Анна Данилова - Когда меня не стало

– Скажи, Борисов, так почему ты все-таки не добил Макса? Ты хотел с его помощью добраться до Володарского? Он тебе нужен был живой для ваших совместных афер или у тебя рука не поднялась на друга? Чего ты молчишь?

Борисов посмотрел на нее ненавидящим взглядом и грязно выругался:

– Да, ты права… Не поднялась рука на дружка, но кто бы знал, как я теперь жалею об этом…

– А зачем ты убил Сосновскую?

– Потому что дура была… Засветилась со своей девчонкой… Непонятно, чего ходила за Максом?..

Белла вся сжалась, вспомнив, в каком положении она застала труп Сосновской в холодильнике.

– Вера, одевайся, сейчас здесь будет милиция, – пробормотала Белла, бросая своей бывшей подруге юбку, бюстгальтер и жакет…

– Да, я вызвал милицию, там же внизу есть телефон… А нам лучше всего сейчас уехать отсюда… – подал голос Скандинав.

– Но прежде мне надо кое-что забрать отсюда… – Белла забежала на кухню, открыла буфет и достала спрятанную под клеенкой зеленую папку из машины Бориса Губина, того самого парня, у которого она и угнала красный «Фольксваген». «Авось пригодится…»

Скандинав, Белла и Вера Фишер выбежали из дома. Скандинав распахнул ворота, въехал на машине во двор, зацепил тросом джип, выехал уже с ним на дорогу, запер ворота, и «Мерседес» садами-огородами выскочил на лесную дорогу, ведущую в противоположную от города сторону. Белла что-то сказала Скандинаву на ухо, и он кивнул головой.

– Куда ты меня везешь? – спросила Вера побелевшими губами, все еще не веря, что видит перед собой Беллу. – Белла, неужели это ты?

– Вера, кто была та девушка, которая погибла вместо меня?

– Так… одна моя знакомая… Ты ее все равно не знаешь…

– Тебя убить мало за это… И сдался тебе этот Макс?! Да забирай ты его… – Она стиснула зубы. – Он мне не нужен. Ты его придумала, Вера. Так же, как я. Это не тот человек, ради которого стоило бы устраивать такие трагические спектакли… Ты убила ни в чем не повинную девушку…

– …и ее парня, – опустила голову Вера. – Она в машине была со своим парнем. А их обоих до сих пор считают без вести пропавшими. Теперь меня посадят?

– На электрический стул.

– Белла, а что же было с тобой?

– И ты еще смеешь мне задавать вопросы? Ты меня не видела, понятно?

– Понятно… Значит… значит, ты все слышала? – начало наконец до нее доходить.

– Что именно? То, что Макс переспал со всеми красивыми женщинами нашего города? Бог ему в помощь. Пусть продолжает и дальше. – А потом, забывшись, что рядом находится Вера, Белла пробормотала: – Что же такое маленькое мог бросить Борисов в машину, когда она уже взорвалась? ЗАПОНКИ! Но зачем? Чтобы все поверили в то, что погиб именно Макс? Вера, – очнулась она, – скажи мне правду: кто подложил в машину взрывчатку?

– Я не знаю, Белла, правда не знаю… Ты уже слышала, я подложила тебе свинью… но несколько другого рода… И, быть может, спасла тебе жизнь…

– Нет, Вера, ты спасла жизнь Максу, это правда… Но меня спас тот, кто не дал мне выйти из ресторана… Но я никого, кроме Лоры, которую рвало в туалете, не помню…

– И давно ты в городе? – спросила Вера.

– Какое твое дело?

– Куда ты меня везешь?

– Куда надо. В ад. Кстати, а почему на наших похоронах не было оркестра? Неужели у вас не нашлось денег, чтобы заплатить музыкантам? Ну и сволочи вы все… ненавижу!

– Я всегда знала, что ты грубая интернатская девчонка… И что только Макс в тебе нашел?..

Въехали в город, помчались по синим от сумерек улицам, остановились возле знакомого Белле дома. Вадим вышел из машины, отцепил трос от джипа, куда пересели Белла с Верой, и отъехал на своем «Мерседесе» метров на сто.

– Что вы собираетесь со мной делать? – спросила испуганно Вера.

– Ничего особенного. – Белла достала из кармана куртки телефон, набрала номер и, услышав голос Макса, протянула телефон Вере:

– На, поговори со своим любимым… – И отвернулась. Она слышала каждое слово, произнесенное как Верой, так и Максом.

– Макс, это я… Вера…

– Вера? Ты? Как ты меня нашла?

Белла, повернувшись к Вере, приложила палец к губам: молчи про меня!

– Макс, нашла и нашла, тебе-то не все ли равно?

– Где ты? Я хочу тебя видеть…

Белла на пальцах объясняла, что нужно отвечать.

– Я здесь, под твоими окнами… Я жду тебя…

Послышались длинные гудки. Белла вжалась в спинку сиденья.

