Сатана вас поздравляет - Фредерик Браун

— О’кей, малыш. Только назваться нам всё же надо будет «Хантер и Хантер». — Тут сиделка, появившись в дверях, объявила, что моё время вышло.

— Секундочку, — сказал я ей и вновь обратился к дядюшке, озадаченный не на шутку. — Что ты имел в виду, говоря «всё же»? Есть, разве, лучший вариант?

Дядюшка хмыкнул.

— Он бы подошёл, если бы мы собирались специализироваться только на взимании долгов. Мы же не собираемся? Тогда следовало бы использовать лишь одно моё имя, не фамилию. «Коллекторское агентство Амброза».

А, дядюшка Эм почувствовал себя лучше! Я покинул его с лёгким сердцем. По дороге в агентство я вспомнил об Эстелле; когда события завертелись, мне было не до неё. Было всего лишь семь вечера; девушка, вероятно, была дома и готовилась к выходу в «Голубой крокодил». Я позвонил домой; трубку сняла миссис Брэйди. Я спросил её, там ли Эстелла.

— Здесь уж больше Энни не живёт, — ответила миссис Брэйди.

— Чего? Это Эд, миссис Брэйди. Я говорю об Эстелле.

— Это песня такая. Ты, наверно, был ещё ребёнком в эпоху её популярности и не помнишь. «Здесь уж больше Энни не живёт». Должно быть, тебя-то она и ждала.

— Послушайте, миссис Брэйди, о чём вы говорите?

— Съезжает она, Эд. Сейчас её нет. Но вещи ещё здесь, так что вернётся. Желаешь оставить… постой-ка… Вот и она. Как раз пришла забрать остальное.

Тут в трубке раздался голос Эстеллы.

— Эдди? Как здорово. Ты нашёл Эма и всё такое прочее. Забегу завтра в госпиталь повидать его; сегодня они ведь уже не примут визитёров, а?

— Слушай, Стелла, мне хотелось бы отпраздновать, что ли, — ну, как повидаю Старлока. Нет у тебя возможности отпроситься на вечер? Или мне после работы тебя встретить?

Пауза в трубке. Затем Эстелла произнесла:

— Нет, Эдди. Я хотела сказать, не надо. Я… сегодня я не работаю. Я выхожу за Оги. Мы уезжаем в Уокиган.

Несколько секунд я не мог вымолвить ни слова. Значит, про предложение от Оги она не шутила.

— Но, Эстелла, я… я люблю тебя! — Выдавил из себя, в конце концов.

— Возможно, Эдди, — ответила Эстелла. — Немножко. Но недостаточно. Вот я — я давно любила тебя, Эдди. И я рада тому, что между нами было. Возможно, это помогло тебе легче перенести эти три дня. И… в общем, давай больше об этом не говорить. Прощай, Эдди.

В моём ухе мягко раздался щелчок.

Я нашарил в кармане ещё одну монетку и вновь набрал номер. Голос миссис Брэйди произнёс:

— Эд? — И когда я отозвался, она продолжила: — Спустится через одну-две минуты. Не вешай трубку.

Я подождал на проводе, и очень скоро услышал Эстеллин голос:

— Да, Эд?

— Выйдешь за меня?

— Спасибо, Эдди. Но — нет. Не благодари, Эдди.

И вновь мягкий щелчок у меня в ухе.

До агентства было неблизко, но мне хотелось поразмыслить, а потому я пошёл пешком. Я был и счастлив и несчастлив разом, — в таком, сложном, состоянии. Но я знал, что Эстелла права; то, что я люблю её, я выяснил слишком поздно, и то любил недостаточно. Будь это не так, жениться на ней я вознамерился бы раньше, намного раньше. Она была чертовски права.

Но от этого понимания мне не было легче.

Затем я вспомнил, что у нас с дядей будет собственное агентство, и почувствовал себя немного лучше. Зажглись звёзды. Я загляделся на них и вспомнил рассказ, прочитанный мной в журнале научной фантастики. Рассказ назывался «Число пи на небосводе», в нём звёзды двигались по небу и создавали слова. Мне подумалось, что сегодня ночью они непременно проделают то же. Если астрология чего-нибудь да стоит, звёздам сейчас же надлежит написать «Хантер и Хантер».

Они, кажется, не собирались…

Но нет — спустя секунду — внутри моих глазных яблок, если не снаружи — они исполнили. Так что стало, как положено.

И даже более того. Я покинул улицы и побрёл верхушками домов, а там и прямо по небу.

Дракон.