Ольга Баскова - Пока жизнь не разлучит нас

Вика размахнулась и влепила ему пощечину:

– Ты действительно подонок! Убирайся к своей жене. Чтобы через минуту тебя тут не было!

Виктория вышла из комнаты и громко хлопнула дверью. Он открыл дверцу бара. Налил себе полный стакан виски, не разбавляя, залпом выпил и упал на кровать. Пусть эта женщина гонит его, но он не хочет уходить. Она должна понять…

Скрипнула дверь, и Вика вошла в комнату.

– Ты еще здесь? Я думала, умчался к своей женушке.

Он медленно поднялся:

– Ты моя жена.

– Правда? Ну-ка, покажи паспорт.

– Я сейчас не могу оставить Димку. У него переходный возраст. Подожди еще немного.

Виктория вытянула губы:

– Сколько ждать?

– Ну, около года.

Она свистнула:

– Ничего себе! Да за год я найду себе другого.

Георгий подошел к ней:

– Я клянусь тебе, год, может, меньше. Ну дай Димке подрасти.

Вика плеснула в бокал вина.

– Зачем?

Мужчина вынул из кармана последний козырь:

– Я сейчас занимаюсь покупкой квартиры для тебя. Очень хорошей, двухкомнатной. С видом на море. Ты о такой всегда мечтала. Кроме того, я уже почти купил ту дачу, на Лазоревом мысу, которую ты давно присмотрела.

Женщина оторопела:

– Но хозяева не хотели ее продавать.

– Надо уметь уговаривать. Чего только не сделаешь для любимой женщины!

Виктория прищурилась:

– Обещаешь, что ждать придется не больше года?

– Чтоб я сдох.

Она немного смягчилась:

– Ладно, будь по-твоему. – Виктория взяла его за руку. – В конце концов, я тоже люблю тебя. Да и Димка твой мне нравится. Я всегда мечтала о таком сыне.

– Мы его обязательно родим, – пообещал Георгий, прижал женщину к себе и заглянул в черные глаза с золотыми искорками: – А ты бы приняла Димку?

– Что ты имеешь в виду? – удивилась Вика.

– Когда я разведусь с Людмилой, я заберу у нее Диму, если ты не будешь возражать, – признался он.

Вика улыбнулась уголками губ:

– Конечно, нет, Гоша.

От ее низкого глуховатого голоса бросало в дрожь. Он прижал ее к своей груди:

– Спасибо, родная.

Его пальцы проворно расстегивали пуговицы на шелковой блузке:

– Пойдем в кровать?

Она не сопротивлялась:

– Да, любимый.

Георгий увлек ее в постель.

Кинолента воспоминаний вдруг оборвалась, словно кто-то остановил ее, и мужчина налил себе бокал минеральной воды. Он и не представлял, что эти воспоминания так измотают его. И все же хотелось вспоминать дальше, однако больше ничего не высвечивалось. Впрочем, возможно, на сегодня этого было достаточно. Он посмотрел на часы, выпил лекарство и лег на кровать, потом вскочил, отыскал листок бумаги и ручку и принялся лихорадочно записывать. Кто знает, в каком состоянии он будет находиться, когда приедут доктор и журналист? Георгий ведь должен рассказать им хотя бы это. Пусть они порадуются, что есть результат. А потом Валентин примется за свою работу, и, кто знает, возможно, ему удастся вспомнить, что случилось с его мальчиком. Его похитили, но кто и зачем? Что делали для его розысков Георгий и Людмила? И где сейчас его близкие женщины? Искали ли они его?

Как чувствует себя Люда? Эти мысли мешали Георгию уснуть, однако лекарства сделали свое дело. Правда, спал он очень тревожно, но к приходу хозяина с другом был готов рассказать им все, что всплыло в памяти. Они слушали его, не перебивая, изредка переглядывались. Мальцев улыбнулся:

– Это говорит о правильности лечения. Значит, продолжаем в том же духе. Вы готовы? – обратился он к Георгию. Тот ответил:

– Конечно.

Они снова уединились во времянке. И снова усталый Мальцев появился через час:

– Мне кажется, нужно переходить к делу о похищении его ребенка. Пока он ничего не вспомнил. Одна надежда на завтра. Это хорошо, что мы подсунули ему вещи, которые помогли вспомнить о жене и любовнице – яблоки и духи «Клемма». Теперь нужно подложить то, что всколыхнет в его памяти похищение.

– Газеты писали о дипломате и долларах, – задумчиво проговорил Клим. – Кажется, дома у меня валяется старый дипломат. А доллары придется купить.

– Желательно сделать все сейчас, – посоветовал доктор. – Тогда уже утром он порадует нас рассказом.

– Тогда поехали быстрее, – Панфилов потянул друга за руку.

