Наталья Солнцева - Натюрморт с серебряной вазой

– Разумеется, нет, – ответила за нее Глория. – Руслана была бы только рада подобному «разоблачению». Верно?

И поскольку ответа не последовало, сама закончила свою мысль:

– Руслана понятия не имела, что Ирина в Тамани и, более того, остановилась в доме родной тетки Яна. Мы сами поставили ее в известность об этом, показав фотографию Тали-Ирины. Она сразу узнала в скромной постоялице жену Ордынцева, безошибочно распознав соперницу в иной ипостаси.

– Я… сказала вам… что на снимке Ирина… – задыхаясь, выдавила блондинка.

– Вы не только узнали ее, но и подписали ей смертный приговор. Ведь проживая под одной крышей с Яном, которого вы убили, она могла быть в курсе ваших с ним договоренностей. Влюбленный мужчина готов на все, у него кружится голова, развязывается язык, и он может наломать дров…

– Минуточку, – вмешался Лавров. – Я чего-то недопонял. Зачем Яну подходить к яхте и разглядывать, с кем милуется ее хозяин? Ведь после разговора с Русланой он мог бы догадаться, что именно она – любовница Ордынцева.

– Амурные дела требуют не догадок, а полной и безоговорочной ясности, – пояснила Глория. – Ирина сама подозревала мужа в измене, но на одних подозрениях и слухах далеко не уедешь. К тому же вряд ли Руслана говорила с Яном без грима и солнцезащитных очков. В данном случае ее известность работала против нее. Полагаю, поиски сообщника были частью ее плана, поэтому она приняла меры предосторожности.

– В смысле внешности?

– Ее знали в лицо. Это осложняло ее задачу. Ей повезло с Яном, но везение оказалось обманчивым. Вы ведь заметили катер, который кружил вблизи «Ассоль»? – повернувшись к Смоляковой, осведомилась Глория.

– Его… все заметили…

– И насторожились, – подхватил Роман. – Особенно ты, хитрая бестия!

– Скажем так: Руслане это не понравилось, – ответила за блондинку Глория. – И она встревожилась.

– Я… боялась шантажа… со стороны Яна… – тяжело дыша, вымолвила Руслана.

– Вам и в голову не могло прийти, чье поручение он выполняет.

– Я не провидица… в отличие от вас…

– Если сначала Ян не узнал в вас телеведущую, то на яхте он рассмотрел вас как следует и сделал соответствующие выводы.

– Ему не стоило… лезть… в мою частную жизнь…

– Он сделал это ради Ирины, – уколол блондинку Лавров. – Ради нее он готов был пожертвовать многим.

Ему словно доставляло удовольствие клевать Смолякову, которой и без того досталось.

– Вы пошли на убийство, опасаясь шантажа? – полюбопытствовал Виктор.

В этой гостиной запахло сенсацией, и в нем заговорил профессиональный интерес. Руслана притворилась, что у нее перехватило горло и она не может говорить. Дыхание с хрипом вырывалось из ее груди, но Глория как врач не видела явных признаков удушья.

– Стечение обстоятельств только на первый взгляд кажется случайным, – заметила она. – Когда Стас Муромов поднял со дна моря серебряную вазу и вы, Руслана, убедились, что Ян выполнил вашу просьбу, ему оставалось жить всего ничего. Ваш замысел осуществлялся с потрясающей легкостью. Ордынцев пришел в восторг от находки и потащил вас на берег. Удача сама плыла к вам в руки. В тот же вторник, вероятно, произошло объяснение между Талей-Ириной и Яном. Он подтвердил ее догадки и назвал имя любовницы ее мужа. Ордынцева решает немедленно уехать. Не потому, что ее привела в отчаяние семейная драма, а из-за Яна. Она не может ответить взаимностью на его чувства…

– Еще бы! – прохрипела блондинка. – Нужен ей… какой-то нищий станичник…

– После отъезда Ирины Ян сам не свой, – продолжила Глория. – Он страдает, не может уснуть… и тут раздается ваш звонок. Вы, сами того не ведая, выбрали самый благоприятный момент для убийства. Кто знает, удалось ли бы вам столкнуть с обрыва крепкого и здорового мужчину, не будь он погружен в свои переживания. Он растерян, подавлен, занят своими мыслями.

– Это все… блеф… – выдохнула Смолякова. – Вы ничего… не докажете…

– А мы не в суде, дорогуша, – подал голос Лавров. – Никто не видел, как ты вошла в эту квартиру. Даже если любопытная соседка и подсматривала в глазок, то темный парик и очки надежно скрыли твое личико. Это ведь они валяются в прихожей среди битого стекла?

Из полураскрытых губ Русланы вырвался сиплый смешок.

– Ты что… убьешь меня? Прямо здесь… на глазах у этих…

– Вы скоро умрете, госпожа Смолякова, – спокойно произнесла Глория. – Помните, вы просили меня предсказать ваше будущее?

