Майкл Маршалл - Слуга смерти

Затем Смерть большими прыжками понеслась вверх по реке и скрылась за двумя большими деревьями. Впрочем, подумала Патриция, скорее всего, ненадолго.

Обшарив карманы парня, я забрал все патроны, какие нашел. Потом, поняв, что у меня нет никакого желания пользоваться его оружием, бросил все на землю рядом с ним.

— Там что‑то случилось, — сказал я.

— Черт, — ответила Нина. — И в самом деле. Я слышала выстрелы.

Мы поспешно вскарабкались туда, откуда пришли. Было холодно, все так же завывал ветер, и я особенно остро чувствовал, что нахожусь очень далеко от дома. Судя по невыносимой боли в правом боку, у меня было сломано несколько ребер. Мы явно зашли намного дальше, чем я мог предположить. Прошло минут пять, прежде чем Нина остановилась, и я увидел кого‑то впереди, у вершины хребта.

— Не стреляйте!

Это был Фил.

— Господи, — сказал он. — Вы целы? Что с вами?

— Одного мы прикончили, — сказал я. — А что у тебя?

Молча покачав головой, он повернулся и быстро зашагал назад, туда, где лежал Коннелли. Мы последовали за ним.

— Я пошел следом, — сказал Фил, — но не нашел его. Вдруг он начал откуда‑то стрелять и едва не снес мне башку. Я тоже выстрелил, а потом спрятался за большим камнем и попытался пробраться с другой стороны, но наткнулся на обрыв и подумал — черт возьми, вот и все. Мне больше некуда идти, и…

Он цристыженно опустил взгляд.

— Наверное, мне надо было выстрелить чуть раньше, но я этого не сделал. Я никогда прежде не пробовал убивать людей. Я приподнялся, пытаясь найти какой‑нибудь другой путь, чтобы вернуться, и тут увидел того, другого.

— Какого другого?

— Не знаю. Он появился из ниоткуда. Я видел его всего секунду. Он сделал вот так, — Фил изобразил, как кто‑то поднимает ружье к плечу, — и выстрелил. Всего один раз. Я сразу упал на землю и несколько минут больше ничего не слышал. Тогда я опять высунул голову. Человек с ружьем исчез. А футах в тридцати в стороне от меня лежал его труп.

— Это не ты его застрелил?

— Нет, я же сказал. Но кто‑то сделал это вместо меня. Я подошел и посмотрел — всего одна дырка, прямо посреди лба, словно кто‑то нарисовал там мишень. Так кто же это, черт побери? Что тут вообще происходит?

— Скорее всего, Джон, — сказал я.

Нина покачала головой.

— Джон — человек сугубо городской. Не могу представить, чтобы он смог подкрасться к кому‑то из этих парней и снять его единственным выстрелом. Насколько мне известно, он за всю свою жизнь ни разу не держал в руках охотничьего ружья.

— Тогда кто?

— Человек прямоходящий, — ответила она. — Больше некому. Эти ребята пришли сюда, чтобы убить его, а не нас.

— Не верю. Сперва он позволил бы им убить нас.

— Ты его брат, Уорд.

Я не понимал, какое это может иметь значение.

Добравшись до Коннелли, мы обнаружили, что он стоит на ногах, хотя и прислонившись к дереву.

— Господи, шериф, сядьте, пожалуйста.

— Со мной все в порядке, — ответил он.

— Сэр, при всем моем к вам уважении, вы ошибаетесь, — сказала Нина. — Из вас кровь хлещет, как из заколотой свиньи.

Шериф посмотрел на большие темные пятна, которые начали расплываться по его брюкам.

— Верно. Так что давайте лучше поторопимся.

Он снова полез в карман пальто и достал навигатор.

Руки его дрожали, но не слишком сильно. Моргнул экран, затем шериф кивнул вперед и вправо.

Мы двинулись вперед среди деревьев, мимо тела второго стрелка, лежавшего навзничь на земле. Фил был прав. Человек, который его убил, умел очень хорошо стрелять.

Местность вскоре несколько выровнялась, изгибаясь между тянущимися по обеим сторонам хребтами, словно мы вошли в широкий полутоннель, окруженный деревьями и тенями. Видимо, русло древней реки или еще более древний след ледника. Ветер снова усилился, подталкивая нас в спину, и мы пошли быстрее, надеясь, что он заглушит звук наших шагов.

Коннелли споткнулся, наклонился вперед и упал. Я нагнулся к нему, но он медленно покачал головой.

— Идите, — сказал он.

Я снял пальто и бросил рядом с ним.

Мы пошли дальше. Густые кусты напоминали громадные комки хрупкой ваты. Нижние ветви деревьев постоянно хлестали нас, словно плети в руках безумца. Мне показалось, будто слева кто‑то вскрикнул, но, скорее всего, это был лишь ветер.

