Филлис Джеймс - Взгляд на убийство

— Ну вот, старший инспектор, теперь вы спрашиваете и об этом. Извольте. Я не вижу причины, почему бы она не пользовалась авторитетом.

— Было ли какое-нибудь давление на вас со стороны медицинского совета в желании удалить ее из клиники?

Кроткие серые глаза Лоде внезапно сделались пустыми.

— Официальные предложения по этому поводу ко мне не поступали, — ответил он спокойно после кратковременной паузы.

— А неофициальные?

— Думаю, время от времени возникали разговоры о том, что для мисс Болам было бы полезным переменить место работы. И это не такая уж плохая мысль, старший инспектор! Чиновник в маленьких лечебных заведениях, особенно в психиатрической клинике, может только выиграть от смены обстановки. Но я не перемещаю свой персонал по прихоти медицинского совета. Боже сохрани! Нет! Да и, как я сказал, официальных просьб не было. Если бы мисс Болам сама просила о переводе — тогда другое дело. Однако и это было бы нелегко сделать. Она являлась главным административным чиновником, а у нас немного должностей такого ранга.

Далглиш снова спросил о телефонном звонке мисс Болам, и Лоде сообщил, что разговаривал с нею без десяти минут час. Он хорошо запомнил время, потому что как раз собирался выходить на ленч. Мисс Болам просила о возможности поговорить лично с ним, и секретарь соединила их. Она спросила, не сможет ли в связи с возникшей крайней необходимостью видеть его.

— Вы можете вспомнить точно содержание разговора?

— Более или менее. Она сказала: «Могу ли я увидеть вас как можно скорее? Может, вы заглянете к нам сюда, чтобы ознакомиться кое с чем; что вам следовало бы знать? Мне требуется ваш совет. Надо что-нибудь предпринять, пока я не закончу работу». Я ответил, что не смогу увидеть ее сегодня после обеда, так как должен быть в два тридцать в Финансовом и Главном плановом Совете, а непосредственно вслед за этим — в Объединенной консультативной комиссии. Спросил, не может ли она по телефону объяснить, о чем речь, и подождет ли дело до понедельника. Она заколебалась, но, прежде чем собралась ответить, я принял решение и сказал ей, что зайду вечером по пути домой. Я знал, что вечером в пятницу в клинике до позднего времени ведется прием. Она сказала, что будет работать в своем кабинете с половины седьмого, заранее поблагодарила меня и положила трубку. Дела в Объединенной консультативной комиссии потребовали больше времени, чем я ожидал, в этой комиссии так всегда, и я подъехал сюда уже около семи тридцати. Вы это знаете. В момент, когда обнаружили тело, я находился в комиссии, так что вы не должны сомневаться в причине моей задержки.

— Вы восприняли сигнал мисс Болам серьезно? К какому типу женщин она принадлежала? К тем, кто бежит к руководству с каждым пустяком, или к тем, кто обращается в случае действительно серьезного нарушения?

Секретарь правления на мгновение задумался.

— Ее просьбу я воспринял серьезно, — сказал он. — Поэтому и приехал сегодня вечером.

— Вы не представляете, что это могло быть?

— Боюсь, что нет. Это должно быть что-то такое, о чем она узнала после среды. В среду во второй половине дня я видел мисс Болам на заседании в доме Совета, и она сказала мне, что все в порядке. Я видел ее тогда в последний раз, и то случайно. Она выглядела, думаю, скорее всего хорошо. Во всяком случае, лучше, чем в другое время.

Далглиш спросил секретаря правления, что он знает о личной жизни мисс Болам.

— Очень мало. Насколько мне известно, у нее не было близких родственников, жила одна в квартире в Кенсингтоне. Медсестра Болам может рассказать вам о ней больше. Они двоюродные сестры, и медсестра Болам, вероятно, является ее ближайшей родственницей. Думаю, у администратора мисс Болам имеются личные средства. Все официальные сведения о прохождении ею службы должны быть в ее досье. Зная мисс Болам, я считаю, что оно велось так же тщательно, как и досье любого другого сотрудника. В этом не приходится сомневаться.

Не двигая своего стула, он наклонился в сторону, резким движением открыл крышку шкафа с картотекой и сунул пухлую руку между манильскими папками.

