Ящик Пандоры (СИ) - Райс Луанн

Я усмехнулась, но внутри испытала потрясение. Нейт был профессором и аполитичным ученым, который проводил все свое время в научных экспедициях или за рабочим столом. Когда он занимал политическую позицию, она касалась только одного вопроса, и он голосовал за кандидата, который обещал бороться с изменением климата. Для Нейта именно это имело значение. Неужели Макс был с ним согласен?

Гриффин был политиканом, который притворялся, что заботится о сохранении природы. Он, конечно, боролся за защиту земли вокруг своего дома, но на всей территории штата была совсем другая история. Он никогда бы не поставил окружающую среду на первое место и безусловно не стал бы делать подобное в ущерб бизнесу, равно как и рисковать шансом привлечь в штат крупные корпорации. Вот в чем заключалась главная цель этого мероприятия — заручиться поддержкой для себя и своего политического курса. Я полагала, что, если сравнивать с Нейтом, то взглядам Макса больше соответствовал образ мышления Гриффина.

— Зачем Гвен рисовать этот дом? — спросила Джеки.

— Не знаю, — ответила я, не в силах отделаться от мысли о том, что видела книги Нейта в том доме. Помню, я думала, что расскажу ему о них, и мы вместе посмеемся над этим — крупные политические игроки, заинтересованные в его поэтических исследованиях. И я собиралась рассказать ему о горгульях-воронах, об абсурдном величии шотландского замка площадью в пятнадцать тысяч квадратных футов, построенного в Новой Англии, в городе среди домов капитанов дальнего плавания и разноцветных коттеджей рыбаков, и о том, как Коффины хотели, чтобы я воспроизвела точную копию их дома в панно-витрине.

И я подумала о том, как начала делать именно это, потому что дом был слишком готическим, окруженный живыми изгородями и английскими садами, прямо как во сне, который граничит с кошмаром. Мой муж был единственной причиной, по которой я отправилась в Рейвенскрэг — в гнездо гадюк, собравшихся вместе, чтобы привлечь капитал для избирательной кампании Гриффина Чейза.

— Клэр, я понимаю, что, скрываясь, ты чувствовала себя в большей безопасности, но мы должны позвонить Конору. И я хочу позвонить Тому. Они оба должны знать, что с тобой все в порядке, и услышать об этом месте. Мы все думали, что это игра воображения Гвен, но, может быть…

— Это реально, — произнесла я. Мысли путались в голове, я подумала о панно, над которым начала работать, о записях, сделанных исходя из того разговора с Максом Коффином, и о секрете, спрятанном под рамкой.

— Я тебе верю, — сказала она. — Мы должны позвонить Тому и Конору уже сейчас.

— Могу я сначала воспользоваться твоим компьютером? Мне нужно отправить электронное письмо.

— Разумеется, — ответила Джеки. — Кто-то очень удивится, получив известия от тебя.

Мы подошли к столу, к тому же ноутбуку, с которого я писала Спенсер, и я вошла в свою учётную запись Gmail. Проигнорировав сотни писем, я написала Нейту:

Я жива. Никогда бы не подумала, что ты один из них. Никогда. Ты тоже принимал участие в их плане? Ты знал, что они собирались убить меня? Только не ты, Нейт. Почему тебе нужно было быть частью этого?

В глазах стояли слезы, когда я нажала «Отправить». Из всех людей в моей жизни я внутренне выбирала только его и верила, что Нейт навсегда останется надёжным человеком. Я почувствовала смелость, но это было только начало. Мне нужно было многое сказать многим людям. Я почувствовала себя полной энергии, мои силы возвращались, и мне предстояло ими воспользоваться. Первым делом нужно было забрать письмо.

— Джеки, звони Тому и Конору. Хорошо? — спросила я. — Мне нужно сходить в свою студию. Там находятся доказательства. Теперь, когда я знаю, что Рейвенскрэг замешан, мне необходимо забрать их. Это связующее звено.

— Клэр, это безумие, — ответила Джеки. — Ты не можешь вернуться туда одна, только не после того, что с тобой произошло.

— Никто меня не увидит, — возразила я. — Я пройду по тропинке вдоль пляжа. Кроме того, ты ведь будешь знать, где я нахожусь. Это даёт мне чувство безопасности.

