Валерий Карышев - Александр Солоник: киллер мафии

– В пятницу, – ответил Адвокат, отметив про себя, что замначальника по оперативной работе чем-то напуган.

Несомненно, с его подзащитным что-то произошло.

Но что именно?

Покончил жизнь самоубийством? Убили по приговору воров в законе? Захватил заложников, как и пророчили в прокуратуре?

А допрос тем временем продолжался:

– Вы ничего не заметили во время последней встречи?

– Что именно?

Майор вяло пошевелил волосатыми сосисочными пальцами.

– Ну… Чего-нибудь подозрительного.

– Нет, – последовал ответ, тем более что он был абсолютно искренним: защитник действительно не заметил ничего подозрительного.

– И он вам ни о чем не говорил?

Адвокат не мог дальше сдерживать негодование.

– А что он мне должен был сказать? В чем, собственно, дело?

Хозяин кабинета задвигал острым выпирающим вперед кадыком – точно человек, которому предстоит проглотить горькую пилюлю.

– Ваш подзащитный… То есть он… Совершен побег. Вчера. Отсюда.

За годы профессиональной практики защитнику приходилось выслушивать и не такие новости. Но это сообщение бетонной плитой придавило его к столу.

– Постойте… Что вы такое говорите? Какой еще побег?

– Отсюда, из следственного изолятора, – горестно вздохнул майор.

Адвокат поджал губы.

– Это невозможно.

– Возможно, – подал голос один из штатских, с явным подозрением взглянув Адвокату в глаза. Тот наконец понял, что его беспричинно подозревают в пособничестве.

– Думаю, будет правильно, если вы сейчас поедете с нами, – по сути приказал все тот же штатский.

– Я задержан? – Юрист уже профессионально перебирал в голове соответственные статьи Уголовного и Уголовно-процессуального кодексов.

– Ну зачем же так сразу… Пока просто обстоятельно побеседуем.

– А потом?

– Будет видно.

Адвоката, усадив в черную «Волгу», повезли в Управление ФСБ по Москве и Московской области. Долго держали в предбаннике кабинета какого-то высокого начальника. Защитник пытался смоделировать в голове варианты предстоящей беседы, но ничего толкового надумать не смог.

Наконец дверь кабинета открылась, и в приемную вывалились оттуда несколько человек в форме внутренней службы. Вид у них был явно расстроенный.

– Прошу вас, – донеслось из глубины кабинета.

Адвокат вошел. Ему предложили присесть, позволили закурить, вежливо поднесли зажигалку, пододвинули пепельницу.

После чего принялись допрашивать. Хозяин кабинета предупредил, что никаких протокольных формальностей не будет, но визитер не сомневался, что беседа фиксируется скрытым магнитофоном.

– Итак, – чекист не мигая, изучающе смотрел на подозреваемого, – давайте по порядку. Каким образом вы вышли на Солоника?

Адвокат честно рассказал.

– С кем встречались, с кем поддерживали связь? Какой информацией вы владели? Как вы считаете – почему Солоник избрал в качестве защитника именно вас? Пытались ли криминальные структуры ознакомиться с содержанием дела?

Вопросы сыпались один за другим, и допрашиваемый, памятуя о старой заповеди «не навреди», отвечал предельно обтекаемо, сознательно расписывая подробности и не высказывая того, что могло быть истолковано двусмысленно.

Впрочем, скоро Адвоката уже загнали в угол с помощью все тех же подробностей. Стало очевидно – его или подозревают в соучастии, или, на худой конец, пытаются склонить к выдаче той информации, которой ни МВД, ни ФСБ на сегодняшний день не владели.

Адвокатская этика в России – пустой звук, сотрясение воздуха. Что ж, не привыкать – как и ко многому другому…

– Мне кажется, – осторожно прервал защитник киллера посыпавшийся на него поток вопросов, – что он вполне может мне позвонить…

Фээсбэшник взглянул на допрашиваемого с неподдельным интересом.

– Почему вы так думаете?

– Все-таки я его защитник, он доверился мне… А потом, я единственный, с кем он в наибольшей степени общался в последние месяцы.

Следуя формальной логике, человека, высказавшего подобное предположение, следовало отвезти в смирительной рубашке на Канатчикову дачу. Судите сами: беглец, находящийся в федеральном розыске, да еще с такой жуткой репутацией, не стал бы светиться даже перед родной матерью, не говоря уже об Адвокате.

Но чекист увидел в этом свой шанс, быть может, спасительный.