Георгий снова проснулся со светлой головой и отправился в домик. Он перекусил и, опустившись на кровать, напряг память. Возле подушки лежал старый черный дипломат. Мужчина машинально открыл его и отшатнулся. В пакетике покоились доллары. И фотография улыбающегося, уверенного в себе мужчины. Он узнал его, этот дипломат. И еще узнал мужчину. Конечно, в этом дипломате могли находиться только деньги. Как и в тот роковой день… И снова перед глазами завертелся фильм, фильм про его жизнь.

Георгий сидел в своем кабинете и просматривал документы. Он почти поддался на уговоры Виктории и решил попробовать заняться так называемым «пионерским бизнесом». С завтрашнего дня он планировал проехаться по лагерям и санаториям, встретиться с директорами и арендовать помещения. После распада Советского Союза многие санатории и бывшие пионерские лагеря не набирали отдыхающих и постепенно превращались в заброшенные строения. Если находился желающий выкупить их или взять в аренду, они продолжали работать. Если же нет – здания сиротливо взирали на прохожих пустыми глазницами окон. В принципе, Георгий уже присмотрел себе один пансионат. Еще парочка корпусов – и можно будет участвовать в конкурсе и пытаться выиграть тендер. Звонок Людмилы оторвал его от размышлений, и он с неудовольствием взял телефон:

– Слушаю тебя! Только учти: если ты собираешься молоть чепуху и отрывать меня от дела…

Она всхлипнула:

– Жора, Дима пропал!

Сначала до него не дошел смысл этой фразы:

– Что ты мелешь?

– Дима пропал, – повторила Людмила.

У него вспотели ладони:

– Этого не может быть! За ним же выехал Виктор!

В трубке послышались рыдания:

– Виктор уже у нас дома!

– Сейчас буду, – коротко бросил он. В эту минуту в кабинет вошла Виктория и по-хозяйски расположилась на диване:

– Куда сегодня отправимся, дорогой?

– Никуда.

Его тон заставил ее вздрогнуть:

– Что случилось?

– Я еду домой, – пояснил Георгий. – Димка не вернулся из школы.

Она выронила сумочку из натуральной кожи, которую он сам выбирал ей в итальянском магазине:

– Как не вернулся? Разве Виктор сегодня не забирал его?

– Кто-то перехватил моего сына раньше, – каждое слово давалось Георгию с усилием. Обычный оптимизм уступил место паническому страху. – Вика, я чувствую, мой ребенок в опасности.

Ее нарумяненные щеки побледнели:

– Ну, если ты так считаешь. Конечно, поезжай домой. Только, пожалуйста, – она встала и положила ему руку на плечо, – обещай информировать меня.

– Обещаю! – Мужчина направился к двери.

– И еще, – Виктория остановила его. – Обещай не пренебрегать мною, если что. Я окажу тебе любую помощь, ведь я обожаю твоего Димку.

Он прижал ее к себе:

– Спасибо, любимая. Обещаю. Справишься пока без меня?

– Разумеется.

Он кивнул и выбежал в зной майского дня. Вика немного посидела на диване и прошла в свой кабинет.

Дома Георгий застал заплаканную Людмилу и растерянного Виктора. Супруга лежала на диване, поминутно прикладывая платок к красным глазам, а шофер суетился возле нее, как наседка возле цыпленка, держа наготове стакан с водой. Когда он увидел шефа, его веки чуть дрогнули:

– Ничего не слышно о Диме?

Георгий развел руками:

– Как получилось, что вы с ним разминулись?

– Не знаю, – устало ответил мужчина и запустил пятерню в жидкие светлые волосы. – Я прибыл вовремя. К двум часам. Во дворе Димы не было, и я направился к охраннику. Тот очень удивился мне и сказал: мол, Диму уже забрали. – Водитель сжал кулаки. – Понимаете, Георгий Алексеевич, кто-то подъехал на пару минут раньше на такой же машине. К несчастью, Димин класс отпустили с последнего урока на пять минут раньше. Вот и получилось, что… – Виктор вздохнул и замолчал.

– Номера машины, конечно, охранник не запомнил, – проговорил Карпов. Виктор замотал головой:

– Даже не посмотрел. Ведь он был уверен, что это я… Впрочем, он что-то говорил о забрызганных грязью…

– Понятно. – Георгий стиснул зубы и закружил по комнате. Людмила тихо стонала. – Никто не звонил? – обратился он к жене.

– Нет, – ответила женщина.

– Хорошо. Значит, все впереди.

– Почему ты думаешь, что они позвонят? – поинтересовалась Людмила.

– А ты разве сомневаешься, что нашего ребенка похитили с целью выкупа? – Она раздражала его больше обычного. Ну и мать, даже в такой экстремальной обстановке не может принять правильного решения. Курица она и есть курица. То ли дело – Виктория. – Поэтому с нами обязательно свяжутся.

– Я хотела, – нерешительно вставила она, – обратиться в полицию.