Светлана Алешина - Палач в нетерпении

— Ладно, — он полез в бумажник и протянул мне деньги.

— Буду около трех, — пообещала я, выскальзывая за дверь.

Для того чтобы подобраться поближе к искомому «Элвису», мне пришлось прогуляться по местному базарчику.

Около «Элвиса» я увидела Татьяну, резко выделяющуюся среди толпы своей красотой и элегантностью. Рядом стоял какой-то парнишка, совершенно юный, как мне показалось.

Татьяна увидела меня и оживилась.

— Сашенька! — позвала она. — Мы здесь!

— Привет, — сказала я, подходя к ним. Спутник Татьяны осмотрел меня с интересом и присвистнул.

— А почему ты сказала, что она не может прикинуться манекенщицей? — спросил он Таню, продолжая смотреть на меня отвратительно-профессиональным взглядом. — Она же лапочка! Ну сама посмотри! Эти прелестные кудряшки, просто очаровательная малышка…

Он отступил на шаг и прищурился.

— Представляешь — сплошной серый и изумруд… А если ее нарядить в голубой? Танечка, да она просто обязана появиться на подиуме!

— Андрей, я сейчас начну ревновать! — сказала, смеясь, Татьяна.

«А я начну кусаться», — мрачно подумала я, рассматривая этого наглеца.

— Послушайте, я пришла по делу, — напомнила я. — И ни в какие манекенщицы я не собираюсь. Уж лучше тогда рвануть в Голливуд, если я так хороша, как вы мне рассказываете… Может, снимут в «Живых мертвецах», там мой типаж на все сто потянет! Буду талантливо выбегать из могилы и тянуть иссохшие ручонки…

Андрей Никитич воззрился на меня в ужасе, но потом, когда до него дошла наконец-то изысканность моей шутки, тихонько захихикал.

— Ах, деточка, вы из той породы женщин, которые и не подозревают, как они прелестны!

— Лучше уж я и дальше буду оставаться в неведении, — сказала я, — чем воображать себя красавицей, не имея никаких на то оснований! Ладно, давайте-ка решать, что нам делать. А то пока я тут слушаю комплименты, мой босс синеет от гнева. Кстати, вот уж кто создан для подиума!

Представив себе Ларикова на подиуме, я не выдержала и рассмеялась.

Наверняка Ларчик передвигался бы с видом удивленного жирафа.

Смеяться можно было долго, но сейчас это было неуместно, поэтому я быстро посерьезнела и спросила Танечку:

— А ты рассказала, в чем дело?

— В общих чертах, — отчего-то сразу смутилась Татьяна. — Но Андрей все понял и согласился помочь.

— Тогда вперед и начинаем обдумывать наш план!

И я открыла дверь «Элвиса».

Разочарование мое было велико. Обычная комфортабельная столовка, только вместо рок-н-ролла надрывалась Натали…

«Что ж, придется смириться с ударом судьбы», — подумала я и пошла вместе с Таней за нашим хрупким «рыцарем».

— Странно, почему вы выбрали это место, — проворчала я. — Я подозревала вас в большей изысканности вкусов…

— О, Сашенька, просто тут у нас началась дружба с Таней, — рассмеялся Андрей Никитич.

Кстати, он оказался довольно взрослым. При ближайшем рассмотрении я обнаружила легкую сеть морщинок возле глаз. И густые его волосы уже начали седеть…

Но все-таки он напоминал мальчишку. Сколько же ему лет?

— А я подумала, что вы вместе работаете…

— Так и есть, только мы до этого не общались. А встретились вот за этим самым столиком. И Танечка сидела тогда грустная, чуть не плакала… Я подошел к ней, мы разговорились, и как-то так получилось, что у нас много общих интересов. И есть одна общая цель.

Судя по Таниной улыбке, которой она одарила Андрея Никитича, так и было.

Танечка так на него восхищенно смотрела, а он сжимал ее ладонь в своей ручке, иначе и не скажешь, что я даже позавидовала их чувствам.

— Но, Саша, то, что она рассказала, ужасно! Просто в голове не укладывается — письма, угрозы, фотографии! Как это можно?

— Ну, вам лучше знать, — развела я руками. — Вы работаете в этом бизнесе…

— А вы так уверены, что это — дело рук кого-то из наших?

— На сто процентов нет. Но на восемьдесят — да… Танин круг общения не так уж и велик. Как я поняла, она все время посвящает работе, ведь так? Даже с Пенсом вы познакомились благодаря вашей коллекции…

— Да, — кивнула Татьяна.

— А Виктор? Он тоже имел отношение к вашему делу?

— Нет, — покачала она головой. — Он занят совершенно другим бизнесом. Но Виктор тут ни при чем, поверьте! Он не самый приятный человек на свете, но очень честный и открытый!

