Неле Нойхаус - Злой волк

«Да, спасибо», – хотела радостно ответить Пия, но потом она увидела критические взгляды своих коллег. Она не должна показывать свою слабость, не в такой ситуации, как эта, когда может помочь любой мужчина. Она была главным комиссаром по уголовным делам и должна действовать профессионально, а не просто срываться с места очертя голову. Ее частная жизнь ни при каких обстоятельствах не может быть важнее, чем задержание опасного преступника, которого именно она сама снабжала информацией из первых рук.

– Спасибо, я справлюсь сама, – сказала она твердым голосом и расправила плечи. – Увидимся позже в Хёхсте.

– Ты не сможешь сейчас сама вести машину. – Кристиан Крёгер догнал ее на парковочной площадке и взял у нее из рук ключи от автомобиля. – Никаких возражений! Я тебя отвезу.

Пия молча кивнула. Она дрожала всем телом от страха и тревоги. Если она получит дисциплинарное взыскание за то, что выдала слишком много информации главному прокурору, то это будет справедливое наказание за ее глупость. Но она всю свою жизнь не простит себе, если по ее вине что-то случится с Лилли.

Крёгер открыл автомобиль и распахнул дверь пассажирского сиденья, чтобы впустить Пию. Она повернулась к нему.

– Это я во всем виновата, – прошептала она.

– В чем ты виновата? – Он слегка подтолкнул ее в салон автомобиля, и когда она села, протянул через нее руку и пристегнул ее, как маленького ребенка, ремнем безопасности.

– Я слишком много рассказала Фрею. Зачем я только это сделала?

– Потому что он участвующий в следствии прокурор, – ответил Крёгер. – Если бы ты ему это не рассказала, он все равно все узнал бы из дела.

– Нет, это не так. – Пия покачала головой. – Я рассказала ему, что Килиан Ротемунд поехал в Амстердам. После этого Фрей, видимо, сразу привел в действие свои связи в Голландии.

Крегер сел в машину, завел двигатель и, дав задний ход, выехал с парковочного места.

– Пия, – сказал он. – Ты не сделала никаких ошибок. Ты не могла даже представить себе, какую игру затеял Фрей. Если бы прокурор попросил меня предоставить ему какую-нибудь информацию, я бы тоже ему все сообщил.

– Это ты сейчас так говоришь, – вздохнула Пия. – Когда Фрей появился во время обыска в вагончике Ротемунда, ты не выдал ему всего, что тебе было известно. Его интерес к делу должен был бы тогда меня насторожить.

Она замолчала. Крёгер, пренебрегая ограничением скорости, проехал вниз по «клубничной миле» в направлении автотрассы.

– Сверни налево и поезжай по проселочной дороге. Это будет быстрее, – сказала Пия, прежде чем он выехал на мост. Он затормозил, включил сигнал поворота и резко повернул налево, проехав по встречной полосе. Движущийся навстречу автомобиль мигнул фарами и засигналил.

– Если Эрик Лессинг погиб, потому что узнал через Бернда Принцлера об этом деле с педофилами, – сказал Крёгер через некоторое время, – то возникает вопрос: что тогда знала Энгель? И что она знает сегодня? Представь себе, она имеет к этому какое-то отношение!

– Об этом лучше не думать, – ответила Пия мрачно. – Боденштайн, во всяком случае, не имел представления, что тогда произошло на самом деле. И Франк тоже ничего не знал. Если мы не уличим всех тайных покровителей, то Килиан Ротемунд всю оставшуюся жизнь проведет в опасности, а вместе с ним и его дети.

Крёгер сбавил газ, так как он должен был пересечь грунтовую дорогу, которая вела из Цайльсхайма до трассы В519 в направлении Келькхайма. На другой стороне он поехал по асфальтированной дороге, которая проходила параллельно трассе А66. Уже смеркалось, но на улице еще хватало любителей покататься на роликах и пробежаться трусцой, которые из-за шума на автотрассе не слышали приближающихся автомобилей и не уклонялись в сторону. Пальцы Крёгера нетерпеливо барабанили по рулю, и Пия видела напряжение на его лице. Он испытывал сильную тревогу, как и она сама. Спустя пару минут они добрались до Биркенхофа. Перед воротами стоял зеленый трактор Ганса Георга и два патрульных автомобиля с включенным проблесковым маячком. Под деревом грецкого ореха во дворе стояла карета «Скорой помощи» и автомобиль для спасательных работ. При виде всего этого у Пии застыла кровь в жилах. До сего времени она беспокоилась за Лилли и вообще не думала о том, что с Кристофом тоже может что-то случиться!

