Анастасия Валеева - Паутина

Яна прочитала на ПТС фамилию, имя, отчество погибшего. Она ведь, когда гадала, спрашивала у карт о кредиторе, а сюда ехала в надежде узнать что-то о пропавшей. Нет, имя хозяина «Москвича» не было ей знакомо. Да и при первом взгляде, собственно говоря, она поняла, что этот человек не мог быть кредитором достаточно крупной суммы.

Яна достала из своей сумки записную книжку и перенесла туда основные данные из найденных документов. Вернув барсетку на прежнее место и прикрыв дверь, она побрела ко второй машине.

Милославская присела на корточки возле лежащего лицом вниз мужчины и стала почему-то, будучи в полной растерянности, проверять его пульс, хотя по внешним признакам почти наверняка определила, что он мертв. Нет, биение сердца у этого несчастного не определялось. На всякий случай Милославская приложила кончики пальцев к другим точкам, где могло еще ощутиться пульсирование, но и эти попытки оказались тщетными.

Яна с горечью зажмурила глаза и сжала губы. Потом ей на ум пришло еще кое-какое соображение. Она осторожно, дрожащими руками приоткрыла слипшиеся веки пострадавшего и по виду зрачка окончательно установила, что он покойник.

– Черт возьми! – с досадой вскрикнула она.

Ведь никто теперь не мог гадалке рассказать, каким образом случившееся могло быть связано с исчезновением матери ее клиента.

От охватившего ее отчаяния Яна зажала рот руками и безнадежно, сама не понимая чего, стала искать глазами вокруг. Природа ни одним своим движением не говорила о том, что в чьей-то жизни произошло что-то непоправимое, что человека уже не вернешь и что чье-то сердце, наверное, будет разбито. Все было так же тихо и пасмурно.

Милославская глянула на изувеченную машину.

– Стоп! – неожиданно для самой себя медленно проговорила вдруг она. – Кажется, номера, хотя и пострадали, но вполне читаемы. Обгоревший салон, конечно, мне ничем помочь не может, – Яна медленно подошла к «Жигулям» и, склонившись, заглянула внутрь сквозь разбитое стекло.

– Похоже, все сколько-нибудь стоящее внутри сгорело, – пробормотала она, – и документы, кажется, тоже.

Яна выпрямилась и глянула на осколки разлетевшегося по земле стекла. Неожиданно для себя среди них она заметила маленький поблескивающий прямоугольник, в котором, присмотревшись, различила какую-то заламинированную бумагу.

– Что это? – вслух проговорила она и приблизилась к находке.

Гадалка осторожно раздвинула мелкие осколки и вытащила картонку, которая оказалась паспортом технического средства. По-видимому, водитель вставил этот заламинированный кусочек краешком под стекло, и это спасло документ, в отличие от всех остальных. Хотя могло произойти с ПТС и по-другому. Мало ли какие парадоксы случаются в критические моменты?! Где-то рядом, по Яниному предположению, должно было быть и свидетельство о техосмотре, но его гадалка, осмотревшись, не нашла.

– Хоть что-то! – сквозь зубы воскликнула она и попыталась прочитать написанное на нем.

Однако та часть, документа, где значилась фамилия, безнадежно пострадала. Она была то ли сплавленной, то ли просто покареженной, да и на остальных словах краска как-то смазалась. Яна с трудом разобрала и пробормотала:

– Юрий Иванович. Да-а-а, – разочарованно протянула она, – кредитор, к сожалению, назвался не этим именем. Хотя Юрия Ивановича, скорее всего, стоит отыскать. Правда, таких Юриев Ивановичей в нашем городе определенно не три человека. Кто же вы, мистер Икс? – задумчиво завершила она.

Все остальные из сохранившихся записей Яна прочла про себя.

Вслед за этим Милославская поднялась с корточек и подошла к номерам автомобиля, о которых думала несколькими минутами ранее, чуть ближе. Она уже знала о них из ПТС, но опыт часто заставлял ее быть предупредительной. «Лучше перебдеть, чем недобдеть», – говаривал Руденко.

Гадалка торопливо достала носовой платок и, скомкав его, стала осторожно стирать пыль, копоть и прочие загрязнения с металлической таблички. Несколько усердных движений, и она, изрядно перепачкавшись, все же, хотя и с трудом, смогла прочитать номер «Жигулей» – М 678 РО. Он совпадал с номером, значащимся в документе.

– Неплохо, – подбадривая себя, произнесла Яна.

Теперь ей предоставился шанс, разумеется, приложив определенные усилия и воспользовавшись помощью небезызвестного своего товарища, раздобыть более подробную информацию о хозяине и этого, и другого автомобиля, и тогда, возможно, кое-что могло проясниться.

