне. Герой с вызывающей досаду застенчивостью именовался просто «Он»!

Обычно это местоимение Маделин подчеркивала.

«Он сегодня вечером сидел напротив меня за столом во время виста и не сводил с меня глаз».

Наверное, гадал, какую еще ошибку вот-вот допустит его партнерша.

«Сегодня вечером были гости, и беседа шла очень оживленная, хотя больше всех говорила миссис Б. Я тихо сидела в уголке, но Он, не отрываясь, смотрел на меня».

«Сегодня утром я возвращалась из библиотеки, и когда, по счастливой случайности, встретила Его…»

Миссис Б.? Почти наверняка миссис Беллинг, дама, которая не упустит случая властвовать в любом разговоре. «Случайная» встреча? Кто у нас умеет ловко подстраивать как бы случайные встречи? «Он» может быть только Джеймсом, в смятении подумала я. Вот чего я втайне боялась! Маделин по ошибке приняла доброе расположение Джеймса за нечто большее. Она и сама выказала к нему интерес, отвечая на то, что считала серьезными ухаживаниями.

Может быть, Джеймс поддался искушению и охотно принял то, что так явно предлагала ему влюбленная до безумия молодая женщина, а потом испугался?

Я некоторое время сидела неподвижно, держа на коленях раскрытый дневник.

Росс должен увидеть записи Маделин! Мой долг — передать ему дневник убитой девушки… К счастью, тетя Парри заперлась у себя в спальне и не велела себя беспокоить, так что у меня имеется превосходный предлог для того, чтобы не сообщать ей заранее о своих намерениях. Она наверняка настояла бы на том, чтобы я вначале показала дневник ей. Если она придет к тем же выводам, что и я, нельзя допускать, чтобы она завладела дневником. Тогда ни у меня, ни у Росса не останется надежды его прочесть. Тетя Парри прежде всего озаботится тем, чтобы защитить свою подругу, миссис Беллинг, и не допустить, чтобы следствие переместилось на Дорсет-сквер. Теперь, узнав ее получше, я понимала, что в подобных делах она не знает жалости. Ей все равно, будет ли убийца Маделин привлечен к ответу; больше всего ей не понравится, что скандал затронет и ее.

Я быстро надела шляпку, легкий шерстяной жакет ввиду холодной погоды и, стараясь, чтобы меня не заметил никто из слуг, тихонько вышла из дому. Я взяла с собой сумочку в виде мешочка на шнурке, но дневник туда не положила. Его я надежно спрятала в кармане платья. Я хорошо запомнила сцену на Оксфорд-стрит, когда пожилой джентльмен лишился кошелька, и поняла, что не могу рисковать. Если я положу дневник в сумочку, его может ненароком выхватить у меня какой-нибудь шустрый воришка!

Сосредоточившись на чтении, я даже не заметила, насколько ухудшилась погода за окном. Мне показалось, что туман сгустился гораздо раньше, чем предсказывала Бесси. Видимость была уже ограниченна; дома на той стороне Дорсет-сквер я видела лишь смутно. Сегодня няни не отважились вывести своих подопечных в скверик. На улицы вышли только те, кого из дому выгнали дела. Клубящийся туман холодил мне лицо. Он нес с собой запах дыма и серы. Я поспешила вперед.