В отблесках заходящего солнца она увидела, что на посыпанном щебнем въезде между отгороженными выгонами и площадкой для верховой езды лежит что-то темное. Крёгер тоже это заметил и так резко затормозил, что в разные стороны разлетелся мелкий гравий. Пия выпрыгнула из машины, прежде чем она окончательно остановилась.

– О господи!

Ее мгновенно оставили все силы, ее затошнило, и в глазах закипели слезы.

– Что это? – спросил Крёгер, стоявший позади, но потом все увидел сам. Он положил ей руки на плечи и отвел в сторону, пытаясь огородить ее от страшного зрелища. В большой луже крови лежала мертвая собака, а менее чем в пяти метрах от нее находился труп второй собаки.

– Пия!

Высокий седовласый мужчина в зеленом комбинезоне спешил к ней. Это был Ганс Георг, но его фигура расплывалась у нее перед глазами. При виде двух застреленных собак она подумала о самом страшном. Ее внутренний страх превратился в панику.

– Где Кристоф? Что здесь случилось? – пронзительно крикнула она и попыталась вырваться из рук Крёгера, но он удержал ее и потянул на газон, чтобы она обошла останки собак.

– Я столько раз пытался тебе дозвониться, – сказал крестьянин, но Пия его не слушала.

– Где Кристоф и Лилли? Где они? – закричала она истерическим голосом, упершись руками в грудь Крёгера. Он отпустил ее.

– В доме, – сказал Ганс Георг, и в его интонации послышались нотки горечи. – Подожди, Пия!

Она обошла его, когда он встал у нее на пути и хотел ее удержать. Как приговоренная к смерти на пути к эшафоту, исполненная ужаса перед грядущими секундами, она с застывшим взглядом шла к входной двери. В ней вновь всколыхнулся давно забытый страх, а сердце колотилось с такой силой, что было больно. Она обливалась потом и одновременно дрожала от ледяного холода.

– Фрау Кирххоф! – Из дома вышел полицейский в униформе. Она не отреагировала на его обращение, потому что оцепенела от ужаса, увидев на лестнице лужу крови, кровь на стене и на двери. Неужели она должна сейчас пережить тот же кошмар, что и ее коллеги, у которых погибли родственники?

– Проходите, – сказал коллега. Кристиан Крёгер шел прямо за ней. В доме, в кухне – везде были чужие люди. Она увидела красно-оранжевые жилеты врача «Скорой помощи» и ассистента спасательной службы, раскрытые чемоданы, трубки, кабели, измазанную кровью одежду и лежащего на полу посередине комнаты Кристофа. Он был в одних трусах, и на его обнаженную грудь были приклеены электроды ЭКГ.

– Пришла ваша жена, – услышала она чей-то голос. Ей уступили место. Кристоф жив! Она почувствовала облегчение и одновременно страшную слабость. Она протиснулась к Кристофу, опустилась перед ним на колени и осторожно дотронулась до его плеча. У него на голове была рана, которую как раз обрабатывал врач «Скорой помощи».

– Что случилось? – прошептала она. – Где Лилли?

Кристоф открыл глаза. У него был туманный взгляд.

– Пия, – пробормотал он устало. – Он забрал ее. Он… он остановился у ворот и… и помахал рукой. Лилли… она сказала, что знает его… по зоопарку и… и через бабушку Мирьям. Я… я ничего не заподозрил… и открыл ворота…

Сердце Пии на секунду остановилось. Конечно, Лилли знала главного прокурора Фрея! Она взяла Кристофа за руку.

– Лилли подбежала к нему… вдруг у него в руке оказался пистолет. Он затолкнул ее в свой автомобиль, потом на него бросились собаки… и он их… – Он запнулся и закрыл глаза. Его грудь часто поднималась и опускалась.

– Я видела. – Пия пыталась подавить слезы. – Что с тобой?

– Я… я побежал к нему. Он хотел в меня выстрелить, но… но у него закончились пули. И здесь… вдруг появился Ганс Георг…

– У него черепно-мозговая травма, – продолжил врач «Скорой помощи». – Преступник нанес ему минимум три удара по голове. Мы отправим его в больницу.

Пия слышала, как Крёгер разговаривал с кем-то по телефону и приглушенным голосом рассказывал о Лилли и Фрее.

– Я поеду с тобой в больницу, – сказала она Кристофу и погладила его по щеке. Он взял ее руку.

– Нет, ты должна найти Лилли! – попросил он с отчаянием в голосе. – Прошу тебя, Пия, обещай мне, что ты ее найдешь! С ней ничего не должно случиться.

Он так же боялся за девочку, как и она. Чтобы защитить Лилли, он с голыми руками бросился на вооруженного мужчину, который убил собак, чтобы показать, что будет стрелять не задумываясь. Если бы у Фрея не закончились пули, то он, возможно, застрелил бы и Кристофа.