Загадочные тени (ЛП) - Файфер Хелен

Вторая линия из настоящего была куда занимательнее. У анонимного душителя явно прослеживались задатки частного сыщика: грамотное наружное наблюдение, попытка составить список контактов жертвы, заметание следов.

Прослеживались также и черты потенциального серийного убийцы: склонность к «фирменному» следу в виде раздетого тела и способа убийства, фетишизм, тлетворное, по его мнению, влияние матери в детстве. Вдобавок ко всему он ещё и чувствовал некую связь с прошлым, считая себя божьим слугой.

Впрочем, связь с «вонючкой» из 1984 года напрашивалась сама. Она заключалась в нездоровом влечении обоих субъектов к церковным окрестностям. В любом случае всё это представляло собой довольно ядрёную смесь и грозило большой опасностью для местных жителей. Если, конечно, письмо не было розыгрышем, то на северо-западе Англии творилось что-то неладное. Бедняжка Трейси Хэйл.

Я вскочил с кресла и принялся наворачивать круги по офису. Для каких-то действий у меня пока было слишком мало информации. Вероятно, я бы смог её получить, ознакомившись с четвёртой частью. Наверняка в ней будет намёк на следующую жертву душителя!

Внезапно меня осенила идея и, вновь вернувшись на рабочее место, в ответном письме я кратко изложил свои выводы и догадки по этому делу. Приведёт ли это к чему-нибудь? Прав ли я? Узнаем завтра.

Энни проснулась от запаха жареного бекона, желудок заурчал, и она поняла, что умирает с голоду. Откинув одеяло, спустила ноги с кровати и присела на край на случай, если у нее будет сильное похмелье. Поднявшись, она почувствовала себя прекрасно, ни стука в голове, ни скручивания желудка, счет один ноль в пользу Энни. Она оделась и пошла в ванную, чтобы освежиться.

Ее волосы выглядели намного лучше, теперь они отросли до плеч. Так она выглядела определенно симпатичнее, чем с половиной выбритой головы, которой щеголяла в прошлом году. Смачивая пальцы, она провела по волосам и взъерошила их, а потом выдавила зубную пасту на палец и растерла им зубы. По крайней мере, от нее не будет пахнуть. Теперь она готова встретиться с Уиллом и загладить свою вину. Прошлая ночь оказалась первой, что они провели порознь с тех пор, как она переехала к нему.

Спустившись на кухню, она встретила веселого и бодрого Алекса, который готовил бутерброды с беконом и яйцом. Джейка нигде не было видно.

— Здоровяк лежит в постели, не может пошевелить головой, и его всю ночь тошнило. Текила явно не так ему нравится, как он думал, но ты, моя дорогая, выглядишь потрясающе. Так что можешь злорадствовать над ним весь день, если хочешь.

— Весьма заманчиво, но отложу это до тех пор, пока он не придет на работу. Я бы с удовольствием съела сэндвич, если ты не против, а потом пойду к Уиллу. Думаю, мне придется немного поумолять.

— Ну, только не вымаливай прощение слишком сильно и помни, что он тоже виноват. — Алекс протянул ей бутерброд, сделанный из двух толстых ломтей свежеиспеченного хлеба.

— Спасибо, Алекс, ты знаешь, как ухаживать за девушкой.

Он начал смеяться. — Да, действительно. — Алекс посмотрел в сторону лестницы. Энни встала на цыпочки и поцеловала его в щеку. Когда она повернулась, чтобы уйти, он окликнул ее — в руке он держал ее телефон.

— Где ты его нашел?

— Под одним из барных стульев, он должно быть выпал из твоего кармана.

Она поблагодарила его и вышла из дома, чтобы сесть в машину и встретится с мужчиной своей мечты.

Энни добралась до дома Уилла и припарковалась. Ей нравилось место, где они живут, оно такое красивое. Ее всегда прельщала идея жить в загородном коттедже с верандой, покрытой сладко пахнущими розами и жимолостью вокруг двери, и в его доме все это имелось.

Энни надеялась, что Уилл все еще в постели и она сможет забраться к нему и показать, как ей жаль. Она побежала по усыпанной гравием дорожке и вытащила из кармана ключ. Дверь оказалась не заперта, что совсем не похоже на Уилла. Его короной фразой было: «Запри дверь в дом или потеряешь его» — девиз полиции по борьбе со взломом. Она толкнула дверь и шагнула внутрь.

