Андрей Быстров - Занавес молчания

Заверещал декорированный под старину телефон. Долинская сняла трубку.

– Да. Да, это я. Конечно, Сергей Эдуардович, в любое удобное для вас время. Хорошо, через полчаса. Жду вас.

Повесив трубку на витой позолоченный рог сбоку аппарата, Долинская подошла к зеркалу. Из магических глубин темного стекла на нее смотрела женщина лет сорока, с прекрасной фигурой, упакованной в длинное облегающее синее платье. Она была красива той порочной, опасной красотой, какая заставляет мужчин совершать губительные безумства. Косметика на ее лице, почти незаметная в полумраке, подчеркивала бесовское очарование бездонных глаз-омутов, в которых тонули многие без надежды на спасение.

Неудовлетворенная, Татьяна Владимировна отвернулась. Для сегодняшней встречи не годится образ роковой женщины. Нужно что-то попроще, чтобы тот, кого она ждет, остался в убеждении: набирающую популярность ясновидящую заботят только два аспекта бытия. Помогать людям и позволить всем узнать правду о ней, о ее даре, не в рекламных целях, а для расширения границ помощи.

В спальне Долинская переоделась в простое, без украшений, коричневое платье до колен, стерла прежний макияж и наложила новый, скромный. Так гораздо лучше. Она едва успела до звонка в дверь.

Сергей Эдуардович Карпин, главный редактор и фактический владелец успешной, читаемой, тиражной газеты «Санкт-Петербургский открытый лист», вошел как-то робко, бочком, хотя робость как черта характера была ему мало свойственна. Возможно, она объяснялась тем, что его газета нередко язвительно громила модных шарлатанов-экстрасенсов и потусторонний бум как таковой.

– Здравствуйте, Сергей Эдуардович, – сказала Долинская бархатным голосом, из которого, однако, убрала все оттенки обольстительности. – Проходите.

Карпин последовал приглашению, покосившись на хрустальный шар. Он чувствовал себя неловко. Отчаяние заставило его прийти сюда, а сейчас он думал о том, как глупо поступил; но не останавливаться же на полпути.

– Садитесь, пожалуйста. – Долинская указала на кресло, и Карпин послушно сел. – Не стану спрашивать вас, почему вы пришли. Об исчезновении вашего сына сообщалось по телевидению. Вы принесли что-нибудь из его вещей?

Вытащив из кармана швейцарские наручные часы, Карпин передал их Долинской. Она взяла часы, накрыла ладонью, помолчала. Карпин не выдержал:

– Татьяна Владимировна, вы знаете, кто я такой, читали мою газету. Мое отношение к ясновидению и прочей чертовщине для вас не секрет...

– Никакой чертовщины, – мягко произнесла Долинская.

– Помогите, попробуйте... Я задействовал все контакты. Милиция, люди из ФСБ – бесполезно. Пусть не получится, но лучше сделать и потом жалеть, чем потом жалеть о том, чего не сделал. Я заплачу вам сразу, не выйдет так не выйдет. Сколько?

– Не нужно денег, – ответила ясновидящая.

– Как? Вы готовы помочь мне бесплатно?

– Я хочу, чтобы вы написали обо мне.

Карпин насторожился:

– То есть... Сделал вам рекламу?

– Нет, не РЕКЛАМУ, – подчеркнуто произнесла Татьяна Владимировна. – Чем бы ни кончилась моя попытка, я хочу, чтобы вы написали правду – вашу правду обо мне, так, как вы ее видите. О том, как и почему вы пришли сюда, ваши впечатления и выводы – искренне. Сочтете меня шарлатанкой, а себя дураком, так и пишите. Реклама мне не нужна, я хочу только правды. Это будет честно?

Через полминуты сосредоточенного размышления со склоненной головой редактор медленно проговорил:

– Да. Это будет честно. Обещаю написать.

– Я верю вам. Итак, ваш сын исчез полторы недели назад, и с тех пор вы не получали никаких известий, требований о выкупе...

– Ничего! – вскричал Карпин. – Я не теряю надежды, что он жив... Если негодяи пока не требуют выкупа, так, может быть, выжидают, чтобы я совсем размяк... Я бы не обратился к вам, но мне посоветовала Володина, вы ей так помогли...

– Володина? Гм... Не припомню. Я стараюсь помогать многим людям... Но давайте начнем.

В четырех канделябрах вокруг хрустального шара Долинская зажгла свечи, села на стул с часами в руках.

– Вы пользуетесь этой штукой, – недоверчиво пробормотал Карпин. – Подумать только, хрустальный шар! Я-то воображал, что современные ясновидящие работают на компьютерах...

– Нет, – строго сказала Татьяна Владимировна. – Хрустальный шар. Именно так это и происходит. А теперь не мешайте мне, пожалуйста.