Милославская деловито поставила руки в бока и протянула:

– Ну, Семен Семеныч, никогда тебя в подходящий момент не бывает на рядом!

Вслед за ее словами раздалось переливчатое пиликанье откуда-то со стороны хозяина «Жигулей». Гадалка удивленно вскинула брови и в первое мгновенье даже вздрогнула от неожиданности. Потом ее осенило: сотовый. Она бросилась к трупу, сама еще не зная, с какой целью, и стала судорожно ощупывать его одежду, потому что пищало где-то совсем рядом.

– Да! – ощутив пальцами искомое, вскрикнула она, но в этот момент сигнал прекратился.

Тем не менее Милославская осторожно и не без брезгливости достала телефон из внутреннего кармана пиджака мужчины и с непонятным ей самой чувством глянула на него, а потом вдруг поняла, что находка эта как нельзя кстати.

На всякий случай она еще раз решила пошарить руками по липкой одежде покойника, надеясь, что, может быть, еще что-нибудь ценное для нее обнаружится в карманах погибшего, документы, например. Ведь сразу она, взволнованная, до этого не додумалась.

В одном месте пальцы гадалки под тканью неожиданно ощутили что-то твердое. Дрожащими руками она приподняла край пиджака и проникла туда, где ею недавно прочувствовался плотный прямоугольник – в верхний карман рубашки. Зацепив свою находку двумя пальцами, она потянула ее и вскоре могла лицезреть кожаный черный кошелек. Безусловно, Яна не отказала себе в возможности порыться в нем. Внутри, в первом отделе лежало несколько некрупных денежных купюр и чеки на мелкие суммы, очевидно, хранимые без всякой цели.

Милославская заглянула во второй отдел кошелька. Он оказался практически пуст, за исключением помятой, вчетверо сложенной бумажки. Гадалка достала и развернула ее. Там значился только какой-то адрес. Ни фамилии рядом, ни номера телефона. Бумажка, судя по всему, в кошельке обитала давно. Яна принялась размышлять, какое значение она могла иметь и вскоре подумала, что некоторые люди носят с собой не документы, удостоверяющие их личность, а такие вот записочки, чтобы в случае чего, эту самую личность легко можно было установить. Ведь паспорт нет необходимости всегда носить с собой. Потерять можно, или выкрадут, а потом такая морока с восстановлением! Да и поносишь вот так год-другой, поизотрется весь.

Милославская перенесла и эти данные в свой блокнот, а затем вернула находку на прежнее место.

– Теперь, Юрий Иваныч, – сказала она, глядя на покойника, – надеюсь, я знаю еще и Ваш адрес.

В следующий миг гадалка уверенно уже набирала номер Семена Семеныча, пользуясь найденным сотовым.

Домашний телефон настырно молчал, хотя время для выхода на работу было еще слишком раннее. Сделав несколько попыток и выругавшись после неудачной последней, Милославская призадумалась, поглаживая подбородок.

– Линия что ли повреждена?.. – недовольно пробормотала она, а потом чисто инстинктивно набрала номер рабочего телефона Руденко.

– М-м-м, – хрипло послышался вскоре ответный возглас из трубки.

– Сема? – одновременно удивленно и радостно воскликнула гадалка.

– М-м? – как бы встрепенувшись ото сна послышалось в ответ.

– Ты? – расплывшись в улыбке, спросила гадалка.

– Му-гу, – промычал тот в ответ апатично, очевидно, узнав Яну.

Судя по всему, он в момент ее звонка спал, и приятельница прервала какое-нибудь неожиданно приятное сновидение.

– Ты чего там так рано? – не зная, с чего начать, спросила гадалка.

– Почему рано? – позевывая, ответил тот, – Поздно! Я еще и не уходил. Й-олки! – вдруг воскликнул он, наверное, глянув на часы и только теперь поняв, что уже утро настало. – Слава богу, что Маргарита не дома!

– Если б она дома была, – добродушно протянула гадалка, тебя бы там давно уже не было! Спишь, небось, с глубокого бодуна?

– Ну ты скажешь тоже! – деловито покашливая, ответил Семен Семеныч.

– А то нет?! Знаем мы вашу работу! – Яна нарочито раззадоривала друга.

– Если б знали, – обиженно возразил Три Семерки, – такими шуточками не раскидывались бы!

– Ну ладно-ладно, – перебила Милославская, – это я шучу.

Хотя не до шуток мне сейчас, может, более, чем когда-либо.

– Что? Опять карты какую-нибудь страшную вещь подсказали? – не упуская возможности сыронизировать в отместку, со смешком произнес Руденко.

– К сожалению, на этот раз мне пришлось увидеть ужасное собственными глазами, – реагируя на язвительность Семена Семеныча холодным спокойствием, ответила гадалка. – Передо мной два трупа…