Ага, мы, кажется, все еще не ровно дышим к бывшему аманту!

— Андрей Никитич, — обратилась я к Таниному спутнику. — Вы в курсе нашего плана с вечеринкой?

— Конечно, Танечка сказала мне…

— Как вы думаете, можем мы пригласить и Виктора? Или придумать что-то другое?

— Дело вот в чем, Сашенька, — сказал он. — Я не имел бы ничего против визита ко мне Виктора Петровича, но… Беда в том, что он ко мне немного неадекватно относится. Вряд ли он придет и скорее всего, если я приглашу его, заподозрит подвох с моей стороны… Поэтому давайте придумаем что-нибудь другое. Хотя я, как и Танечка, считаю, что Виктор Петрович тут ни при чем абсолютно!

— Почему?

— Потому что, Сашенька, он скорее набил бы мне морду, но Тане писем бы писать подобных никогда не стал, — тихо сказал Андрей Никитич. — Не тот он человек…

— Посмотрим, — сказала я. — Все покажет ближайшее рассмотрение.

Мы договорились, что я появлюсь на вечеринке по случаю «помолвки» Татьяны с Андреем Никитичем как его двоюродная сестра, ну а остальные будут там присутствовать.

— Про «помолвку», кстати, вы хорошо придумали, — одобрила я их, — наверняка известие это заставит нашего анонима действовать. Он ведь начинает злобствовать, когда Тане хорошо, не так ли?

Мне показалось, что их лица омрачились.

— Саша, я очень боюсь за Таню, — тихо сказал Андрей Никитич, отводя меня в сторону. — Может быть, ей пока лучше пожить у меня?

— Может быть, — вздохнула я. — Я и сама не знаю, на что этот тип способен. По крайней мере, постарайтесь от нее не отлучаться, и если что — звоните.

Я записала ему оба свои телефона — и рабочий, и домашний.

— Спасибо, — спрятав листок в карман, он будто почувствовал себя спокойнее. — Но на вашем месте я бы все-таки подумал о карьере модели! У вас такая великолепная фактура, деточка, просто чудо!

— Подумаю, — пообещала я.

Татьяна махнула мне на прощанье рукой, и они пошли прочь.

Парочка получилась из них трогательная и забавная! Андрей Никитич рядом с Таней казался еще меньше, но так по-рыцарски поддерживал ее под локоть, что я подумала: они — самая красивая из встреченных мной парочек.

Наверное, их можно было бы назвать и самой счастливой парочкой — так нежно смотрели они друг на друга, нисколько не стесняясь разницы в росте.

Но мне что-то мешало. Странное ощущение — так бывает. Вдруг раз — и вместо солнца тень!

Я не могла понять, что вдруг так напрягло меня — взгляд, немного опасливый, пущенный на меня через плечо Таней с непонятным мне страхом? Чрезмерная предупредительность ее жениха, казавшаяся мне несколько преувеличенной и слащавой?

Или — просто предчувствие беды…

Я поежилась. Ненавижу, когда в твое спокойное состояние вторгается какая-то неприятная мысль и начинает подчинять себе тебя, целиком. Избавиться от этого совсем непросто…

«Так, милая моя Александрина, — строго сказала я себе. — Если ты считаешь, что кому-то станет легче, если ты расслабишься, ты жестоко заблуждаешься. Конечно, ситуация неприятная. Иногда бывает легче встретиться с фактом преступления уже совершенного и труднее находиться в неведении относительно сроков исполнения чужих, недобрых планов. Но на то вы с Лариковым и существуете, дабы попытаться предотвратить оное!»

Бодрая моя тирада произвела нужное действие. И тем не менее я не могла не признать, что два вопроса не дают мне покоя.

Кто эта девушка на фотографии?

Что с ней произошло?

— Ну и как? — поинтересовался Ларчик, когда я вернулась в наш доморощенный «офис». — Что вы решили?

— Меня пригласили работать топ-моделью, — заявила я, усаживаясь в кресло и вытягивая ноги.

— Что? — вытаращился он на меня и рассмеялся. — Шутишь?

— Какой же вы бестактный тип, Андрей Петрович! — возмутилась я. — Нет чтобы сказать, о, как долго они думали, я уж и устал надеяться, что кто-то оценит твою красоту по достоинству! Нет же, ты мне заявляешь, что это не может быть правдой, и еще издевательски хихикаешь! А вот и пригласили! И сказали, что у меня фактура очаровательной малышки… Так что я немедленно начну думать над поступившим предложением — вполне вероятно, что на него стоит согласиться!

— Не стоит, — испуганно сказал Ларчик.

— Это почему?

— Потому что ты сама видишь, что там за люди. Еще хуже меня, между прочим! Я хотя бы не подкладываю тебе писем.