Карпин выставил вперед раскрытую ладонь: мол, повинуюсь. Под размеренное тиканье напольных часов с маятником Долинская вглядывалась в прозрачно светящуюся сердцевину хрустального шара. Минут десять в комнате висело молчание, потом Долинская прикрыла глаза и хрипловато заговорила:

– Ваш сын жив (Карпин дернулся, откинулся на спинку кресла). Я вижу его. Он сидит на табурете, в какой-то кухне у плиты, его левая рука прикована к трубе наручниками.

– Но где это? – нервно выдохнул Карпин.

– Не перебивайте, слушайте, – приказала ясновидящая. – Я выхожу из дома, вижу дом снаружи. Это двухэтажный загородный коттедж из белого кирпича. Теперь я проникаю в комнату второго этажа. Камин, горит огонь. На стене две картины. Одна – охотничий сюжет. Собака, ружья. Вторая... Не вижу... Теперь яснее. Это репродукция «Сикстинской мадонны».

Не в силах усидеть на месте, Карпин вскочил:

– Дача Смагина, партнера Игоря по бизнесу! Господи, каков мерзавец... Помогал мне в поисках... Но ведь милиция наведывалась на его дачу... Значит, у него есть кто-то в милиции, и на это время они прятали Игоря в другом месте!

– Может быть, – обессиленно произнесла Долинская, возвращая редактору часы его сына. – Больше я ничего не смогла увидеть.

– Смагин! – Сергей Эдуардович стиснул часы в кулаке. – Они держат Игоря на его даче... Но Игорь знает дачу, знает их... Значит, не намерены отпускать живым! Заставить его просить о выкупе, получить деньги, а потом... Я должен действовать немедленно! Простите, я ухожу. Татьяна Владимировна, я не знаю, как вы это делаете, но я был идиотом, слепцом... Читайте мою газету!

Не попрощавшись, Карпин вылетел из квартиры. Долинская улыбнулась своему отражению в зеркале. «Санкт-Петербургский открытый лист» завоеван, а это немало. Когда столь скептичная газета, не какой-нибудь полупомешанный «Вестник непознанного», воздаст должное ее дару... Отсюда недалеко и до славы Джуны!

Конечно, правоохранительные органы не оставят без внимания этот случай. Откуда у Долинской информация, не связана ли ясновидящая с некими осведомленными конкурентами похитителей, не был ли с помощью Володиной разыгран спектакль? А то еще заподозрят, что Долинская связана с самими похитителями и решила их подставить... Ну и пусть, Татьяне Владимировне бояться нечего. Ни к похитителям, ни к их конкурентам она не имеет ни малейшего касательства, ничего противозаконного не совершила. А если и состоялся спектакль, то совсем иного рода.

В прихожую квартиры Бориса Кедрова ворвались трое – вернее, ворвались двое, а третий просто вошел следом за ними. Двое были крепкими парнями в коже, а третий... Худощавый блондин средних лет, с утонченным, интеллигентным лицом напомнил Борису артиста Марцевича, играющего порочного аристократа в экранизации какого-то готического романа. Несмотря на то что один из крепких парней молча прижал Бориса к стене, а второй ринулся в квартиру, настоящий ужас у Кедрова вызвал как раз третий, его ледяные серо-голубые глаза. Он поставил у двери черный чемоданчик-дипломат.

Парень, осматривавший квартиру, вернулся в прихожую.

– Никого нет, – доложил он, – как и следовало из данных наблюдения.

Не говоря ни слова, блондин кивнул и прошел в комнату, куда втолкнули Бориса.

– Ай-ай-ай, – блондин покачал головой, взглянув на монитор, – вы не только забрали нашу дискету, но и ухитрились влезть в нее. Плохо для вас... Впрочем, нам так и так пришлось бы принять меры предосторожности.

Кедрова бросили в кресло.

– А зачем вы взяли дискету? – спросил блондин, натягивая тонкие резиновые перчатки.

– Меня попросил дядя Саша, по телефону... Не сам, через постороннюю девушку... – Борису было все равно, ясен ли страшным гостям его ответ или нет.

– Ага, понятно. – Блондин переглянулся с парнями, тоже надевшими перчатки. – И как он просил вас поступить с дискетой?

– Уничтожить.

– Очень удачно, что вы не выполнили просьбы. Она нам нужна... Надеюсь, вы не делали копий? Миша, запусти-ка поиск по содержанию и проверь заодно другие дискеты. Антон, погляди, нет ли где каких записей, но аккуратно.

Подтянув стул, Миша уселся перед компьютером. Антон покопался в карманах Бориса и приступил к придирчивому обыску в квартире, а блондин из-за спины Миши вынул дискету из дисковода и положил во внутренний карман пиджака.