Светлана Алешина - Бесплатный сыр – в мышеловке

— Что «но»? — подтолкнула я ее. — Договаривай. Неужели никто до тебя так и не достучался?

— Один человек почти смог, но я узнала, что никогда не смогу иметь детей: резус отрицательный, стрессовое прерывание первой беременности, нагрузки на неокрепший организм… Это мне в медсанчасти доктор объяснил, хороший такой старикан, правильный… А Игорек потом на медсестре женился, нам в часть писал, фотографию с сыном на руках присылал… Он очень хотел детей, понимаешь?

— Понимаю…

— Так я и осталась в армии, сначала на сверхсрочную службу, потом добилась перехода в контрактные войска, так как командир части что-то больно усердно стал меня задвигать на штабную работу.

— А разве это плохо?

— Может быть, и хорошо, но не для меня. Я не могу уже по-другому, не могу без армейского братства, моя военная карьера может быть только карьерой боевого офицера.

— А ты офицер? — спросила я.

— Да, я лейтенант.

— А в Тарасов ты в отпуск приехала?

— Не совсем. Вернее, совсем не в отпуск. Просто не хотелось останавливаться в военной гостинице, вот я и написала Косте. Мы с ним в Чечне вместе воевали, после одного случая стали почти братьями.

— Расскажи, — попросила я, так как жизнь Кости Шилова была для всех сотрудников телецентра тайной за семью печатями.

— А он сам разве ничего не рассказывал?

— Нет, он не из разговорчивых.

— Извини, Ирина, тогда я тоже не буду. О себе могу говорить сколько угодно, а о других — уволь.

— Ладно, — пожала я плечами, слегка обидевшись, но не подавая виду. — Так зачем ты все-таки приехала в Тарасов?

— Понимаешь, меня командир части направляет в высшее десантное училище как перспективного офицера, а так как я в армию уходила именно отсюда, нужны кое-какие документы. С почтовым запросом что-то тянут, вот меня наш подполковник и отправил лично. Велел спокойно на месте разобраться, все равно пока у нас там некоторое затишье, а мой зам с ротой справится, мужик толковый.

— Так ты собираешься и дальше продолжать воевать?

— Да, армия теперь навсегда стала моей судьбой, я уже не сумею жить по-другому… Да я говорила!

— Значит, ты все-таки счастлива?

— Ну, в какой-то мере, — усмехнулась Катя. — Если бы еще не было столько проблем из-за того, что я женщина!

— А их много?

— Больше, чем ты можешь себе представить! Знаешь, сколько мне пришлось доказывать, что я не хуже мужиков? Начиная с того, что меня вообще в армию брать не хотели.

— А много у нас в армии женщин? Не просто военнообязанных, а таких, как ты?

— Мало, таких, как я, вообще единицы. И командование вовсе не спешит предавать огласке этот факт. Хотя могли бы неплохо сыграть на нем.

— Каким образом? — заинтересовалась я.

— Неужели ты не знаешь, что в последнее время парней в армию палкой не загонишь? А если показать воюющих женщин, то это будет весомым аргументом для ужесточения призывных норм, дескать, женщины могут, а парни что?

— Ну и почему же тогда армейское руководство не хочет этим воспользоваться?

— Да потому, что ты и сама верно отметила во время нашего знакомства, что мужики вовсе не стремятся признать равенство полов, а уж военные — в особенности. Именно эта твоя фраза и подвигла меня согласиться на участие в передаче.

— Спасибо. — Честно говоря, меня порадовало Катино решение.

— Да не за что. Ты мне лучше скажи, что в твоих передачах вообще происходит? И что мне там делать придется?

— Лучше давай вернемся на студию, там можно будет просмотреть старые записи, так тебе понятнее станет. А то меня мои коллеги уже, наверное, потеряли. Я ведь должна быть на рабочем месте.

— А я и забыла, что у тебя работа, извини, расслабилась.

Мы вернулись в мой рабочий кабинет, где меня встретили укоризненные взгляды Галины Сергеевны. Я скорчила самое виноватое лицо, на которое только была способна, она в ответ понимающе вздохнула, изобразив всем своим видом «а я что говорила?», однако не сказала ни слова, вместо этого затребовала моего срочного участия в планировании дальнейших съемок с Перовой. Я нехотя согласилась, так как понимала, что мне предстоит стать одним из действующих лиц этих самых съемок, хотя очень не хотелось расставаться с Катей. Но пришлось передоверить мою гостью Лере, которая отправилась с ней в операторскую показывать старые записи.