– Вера, выйди… Он ХОЧЕТ тебя увидеть… Он сейчас выйдет…

И действительно, спустя две-три минуты из подъезда выбежал Макс. Увидев Веру, стоящую возле своей машины, он подхватил ее на руки и закружил в объятиях.

– Господи, как же я по тебе соскучился, Верунчик… – услышала Белла и почувствовала, как тугой горячий комок образовался в горле. Она медленно открыла дверцу, вышла из машины и теперь стоя смотрела, как ее муж целует взасос Веру Фишер.

Когда Макс увидел ее, он чуть не уронил Веру.

– Зу-Зу? – вырвалось у него, и он, к удивлению Беллы, покраснел.

– Меня зовут Изабелла, – холодно произнесла она, проходя мимо него и садясь в медленно подъехавший к ней «Мерседес». – Поехали домой, Вадим… Я устала…

– Зу-Зу! Стой! Ты ничего не поняла!!!

Петр Филиппович вернулся домой ночью, когда Белла уже спала.

– Белла, проснись, у нас гости…

Она открыла глаза и сразу же зажмурила их от света.

– Ты извини, – услышала она взволнованный голос Володарского, – но ты очень обрадуешься, когда увидишь этого человека… Он оказался в нашем городе случайно… В принципе я знал об этом, но как-то мне было не до него… Вы с ним уже знакомы. Пойдем, он ждет тебя…

Белла, накинув халат, вышла из спальни и покорно последовала за Володарским в гостиную. Там в кресле перед камином сидел подчеркнуто аккуратный и хорошо одетый господин в очках с золоченой оправой. Это был ювелир Герман Леви.

Увидев Беллу, он привстал, чтобы поцеловать ей руку.

– Белла, я должен принести вам свои извинения. За Макса. Честное слово, я многого не знал… И когда вы позвонили мне по телефону, еще там, в Москве, я надеялся, что, побеседовав с вами, хоть что-то пойму из того, что наговорил мне мой племянник… Мне очень жаль, что все так произошло… Вы потеряли все: и мужа, и имя, и все свое имущество… Я знаю, что у вас были драгоценности, которые дарил вам Макс, но они пропали в результате пожара или ограбления…

– Вас прислал ко мне Макс?

– Нет. Я приехал сюда по приглашению Петра Филипповича как ювелир, которому есть что предложить прекрасной женщине… Но, пользуясь случаем, я все же приношу извинения за своего племянника и прошу принять вот эти деньги… – Герман достал из нагрудного кармана пиджака толстый конверт. – Я не скрою, что эти деньги мне передал Макс, когда узнал, что я увижу вас… Будьте благоразумной и примите их. Что касается остального, то извольте взглянуть вот на это… – с этими словами Герман Леви взял со стола большой сафьяновый тисненый футляр глубокого черного цвета, раскрыл его, и Белла увидела набор из колье, браслета, серег и колец, выполненный из золота и янтаря. Все изделия представляли собой сцены из жизни насекомых. Медовые тягучие капли застывшей янтарной смолы ювелир превратил в жужелиц и златок, сверчков и жуков; золотые граненые пластины, служащие основой для этого ювелирного изящества, Леви украсил изумрудными узорами, изображающими травинки или листья. Венцом коллекции было колье, представляющее собой выполненную с большим вкусом сцену… убийства. Золотой жук, пронзенный острым жалом крупной осы, сделанной из платины в сочетании с бриллиантовой пылью, умирал на янтарных, переполненных медом сотах… И это было так символично! Кто из смертных не увязал по самые уши в меду собственных и чужих грехов?

На спинке осы можно было различить небольшой вензель, отлитый из золота: «OSA». Точно такие же знаки присутствовали на различных фрагментах серег, браслета и колец.

– Тебе нравится? – услышала она голос Володарского и очнулась от цепляющихся друг за дружку невеселых мыслей, которые навеяло ей это великолепие.

– Да, у меня нет слов… Но скажите, – Белла подняла глаза на Леви, – ведь вы сделали это на заказ?..

Он чуть заметно кивнул головой. И Белла поняла: Макс познакомил своего дядю с Борисовым, который, очевидно, желая увековечить свой смертоносный, жалящий символ, заказал ювелиру этот набор.

– Это ОН придумал или ВЫ? – спросила Белла, хотя заранее знала ответ.

– Жалить может не только убийца и вор, если вы хотели услышать от меня правду, – довольно жестко проговорил Леви, – но и красота. – Он поднял голову и посмотрел на стоящего рядом с ним Володарского. – Вы, Изабелла, – само жало. Смотрящий на вас мужчина превращается в жука, сгорающего в огне собственной страсти… А вы все жалите и жалите, сами того, быть может, не ведая. Это я вам сказал не как ювелир, а как мужчина. Если бы вы были свободной женщиной, я бы предложил вам ВСЕ. Я эстет, это во-первых, а вы – большая умница, что тоже меня привлекает. Видеть вас каждый день, ощущать ваше тело… Это неслыханное счастье для мужчины. И поэтому мне очень сложно понять Макса… Вы, Белла, само совершенство… А что будет, когда вы по-настоящему расцветете, я даже не могу представить…