— Так, так… Болам, Энид Констанс. Вот, смотрите, она пришла к нам в октябре тысяча девятьсот сорок девятого и стала работать машинисткой со знанием стенографии. Восемнадцать месяцев она проработала в главном управлении, затем девятнадцатого апреля пятьдесят первого года ее перевели в одну из клиник нашего фонда на должность степени В, а четырнадцатого мая пятьдесят седьмого года мисс Болам обратилась с просьбой о назначении ее на освободившуюся должность администратора в этой клинике. Должность соответствует степени Д, и она была рада занять ее. Я помню, деятельность в этой сфере не была очень эффективной. В связи с докладом Ноэля Холла мы рассмотрели всю административную и канцелярскую работу, после консультаций в окружном отделе нам удалось эту должность заменить должностью главного администратора. Все это здесь. Дата рождения мисс Болам —12 декабря 1922 года. Адрес — 37-я Балантайн Меншнс, Юго-Босток, 8. Затем идут детали об уплате налогов, суммах социального страхования и растущем счете в банке. Освобождение по болезни, с тех пор как перешла на работу сюда, мисс Болам брала только один раз, на неделю, это было в тысяча девятьсот пятьдесят девятом году, когда она заболела гриппом. Здесь больше ничего интересного нет. Оригинал ее заявления и приказы о назначении на должности находятся в главном досье управления.

Он передал папку Далглишу, который просмотрел документы.

— Здесь указано, что прежде она работала в Центре исследований в Ботли, — сказал он. — Это не фирма сэра Марка Этериджа? Они занимаются исследованиями в области аэронавтики. Доктор Этеридж его брат, не так ли?

— Мне кажется, мисс Болам, когда оформлялась на эту должность, упоминала в беседе со мной, что немного знакома с братом доктора Этериджа. Очень поверхностно. В Ботли она была только стенографисткой и машинисткой. Думаю, это простое стечение обстоятельств, ведь должна же она была прийти откуда-нибудь. Впрочем, сейчас я припоминаю, что рекомендацию, когда она обратилась к нам, дал ей сэр Марк. Несомненно, рекомендация должна быть в главном досье.

— Не могли бы вы сказать мне, мистер Лоде, кого вы намереваетесь выдвинуть на место, освободившееся посте смерти мисс Болам?

Секретарь убрал папку в ящик шкафа.

— Почему бы и нет? Конечно, я должен буду проконсультироваться в Совете, так как обстоятельства необычны, но я хотел бы рекомендовать старшую стенографистку миссис Босток, которая обладает для этого всеми необходимыми деловыми качествами. Если она при замещении должности предшественницы справится, а я думаю, что справится, то станет главным кандидатом на этот пост, хотя мы объявим конкурс в обычном порядке.

Далглиш не комментировал эти слова, но был ими явно заинтересован. Столь быстрое решение вопроса о преемнике мисс Болам могло означать только одно — Лоде уже задумывался об этом раньше. Взаимоотношения между медицинскими сотрудниками могли иметь неофициальный характер, вероятно, они были более активными, чем секретарь мог допустить. Далглиш вернулся к телефонному звонку, в связи с которым мистер Лоде оказался в клинике.

— Слова мисс Болам показались мне очень важными, — сказал детектив. — Она сообщила вам, что здесь, возможно, происходит что-то очень серьезное, о чем вы должны знать, причем началось это еще до ее прихода в клинику. Итак, мы можем предположить: первое, она не была в этом уверена, а только подозревала; второе, она была взволнована не каким-то частным инцидентом, а чем-то продолжающимся достаточно долго. — Ну например, систематическим воровством, как противопоставлением одиночной краже.

— Однако, старший инспектор, странно, что вы упомянули о воровстве. У нас недавно произошла кража, но это был единичный случай, первый за все годы существования здесь клиники, и я не понимаю, как этот случай может быть связан с убийством. Кража произошла неделю назад, в прошлый вторник, если не ошибаюсь. Калли и Нагль, как обычно, ушли из клиники последними, и Калли предложил Наглю выпить в «Королевской марке». Я думаю, вы знаете этот бар в конце Бифстик-стрит. Во всей этой истории есть одна или две странности, но самое удивительное заключается в том, что Калли пригласил выпить Нагля. Они никогда не производили впечатления близких приятелей. Так или иначе, Нагль согласился, и они пришли в «Королевскую марку» около семи. Полчаса спустя в бар зашел товарищ Калли, который очень удивился, застав его здесь, так как только что проходил мимо клиники и заметил слабый свет в одном из окон. «Как будто кто-то ходил с фонариком», — сказал он. Нагль и Калли кинулись разузнать, в чем дело, и обнаружили, что одно из задних подвальных окон взломано, вернее выбито. Вполне чистая работа. Калли не испытывал склонности продолжать разведку без подкрепления, и я не уверен, что он заслуживает порицания. Ему уже шестьдесят пять, да и сил у него недостаточно. Посоветовавшись, они приняли решение: Нагль полезет внутрь, а Калли позвонит в полицию из телефонной будки на углу. Ваши люди приехали достаточно быстро, однако не смогли схватить взломщика. Он дал Наглю проникнуть в здание, а когда Калли вернулся после телефонного разговора, то увидел убегающего человека.