Эй. Джи. Рич - Рука, кормящая тебя

– Есть не хочу. Но чего-нибудь бы выпила.

– В Данбери есть неплохой бар, мы скоро будем его проезжать. Можно сыграть партию в пул, пока пьем.

Билли привезла меня в ирландский паб «Молли Дарси». На сцене стояла ударная установка и два усилителя размером с гроб, но семи еще не было – слишком рано для живой музыки. Имелся там и танцпол, пока пустовавший, однако потертости на полу явно указывали на то, что пустовать он будет недолго. Около десятка посетителей сидели на гранатово-красных табуретах, лицом к плоскому телеэкрану, висевшему на стене. Они смотрели футбол, но без звука. Бильярдный стол был свободен. Я заказала два пива, а Билли занялась приготовлениями к партии. Она натерла мелом кончик кия, достала шары из лотка под столом и установила их с помощью треугольника. Потом отошла к дальнему концу стола.

Я не совсем понимала, почему Билли решила играть со мной в пул, вместо того чтобы не тратя времени даром ехать на свидание с Маккензи. Я бы на ее месте поступила с точностью до наоборот.

Пока я размышляла, Билли забила еще два – шара.

– Надо было предупредить, что ты мастер.

Это была не столько игра, сколько показательное выступление. Когда она наклонялась, чтобы ударить по шару, в низком вырезе ее черной майки откровенно проглядывал черный кружевной бюстгальтер.

На следующем ударе Билли промазала и отдала кий мне.

– Я раньше играла только в полосатые и сплошные, – сказала я, превентивно оправдывая свои более чем посредственные умения.

Сверкать нижним бельем у меня не получилось бы при всем желании; я была в обычной скромной футболке и джинсах. Я убрала волосы в «хвост», чтобы они не мешали, но челка, которую я недавно подстригла по мимолетной прихоти, все равно падала на глаза.

– Оправдания не принимаются.

Я забила два шара в боковые лузы, а на третьем ударе царапнула кием по столу.

Билли забила четыре шара подряд, а потом ей пришлось взять машинку – опору для кия, – чтобы выполнить по-настоящему сложный удар от трех бортов. Все было проделано четко и аккуратно, без единого лишнего движения.

Я допила пиво, а Билли тем временем закончила партию.

– С меня – еще пиво, – сказала я, признавая поражение. – Или нам пора ехать?

– Пиво я заслужила. Давай еще партию?

Она взяла треугольник и принялась вновь выставлять шары. Двое парней, сидевших у барной стойки, сползли с табуретов и подошли к бильярдному столу. Я не знала, долго ли они за нами наблюдали.

Судя по виду, ребята пришли сюда прямо с какой-нибудь стройки. Фланелевые рубашки, заправленные в мешковатые джинсы, грубые обшарпанные ботинки. И вообще эти двое были похожи на мужиков – в смысле, на настоящих мужиков, а не женоподобных эльфов, населявших Уильямсберг. Билли окинула их оценивающим взглядом. Они это заметили, подняли в знак приветствия кружки с пивом и предложили сыграть партейку. Билли сказала, что можно сыграть. Хотя могла бы провести этот вечер с Маккензи.

– Иди познакомься с нашими новыми бойфрендами, – окликнула меня Билли.

Мне не понравилось, что она втягивает меня в свои игры, но я все-таки поздоровалась с парнями, пробурчав ни к чему не обязывающее «Привет». Я сказала Билли, что сегодня был долгий и непростой день.

– Не будь такой нудной.

И она напомнила мне, что мы имеем полное право отпраздновать благополучное переселение Тучки в новый дом.

Я не попалась на эту удочку; я понимала, что Тучка здесь ни при чем.

Парень повыше спросил Билли, где она научилась так мастерски играть в пул.

– У бабушки научилась. Она так познакомилась с дедом. Обыграла его подчистую.

Высокий отсалютовал ей кружкой с пивом.

– Хочешь разбить? – спросила Билли.

– Думаешь, мне нужна фора?

Высокий взглянул на приятеля, и я поняла, что означал этот взгляд: не против ли коротышка заняться мной, поскольку высокий уже выбрал – Билли?

