Дик Фрэнсис - Торговец забвением

— Не думаю. Последний раз, когда я заезжал сюда, здесь была гостиница «Риверленд Гест Хоум», и жили в ней один старики пенсионеры. Я поставлял им выпивку.

Какие они были лапочки, с тоской вспомнил я, и выпить далеко не дураки. Знали толк в радостях, которые может доставить спиртное.

Риджер буркнул нечто нечленораздельное и за-парковался на почти пустой залитой асфальтом площадке у входа.

— Должно быть, только открылись, — удовлетворенно заметил он, запирая дверцы. — Вы готовы, сэр?

— Да, — ответил я. — И знаете что, сержант, позвольте я поговорю с ними сам.

— Но…

— Лучше не тревожить их преждевременно, — начал убеждать его я. — Вы же не хотите, чтоб они вылили весь «Лэфройг» в раковину?

— Что вылили?

— То, что вы ищете.

— О, — он призадумался. — Ладно.

Я сказал: «Ну и прекрасно!» — без всякого, впрочем, энтузиазма — и оба мы прошли через сияющий огнями портал и оказались в богато обитом плюшем холле.

Света полно, но ни одного человека в поле зрения. За стойкой приемной — ни души. Полный покой и тишина, ничего не происходит, ничего не ожидается.

Мы с Риджером двинулись к вывеске из сварного железа и дерева, гласившей: «Салун „Серебряный танец луны“, толкнули низенькие двустворчатые дверцы в стиле вестернов.

И оказались в следующей комнате. Помещение в красно-черно-серебряных тонах, просторное и тоже необитаемое. Много столиков, к каждому аккуратно придвинуты по четыре стула с гнутыми спинками, в глубине — бар в старинном стиле, открытый для работы.

Но никакого бармена за деревянной стойкой видно не было.

Риджер решительным шагом пересек помещение и постучал по стойке. Я следовал за ним.

Никто не откликнулся. Риджер постучал снова, погромче и подольше, и был наконец вознагражден за свое упорство появлением белокурого молодого человека. Тот прошел через вторые низенькие дверцы в задней части бара, натягивая на ходу белый сюртук и сильно потея.

— Ну неужели нельзя подождать секунду? — сердито заметил он. — Мы всего минут пять как открылись… — Он отер мокрый лоб ладонью и застегнул сюртук. — Чего желаете?

— А ресторан открыт? — спросил я.

— Что? Ах нет, еще нет. Они раньше двенадцати не обслуживают.

— А мегрдотель по винам еще не подошел? Бармен взглянул на часы и покачал головой.

— А зачем он вам? Я обслужу. Заказывайте.

— Карточка вин, — робко сказал я. — Нельзя ли на нее взглянуть?

Молодой человек пожал плечами, сунул руку под стойку и извлек темно-красную кожаную папку.

— Прошу, — сказал он и протянул ее мне.

Нет, грубым его, пожалуй, нельзя было назвать, решил я. Просто распустился немного в связи с отсутствием хозяина. Судя по всему, довольно опытный бармен, немного женоподобный, с ямочками на щеках и серебряным именным браслетом, на котором было выбито: «Том». Я услышал, как сердито запыхтел рядом Риджер, и вежливо сказал:

— Скотч, будьте любезны.

Бармен бросил выразительный взгляд на красную папку, которую я все еще держат в руке, однако промолчал, развернулся и подставил мерный стаканчик стандартного размера к бутылке «Беллз».

— А вы что будете? — спросил я у Риджера.

— Томатный сок. Но только без вустерского соуса <Острый соевый соус, первоначально изготовлялся в графстве>.

Бармен поставил мое виски на стойку.

— Лед желаете? — осведомился он.

— Нет, спасибо.

Я заплатил за виски и сок, и мы сели за один из столиков, подальше от бара.

— Но мы не за этим сюда пришли, — заметил Риджер.

— Всему свое время, — сказал. — Начинай с донышка, вот золотое правило. Самая лучшая тактика в дегустации.

— Но… — начал было он, затем умолк и пожал плечами. — Ладно, как скажете. Вам видней. Но только особенно не тяните.

Я медленно втянул в рот немного виски и позволил ему «погулять» по поверхности языка. Судить о виски лишь по ощущениям вкусовых сосочков на кончике языка, за передними зубами, никак нельзя. Нет, надо «прокатать» его по всему языку, с боков и задней его части, подержать немного, чтоб вкус успел проявиться в полной мере, и уже только потом проглотить и подождать немного проявления «вторичного» вкуса.

— Ну? — сказал Риджер. — Что теперь?

— Начать с того, — заметил я, — что это никакой не «Беллз».

Похоже, Риджер был потрясен до глубины души.

— Вы уверены?..

Вустершир.

— А вы вообще понимаете что-нибудь в виски? — спросил я.

— Нет, я больше по пиву. Ну выпиваю иногда глоток виски или там имбирного эля, но я не спец, нет.