В воздухе стоял запах несвежего пива, и взгляд Энни упал на стол, на их с Уиллом фотографию, лежавшую лицом вниз. Она не чувствовала ничего подобного с тех пор, как ушла от Майка, и знала, что что-то не так. Назовите это женской интуицией или инстинктом полицейского. Из гостиной донесся громкий храп, и Энни заставила себя пойти в ту сторону.

Она не была уверена, что именно ожидала увидеть, но определенно не Уилла, спящего рядом с практически обнаженной Лорой, которая положила руку ему на грудь и обхватила ногами. Боль, пронзившая сердце Энни, заставила ее громко ахнуть.

В глубине души она больше всего боялась, что все закончится именно так. Ей удалось забыть о его репутации бабника, потому что Уилл изменился с тех пор, как в нее влюбился.

Слезы навернулись на глаза, и как бы ни хотелось схватить худенькую белокурую Лору за волосы, стащить ее с дивана и выставить голой на улицу, она не могла этого сделать. Уилл прошептал что-то на ухо Лоре, и Энни повернулась, чтобы выбежать из дома и навсегда исчезнуть из его жизни, но споткнулась о валяющиеся ботинки и ударилась о стену. Глаза Уилла распахнулись, и он растерянно посмотрел в ее сторону. Энни смотрела на него, собираясь с мыслями, затем развернулась и вышла, хлопнув дверью.

Уилл почувствовал тепло тела рядом с собой и был потрясен, увидев Лору. — Твою мать, Лора, что ты тут делаешь?

Он оттолкнул ее, и Лора скатилась с дивана на мягкий ковер. Уилл с трудом поднялся, голова кружилась. Его желудок сжался, а рот наполнился желчью. Тем не менее он побежал к входной двери, заметив рамку с фотографией, которую опрокинул прошлой ночью и был слишком пьян, чтобы потрудиться ее поднять.

Громкого визга, когда машина Энни умчалась, было достаточно, чтобы его вырвало прямо на пол. Перестав блевать, он распахнул дверь, чтобы убедиться, что это была машина Энни, и что она не сидит снаружи. Она давно уехала, а он стоял на крыльце и мысленно умолял ее вернуться. Он повернулся, чтобы войти внутрь, и заметил, что его пожилая соседка наблюдает за ним. Уилл вспомнил, что на нем почти нет одежды. — Извините, миссис Джонс. — Он вернулся в дом и закрыл за собой дверь. В прихожей стояла, уже одетая, Лора.

— Мне пора, ты не мог бы вызвать мне такси? У меня телефон сдох.

Он указал на телефон рядом с перевернутой фотографией. — Позвони сама. О чем ты думала, о чем я думал? — Он не мог заставить себя ответить на свой же вопрос.

— Не знаю, не помню. — Покачала она головой.

— Вызови такси и подожди снаружи, можешь закрыть за собой дверь. — Он пошел на кухню, чтобы выпить воды и четыре таблетки парацетамола. Похмелье в его возрасте уже не так весело, и он только что по-королевски испортил свою жизнь. Ему хотелось плакать, но вместо этого он взял рулон бумажных полотенец, чтобы вытереть рвоту. Немного прибравшись, он пошел наверх спать. Набрал номер Энни, но тот сразу перешел на голосовую почту.

Не в силах больше ничего сделать, Уилл закрыл глаза и погрузился в глубокий сон, в котором он не разбивал сердце любимой женщины и не разрушил всю свою жизнь.

У отца Джона впереди был трудный день: ему предстояло отслужить пару похорон и крестины. Кроме того, он должен навестить больного прихожанина, которому нужно поговорить с ним о чем-то, что он не хотел обсуждать ни с кем другим. Но первым делом он побрел на кухню в пижаме с Губкой Бобом и пушистых тапочках. Ему нужен кофе. Не просто ложка из банки с растворимым кофе, а настоящий.

Он редко тратил деньги на себя, но единственное, в чем он в конце концов не смог отказать себе, стала кофе-машина, которая вполне могла бы стоять в местных кофейнях «Коста». На самом деле о капучино отца Джона ходили легенды. Если бы его сделали святым, то он стал бы отцом Джоном – Покровителем любителей кофе.