Практически до конца рабочего дня мы с Галиной Сергеевной утрясали график съемок, так как неожиданно всплыла масса проблем: то был занят Павлик, который все-таки не прикреплен к нашей группе окончательно и бесповоротно, то члены семьи Перовых никак не могли выбрать для нас время… Одним словом, к вечеру у меня уже в голове мутилось от телефонных звонков. Ничего себе, легкая передача! Хотя жаловаться мне не на кого, сама все это затеяла. А Галина Сергеевна только ехидно на меня поглядывала, продолжая воплощать всем своим видом правоту, умещающуюся в набившую оскомину фразу «а я что говорила?».

Около пяти в кабинет вернулись Лера с Катей. Наша помощница тут же отобрала у меня телефонную трубку и принялась куда-то названивать, а Катя поманила в коридор.

— Ну что, Ирина, — сказала она. — Теперь мне практически все понятно. Твоя Лера замечательно умеет все объяснять. Я сейчас побегу, пора уже, а в среду, примерно к полудню, я подойду. Ты что-то свое придумаешь к тому времени, я — свое, состыкуем, подумаем. А если что изменится, так связь будем держать через Костю.

— Договорились, — устало кивнула я и вернулась в кабинет.

— Ирина, иди к шефу, — сказала мне Галина Сергеевна.

— Когда это он успел меня вызвать? — удивилась я.

— Ты ему без надобности, а вот он тебе — нужен.

— Зачем?

— Поставишь любимое начальство в известность о своей затее.

— А не рано?

— В самый раз, — заверила меня Галина Сергеевна, — а то останешься без видеоматериалов.

— Каких это?

— Как то есть каких? Тех самых, где участвует твоя героиня. Лера звонила в Москву, так ей сказали, что требуется официальный запрос руководства. Или ты хочешь, чтобы Павлик снимал декорированную военной формой Катю во время разминки на спортивных снарядах? Мне кажется, что этого маловато будет.

— Я об этом еще вообще не думала, — отмахнулась я. — Мне с Перовой проблем сегодня хватило.

— Считай, что уже думаешь, причем усиленно. Катя сказала нашей Лере, что в Москве имеется достаточно видеоматериалов с ее участием, так как во время службы ее неоднократно снимали всяческие корреспонденты. Как только им становилось известно о женщине, наравне с мужчинами служащей в армии, так все они начинали облизываться на роскошный материал, тем более что Катюша еще и очень привлекательная особа. Да только никому не удавалось показать этот материал массам.

— Это я знаю.

— А раз знаешь, иди к шефу и старайся его убедить изо всех сил, иначе материалов не получишь, понятно?

— Понятно, — вздохнула я обреченно.

Не так мне виделся визит к шефу, не так. Я представляла себе, что приду к нему в кабинет и сообщу о практически готовой передаче, а тут приходится обсуждать возникшие трудности, причем готовить эту передачу мне никто не поручал. Собравшись с духом и посмотрев на себя в зеркало, я нацепила на физиономию самую обаятельную из своего набора улыбок и отправилась в кабинет к Евгению Ивановичу.

— Заходите, Ирина Анатольевна, заходите, — приветствовал меня шеф. — Чем обязан вашему визиту в конце рабочего дня?

— Дело в том, — начала я, лихорадочно подыскивая нужные слова, так как намек про конец рабочего дня был более чем ясен: дескать, выкладывай быстренько и убирайся, нечего начальство задерживать, — дело в том, что мне нужен от вас официальный запрос в Москву на видеоматериалы…

— Это на какие же? — поинтересовался шеф.

— Я решила сделать передачу ко Дню защитников Отечества, — бухнула я, словно решившись войти в ледяную воду. — Моя героиня — девушка-лейтенант, приехавшая на время в родной город. Так вот, мне нужны видеосъемки с места ее службы. Они хранятся в архивах Московского телевидения.

— Так-так, — побарабанил пальцами по столу Евгений Иванович. — А вы знаете, что это не бесплатно?

— Знаю, — сказала я, с надеждой глядя на шефа.

— А вы помните, что я вам не велел делать новую передачу к этому дню?

— Помню.

— И все-таки рискнули?

— Рискнула, — вздохнула я, прощаясь с надеждой.

— Молодец! — браво пристукнул по столу Евгений Иванович. — Хвалю за инициативу. Рассказывайте.

И я в который раз принялась пересказывать соображения, подвигшие меня на подготовку этой передачи, затем перешла к рассказу о Кате.

— Ладно, — прервал меня шеф. — Мне уже все ясно. Завтра с утра зайдите ко мне, и мы вместе отправим ваш запрос по факсу, но…

— Что? — напряглась я, понимая, что за этим «но» могут скрываться неприятности.