— Хотите знать? — Я ткнул пальцем в стаканчик. — Вам объяснить, в чем тут штука?

— А это надолго?

— Нет.

— Ну ладно, валяйте.

— Шотландское виски делают из ячменя, — начал я. — Сперва ячмень солодят, примерно тем же образом, что и для приготовления пива. Зерна разбухают, превращаются в эдакие патрончики длиной в дюйм или два. Затем, чтоб приготовить виски, зерна следует подкоптить. Их выдерживают над горящим торфом — до тех пор, пока они не впитают запахи дыма и торфа и не станут сухими и хрустящими. Далее их размалывают, смешивают с водой, и начинается процесс ферментации. Затем проводят дистилляцию, а уже потом дистиллированный отстой помещают в дубовые бочки, где виски должно вызревать несколько лет. И в результате получают чистое настоящее солодовое виски, насыщенное всеми оттенками и обертонами различных привкусов.

— Ясно, — кивнул Риджер и сосредоточенно нахмурил лоб под коротким ежиком волос.

— Гораздо дешевле, — продолжил я, — превращать ячмень в ферментационное сусло, минуя стадии солодования и копчения. Не только дешевле, но и быстрее, потому как и процесс вызревания в этом случае заметно сокращается. И этот сорт виски называется зерновым. Он куда примитивней на вкус.

— О'кей, — вставил Риджер.

— Дальше.

— Хорошие стандартные сорта виски типа «Беллз» являют собой смесь двух видов — солодового и зернового. Чем больше солодового, тем богаче и изысканнее букет. В этом стакане или очень мало солодового виски, или же оно вовсе отсутствует. Что, разумеется, не имеет значения, если вы собираетесь смешать его с имбирным пивом, потому как в таком случае имбирь убьет солодовый привкус.

Риджер оглядел пустое помещение.

— Но когда тут полно народу, все курят, пахнут духами и одеколонами, пьют имбирный эль, разве заметишь разницу?

— Для этого понадобится настоящий герой, — усмехнулся я.

— Что теперь?

— Теперь мы спрячем остатки виски в вашем томатном соке, — сказал я, и к ужасу Риджера, быстро выплеснул виски в его бокал. — Просто не могу пить эту дрянь, — объяснил я. — И потом, вам ведь не нужен пьяный эксперт, верно? Какой от него прок…

— Да, проку нет, — задумчиво протянул он, а я встал и направился к бару. И спросил у бармена, имеется ли у него солодовое виски.

— Конечно, — ответил он, махнув рукой в сторону выстроившихся в ряд бутылок. — Вон там, «Гленфиддиш» и другие тоже.

— М-м-м… — промычал я с озадаченным видом. — А нет ли случайно «Лэфройга»?

— «Лэ»… чего?

— «Лэфройга». Один приятель говорил, что пил его тут. Очень хвалил. Сказал, что если я хочу попробовать настоящее солодовое виски, то надо брать только его.

Бармен обозрел строй бутылок и покачал головой.

— Может, в ресторане подают? — спросил я. — Кажется, он говорил, что пил его после обеда. Может, там у вас развозят напитки на тележках?.. — Как бы невзначай я извлек бумажник и приоткрыл его, показывая толстую пачку купюр. Жест не укрылся от внимания бармена, и он отправился на задание и вскоре вернулся с бутылкой «Лэфройга». И нагло заломил за крошечную порцию совершенно несусветную сумму, которую я тут же выложил без всяких возражений да еще накинул ему на чай.

Затем, взяв стаканчик, присоединился к Риджеру.

— Ну, что дальше? — осведомился я. — Помолясь, приступим?

— Пробуйте, — коротко и строго распорядился он.

Но я сперва понюхал и уже только потом попробовал. Риджер нетерпеливо подался вперед.

— Ну что? — спросил он.

— Это не «Лэфройг».

— Вы уверены?

— Абсолютно. «Лэфройг» — самый «дымный» из всех сортов виски. Чистое солодовое. В этом солодом и не пахнет. То же виски, что я пил до этого.

— Огромное вам спасибо, мистер Бич, — с чувством произнес он. — Это было потрясающе.

Он поднялся, подошел к бару и сказал, что хочет взглянуть на бутылку, из которой пил его приятель. Бармен услужливо подтолкнул к нему бутылку, Риджер перехватил ее и одновременно другой рукой вынул из внутреннего кармана удостоверение. Лицо бармена исказилось от гнева, он возмущенно заверещал что-то.

Оказалось, в кармане Риджера имелось не только удостоверение, но и радиотелефон. Он переговорил, видимо, с начальством, в ответ ему прокрякали какие-то распоряжения, после чего Риджер заявил бармену, что полиция накладывает запрет на торговлю спиртным в «Серебряном танце луны», по крайней мере, на весь сегодняшний день — до тех пор, пока все имеющиеся тут запасы спиртного не пройдут специальную проверку.