– Вот вам телефон, – он протянул визитку. – В случае чего сразу звоните. Вы ведь неплохо знаете законы и понимаете, что вам грозит в случае сокрытия…

Утром следующего дня Адвокат проснулся в самом скверном расположении духа. Все произошедшее казалось какой-то нелепой фантасмагорией. Но неприятности только начинались. Выезжая от дома, защитник сбежавшего киллера снова заметил бежевую «шестерку» – слежка за ним продолжалась.

В юрконсультацию позвонила любовница одного постоянного клиента и с плачем сообщила, что ее любимого трясет в бане РУОП. Пришлось, бросив все, ехать в эту самую баню.

Картина, которую он застал там, впечатляла. На полу лежали голые татуированные мужчины, а в бассейне с визгом барахтались обнаженные женщины, естественно, без татуировок. Видимо, банных барышень жутко испугало вторжение представителей МВД…

Клиент Адвоката, сидя за столиком, уныло рассматривал свежеподброшенный джентльменский набор: «волыну» и пакетик с наркотиками. Картина прояснялась мгновенно…

С плотоядной улыбкой Адвокат потребовал предъявить ему старшего из эмвэдэшников. Когда тот появился, защитник, сыпля статьями УПК, спросил, где понятые и протокол изъятия оружия и наркотиков. Ни того, ни другого у оперов, естественно, не нашлось.

К вечеру клиента отпустили. Он и передал Адвокату все, что говорили о нем руоповцы.

Ситуация складывалась на редкость неприятная: защитник бежавшего киллера прекрасно понимал, что перешел дорогу опасным людям и в самое неподходящее время.

И не ошибся: через несколько дней защитник Александра Македонского был приглашен на Шаболовку, 3, в качестве свидетеля. Он-то, как никто другой, понимал, насколько короток путь из свидетелей в обвиняемые…

Надо было предпринять какой-нибудь контрход, и таковой был найден. За день до визита в штаб-квартиру РУОПа Адвокат разослал факсы по всем редакциям, на радио и на телевидение: если вы действительно интересуетесь делом Солоника, милости просим, приезжайте. Сенсация гарантирована: РУОП не сегодня-завтра арестует защитника великого русского киллера, а пока он даст пресс-конференцию прямо на ступеньках Шаболовки.

Допрос в РУОПе проходил по правилам высокого следовательского искусства. Следак пугал Адвоката всем, что было в его арсенале: от якобы существующих видеозаписей, где допрашиваемый зафиксирован с людьми, якобы подготовившими побег подзащитного, до его классической связи с организованной преступностью.

Адвокат отвечал каким-то параллельным движением мысли, отбивался, высказывал контраргументы, но при последнем обвинении оживился.

– Естественно, с оргпреступностью я связан, и очень тесно, – подтвердил он, – в той же самой степени, что и вы…

Следак явно не понял намека.

– То есть?

– Вы каждый день с ней боретесь, то есть общаетесь с теми же людьми, что и я. А по Конституции, каждый гражданин имеет право на защиту. Я вижу у вас на столе Уголовно-процессуальный кодекс. Как-нибудь прочитайте его на досуге, – вежливо предложил Адвокат.

Руоповец проглотил обиду – ничего иного ему и не оставалось.

Впрочем, у него оставался еще один козырь, видимо, последний, и потому он приберег его для концовки беседы.

– А мы сообщим о вашем участии в побеге Солоника ворам в законе. – Наверняка в этот момент следак даже не думал, сколь нелепо будет выглядеть офицер регионального управления по борьбе с оргпреступностью, стучащий на адвоката ворам, своим извечным оппонентам. – Наверное, им все это не очень понравится…

– Вам никто не поверит, – парировал угрозу Адвокат. – Вам просто не поверят…

Скоро все было кончено: Адвокат подписал необходимые бумаги «о неразглашении следственных действий» и, лишь поднявшись, заметил, что следак заметно прихрамывает.

– Что с вами? – невольно вырвалось у юриста.

Тот поморщился.

– По глупости, по молодости… Под пули лез. Так получилось…

Проходя по длинным коридорам на выход, Адвокат невольно думал, что у каждого рано или поздно получается именно то, к чему он стремится: удачно проведенный процесс, побег из следственного изолятора или пуля в задницу…

Адвокат, сидя за рулем «БМВ», то и дело бросая взгляды в зеркальце заднего вида, пытался определить в толпе шедших сзади машин бежевую «шестерку» или синий «Москвич». К счастью, преследователей не было. Впрочем, это ничего не меняло: они просто могли сменить засвеченные машины.

Настроение было сумрачным. Он воскрешал в памяти события минувших месяцев, и ничего радостного для себя там не находил.