Нина остановилась, вытянув вперед руку.

— Там.

Я посмотрел в ту сторону. В шестидесяти ярдах впереди можно было различить открывающуюся за деревьями черную бездну.

Обрыв. Так и должно было быть.

— Мы пойдем прямо туда? — прошептал Фил.

— Нет, — ответила Нина. — Иди направо. Я пойду вперед. Уорд, ты заходишь слева. Если что‑то увидите — стреляйте, потом громко кричите.

Мы кивнули. Фил быстро скрылся в кустах, как можно тише стараясь пробираться сквозь заросли.

Нина предупреждающе подняла палец и быстро пошла прямо вперед. Я повернулся на девяносто градусов и двинулся вдоль обрыва.

Все в порядке, мысленно повторял я — пока не услышал выстрел.

Дальнейшее было полностью отдано на волю богов. Я лишь надеялся, что они обратят на нас внимание и что мы ничем их не прогневали.

Нина двигалась все медленнее и тише. За пять минут она с трудом сумела преодолеть ярдов тридцать. Бросив взгляд направо, она увидела едва заметную тень, перемещавшуюся вдоль края рза. Фил, подумала она. Несколько мгновений спустя он потерялся из виду, наверное, скрывшись за деревьями или спустившись чуть ниже. Уорда с левой стороны видно не было. Склон там был довольно крутым, и, должно быть, он ушел далеко. Она надеялась, что никто из них не заблудится и что все они не погибнут. По крайней мере, не здесь, на таком холоде.

К тому же уже окончательно стемнело. Путь среди деревьев был лишь один, да и тот основательно затрудняли кусты. Нина пригнулась, пробираясь под наклонившимся стволом. Сквозь шум ветра доносился плеск воды, и казалось странным, что по одному лишь звуку понятно, что вода невероятно холодна.

Нина осторожно шагнула вперед, пытаясь не отрывать ногу от земли, но снег и спутанные ветки не позволяли этого сделать. Пришлось продвигаться маленькими шажками.

Внезапно послышался звук выстрела.

Она быстро повернула голову. Где стреляли? Только не слева… Если…

Затем раздался крик, приглушенный и неразборчивый. Она была уверена, что он донесся справа. Значит, это Фил. Похоже, он в кого‑то попал…

Забыв об осторожности, она начала с трудом продираться вперед. Нужно было как можно быстрее добраться до того места, откуда стреляли. Она надеялась, что Уорд тоже слышал выстрел и окажется там раньше ее.

Она вытянула вперед руки с пистолетом и наклонила голову, стараясь избегать ударов холодных, влажных, колючих веток Ей казалось, будто она сражается с покрытой шипами паутиной. Пытаясь обойти заросли, вставшие на ее пути подобно изгороди, она свернула в сторону. Снова раздался крик, и она рванулась вперед, забыв об опасности.

Еще четыре шага — и она полетела вниз.

Похоже, я зашел чересчур далеко. Даже слишком. Мне казалось, будто я верно оцениваю расстояние, которое собираюсь пройти, но каждый раз, пытаясь вернуться назад ко рву, что‑то оказывалось у меня на пути. Деревья, как стоящие, так и упавшие. Завалы бурелома, через которые не перебраться. Нависающие каменные выступы. Скользкие груды камней с трещинами, которые невозможно было перепрыгнуть и которые приходилось обходить. Я удалялся все дальше и дальше влево вдоль становившегося все уже хребта.

В конце концов, мысленно выругавшись, я поднялся еще выше по склону, пока не пересек каменную седловину и передо мной не открылся более‑менее прямой путь. Однако дороги назад, похоже, так и не было. Время тянулось слишком медленно, и я жалел, что сейчас не светло. Я был бы рад, если бы Нина могла позвонить в ФБР, или военным, или хотя бы в штаб герл‑скаутов. Все наши силы — двое полицейских, один из которых сейчас лежал скорчившись у подножия дерева в ста ярдах отсюда.

Наконец я, похоже, нашел хоть какую‑то дорогу к цели, лихорадочно карабкаясь по камням к просвету наверху, где, как мне казалось, можно было пройти.

А затем раздался выстрел.

Возможно, через несколько секунд после него послышался крик, но я не был в этом уверен.

Сунув пистолет в карман, я схватился за торчавшие передо мной камни. Нужно было перебраться через них любой ценой. Подтянувшись, я соскользнул с другой стороны и увидел перед собой относительно свободный путь. Наконец‑то.

Едва мои ноги коснулись земли, я бросился бежать.

Она падала очень быстро, пытаясь цепляться за ветки и камни, потеряв по пути пистолет. Ей казалось, будто падение продолжается очень долго, а потом она ударилась животом обо что‑то твердое, и ее закрутило так, что закружилась голова. Она приземлилась на бок, словно мешок с бревнами, сброшенный с самолета.