— Конор захочет тебя допросить…

— Можешь ему тоже сказать, где я. Он сможет найти меня в Блаффе, и я все ему расскажу прямо там. Джеки, я поступаю правильно. Я забочусь о своей собственной жизни, и обещаю, что выведу этих парней на чистую воду. Особенно Гриффина.

Джеки не хотела отпускать меня, но понимала, что я настроена твердо. Она хотела отвезти меня туда на машине, но я отказалась. Мне нужно было пройти по тропинке через деревья, минуя то место, где умерла Эллен. Для моего плана мне понадобится вся моя сила, и она давалась мне деревьями, приливными водоемами, болотом и священным древним погостом. Она исходила от большой кошки и духа моего отца, и от того, что я наконец-то узнала о деяниях Гриффина.

Вот так, поцеловав подругу, я отправилась в Катамаунт-Блафф в последний, как я надеялась, раз.

Том

К тому времени, как они съехали с шоссе в Мистике, туман, который стоял над водой недалеко от берега, начал подниматься. Береговые сирены звучали низко и печально. Когда Том взглянул через переднее сиденье на Гвен, он заметил, что она съежилась, как будто погода и сопутствующее настроение высосали из нее всю энергию.

Стало сыро и прохладно, поэтому Том решил, что прогулка по пляжу, возможно, не лучшая идея для Гвен. Она все еще была слабой и выздоравливала. Кроме того, одна мысль не давала ему покоя. Ему казалось, что он видел что-то важное, связанное с рисунками Гвен, когда проплывал мимо этой территории во время дежурства. Они поехали на восток в сторону Стонингтона по «Шоссе 1». Океан остался справа, позади магазинов и домов. Невысокие холмы чередовались с солеными болотами и скалистыми бухтами.

— Мы едем к маяку? — спросила Гвен.

— Да, — ответил Том. — Но я подумал, может, для прогулки по пляжу слишком сыро.

— Я люблю гулять по пляжу в туман, — сказала девочка. — И во время дождя. И мама тоже любила. В любую погоду.

Том улыбнулся ей.

— Полностью с тобой согласен, — сказал он. — Я такой же. Море и пляж, несмотря ни на что.

Гвен кивнула, затем снова уставилась в окно. Ведя машину, Том пробегал глазами по обеим сторонам дороги. Это уже вошло для него в привычку, на дежурстве он постоянно осматривал беглым взглядом местность патрулирования. В любой момент он мог заметить человека, попавшего в беду, или рыбака, вытаскивающего чужие ловушки для омаров, или обломки судна в воде. Джеки и ее дочери все время подтрунивали над ним по этому поводу, говорили, что его внимание никогда не было полностью обращено на них, когда они вместе ехали в машине или ходили под парусом, что часть его всегда спасала жизни, которые еще даже не нуждались в спасении.

Этот участок дороги был застроен огромными поместьями, большинство которых скрывалось за живыми изгородями или располагалось в конце длинных подъездных дорожек. Богатеи доплачивали за уединение — огромные участки земельной собственности защищали их от посторонних глаз. Том ехал неспеша, вытягивая шею, чтобы рассмотреть дома за деревьями, и тут заметил каменные колонны.

Высокие и внушительные, они стояли по обе стороны мощеной подъездной дорожки, которая вилась между дубами вверх по усыпанному валунами холму. Верхушки колонн были украшены воронами с широко расправленными крыльями. На левой колонне на гранитной плите было вырезано название дома: Рейвенскрэг.

Он притормозил, чтобы лучше рассмотреть, когда Гвен заметила птиц на колоннах.

— Том, это они! — воскликнула она. — В точности такие, как на папиных фотографиях! Вот куда русалы забрали Чарли. Поехали туда, мы должны его забрать.

— Давай сначала позвоним моему брату, — сказал Том. — Ты же знаешь, что он — офицер полиции, и…

— Нет, мы должны поехать туда прямо сейчас!

Он заколебался. Что, если они ошибались и это просто ещё одно поместье Стонингтона? Они могли бы подъехать, взглянуть на дом и уехать. Если кто-нибудь остановит их, всегда есть оправдание «не туда свернули». С другой стороны, что, если Чарли действительно был там? Что тогда делать?