– Облегчи себе душу, детка, – ехидно посоветовал Лавров. – Не то на том свете не поздоровится. Макс небось ждет не дождется тебя, чтобы отыграться за свою страшную кончину.

Он не верил в скорую смерть блондинки, понимая, что Глория нарочно пугает ее, дабы выудить признание. Хотя и без этого все ясно.

– Блеф… все блеф… – простонала Руслана, держась за грудь.

– Послушай, а ведь Ордынцев был еще жив, когда ты прикончила Яна, – внезапно вспомнил Роман.

– Ну и… что же?.. Макс… не простил бы мне… обмана…

– Это ты насчет вазы? – усмехнулся он. – Глупо, дорогуша. Подумаешь, розыгрыш! Ордынцев наверняка не был лишен чувства юмора.

– Я уже… не владела собой…

– Вы были готовы сами убить любовника, если трюк с вазой провалится, – подчеркнула Глория. – Не так ли?

– Так… только сначала… я не решилась… а потом это… не понадобилось…

– Вы не могли даже представить, какой будет смерть Ордынцева!

– Не могла… – прерывисто дыша, кивнула Руслана. – Я… пришла в ужас…

– Верю. Любой бы на вашем месте не обрадовался, увидев такое.

– Мне казалось… я вижу кошмарный сон…

– Теперь я понимаю, почему вы отстаивали свое право на вазу. Она действительно принадлежала вам. Когда вы опомнились и сообразили, какая диковинная и опасная вещь этот серебряный сосуд, вы поняли, что можно использовать его вновь и вновь… в своих интересах.

– Я… заплатила за него… немалые деньги…

Смолякова прижимала руку к сердцу, и это волновало Виктора.

– Послушайте, – вклинился он в разговор. – По-моему, у нее сердечный приступ. Ей нужна помощь.

– Сомневаюсь, – покачала головой Глория.

– А вдруг на нее ваза действует? – предположил Лавров. – У нее сильная одышка.

Лицо блондинки исказила болезненная гримаса.

– Я… говорила Максу… чтобы он продал вазу… но он не послушался…

– И табличка его не остановила, – согласно кивнула Глория.

– Видите… он сам… выбрал свою судьбу…

– А вы типа ни при чем! – ввернул журналист.

Он пытался связать воедино факты, которые фигурировали в этой запутанной и дикой истории.

– Единственный, кто внял предупреждению, это Стас, – заключила Глория. – Его благоразумие спасло ему жизнь. Первого звонка было достаточно, чтобы он принял решительные меры.

Виктор задал Смоляковой мучивший его вопрос:

– За что вы хотели убить Ирину? Ведь Ордынцев мертв, и делить вам больше нечего.

В это мгновение что-то произошло. Руслана дернулась на диване, привстала и вскочила на ноги. Такое резкое движение «больной» сбило с толку присутствующих, а сама блондинка едва удержала равновесие. Ее повело в сторону, и она схватилась рукой за торшер, чтобы не упасть.

– Что з-здесь… я не пони-маю… – заплетающимся языком вымолвила хозяйка квартиры, которая стояла в дверях гостиной.

Вероятно, ее разбудили громкие голоса, и она пришла взглянуть, что происходит. Ее глаза были подернуты мутной пеленой, а тело плохо слушалось. Но во всем ее облике сквозила неизъяснимая порочная прелесть.

– Это она! – пронзительно завопила блондинка, пятясь к открытому настежь окну. – Она! Медуза! У нее змеи вместо волос! Вы что, не видите? Они шевелятся и шипят!.. Макс умер из-за нее! Она околдовала его… превратила в камень… Он не мог больше любить!.. Она отравила его своим ядом…

От ее одышки не осталось и следа. А мертвенная бледность сменилась лихорадочным румянцем.

Ирина сделала шаг вперед, что заставило Смолякову шарахнуться прочь и вскочить на подоконник. Она не смогла устоять на нем в полусогнутом состоянии и торопливо села спиной к разверстой пропасти глубиной в семь этажей, которая звала ее.

Вся эта быстрая бурная сцена сопровождалась напряженным молчанием присутствующих. Ирина была в ступоре. Глория и Лавров не вмешивались, позволяя событиям развиваться своим чередом, а Виктор просто опешил.

– Она чудовище! – взвизгнула Руслана, зажмуриваясь и запрокидываясь назад. – Не смотрите ей в глаза!..

Ирина, оставляя на паркете красные следы, двинулась к ней, но потом остановилась, будто наткнувшись на невидимую преграду. От ходьбы порезы на ее босых ступнях открылись и начали кровоточить.

– И вы еще спрашиваете, зачем я хотела ее убить? – сквозь зубы процедила блондинка. – Зря вы мне помешали!.. Она должна отправиться в ад… туда, где греет косточки ее привередливый муженек!.. Я не сделала этого! Я не выполнила свою миссию…