– Чур, это мне. Ты не против? – спросила у меня Билли.

Я так и не поняла, что она имеет в виду: высокого парня или партию в пул. Она, наверное, заметила, что я пытаюсь сообразить, о чем речь, и поспешила выставить оставшиеся шары.

Билли разбила пирамиду, сразу забила шар в лузу и после этого не пропустила ни одного удара.

Игра, если это вообще можно было назвать игрой, завершилась так быстро, что мне не пришлось даже поддерживать разговор с коротышкой. Высокий воспринял свое поражение спокойно.

Музыканты уже вышли на сцену и заиграли – Билли как раз забила последний шар. Высокий поставил кружку на стол и взял Билли за руку. Музыканты играли «Как я понравлюсь тебе теперь» Тоби Кита. Не самая легкая песня для танцев, но вполне зажигательная. Я извинилась перед коротышкой, наврав про внезапно растянутую мышцу, и он, похоже, вздохнул с облегчением. Мы уселись за столик в кабинке и стали смотреть, как его приятель танцует с Билли.

Они были единственной парой, танцевавшей вдвоем. Еще две пары пытались изображать что-то похожее на танец в линию, но они не мешали обзору. Всем известно, что умелого танцора видно сразу. Высокий вел Билли в танце с властной уверенностью настоящего мастера. Да, было на что посмотреть: Билли, позволявшая мужчине взять на себя роль ведущего. Как и всякая уверенная в себе женщина, она могла позволить себе быть покорной; это ей ничего не стоило.

К моему удивлению, Билли не поспевала за партнером. Она постоянно сбивалась с такта и смеялась над своими ошибками. В конце концов она притянула его к себе и сама задала ритм – медленный, соблазнительный и дразнящий. Они не оторвались друг от друга, даже когда песня закончилась и музыканты заиграли следующую композицию. «Ложь во спасение» Миранды Ламберт. Как будто специально для меня. Я подпевала про себя: Правда открывается понемножку.

Коротышка предложил угостить меня пивом, и я не стала отказываться.

Когда песня закончилась, Билли и высокий парень подошли к нашему столику. Он продолжал обнимать ее за плечи, пока она не стряхнула его руку. Высокий опять попытался ее обнять, и Билли раздраженно обернулась к нему:

– Ты вообще что себе позволяешь?

Было видно, что он счел это шуткой. Ведь они только что обжимались на танцплощадке, причем явно за гранью приличий.

Коротышка сказал:

– Все, я домой.

Он попрощался со мной и выжидающе посмотрел на приятеля. Кажется, даже он что-то почувствовал. Что все идет вовсе не так, как задумано.

Но высокий, похоже, серьезно запал на Билли.

– Ты иди, если хочешь. А мы еще потанцуем.

– Нам тоже пора. Морган?

Я схватила сумку и поднялась из-за стола. Билли уже направлялась к выходу. Она попросила меня сесть за руль и бросила мне ключи.

Когда я заводила машину, высокий парень постучал пальцем в мое окно и крикнул Билли:

– Давай вылезай и продолжим.

– Меня ждет мой парень, – крикнула Билли в ответ.

– Значит, тебя ждет твой парень. – Его лицо налилось кровью. – То есть ты, городская штучка, приехала в нашу глушь, чтобы потрахаться с местными? Это ты так развлекаешься?

– Помнишь девушку в баре? Такая блондинка. Сидит, пьет одна. Спроси у нее, от какой песни ее пробивает на слезы, но она стесняется в этом признаться? – Произнося эту фразу, Билли смотрела на меня в упор. Сначала мне показалось, что в ее взгляде сквозило презрение, но потом я поняла, что это была скорее досада – ей пришлось выдать себя с головой. Хотя, возможно, так было задумано. Билли опять повернулась к парню: – Передашь мне ее ответ, и я вернусь с тобой в бар. – Он пошел прочь. – Господи, какие они все-таки предсказуемые, мужики.

Она все продумала. Выбрала подходящий момент. Избавилась от свидетелей, провернула все так, чтобы я сама села с ней в одну машину на пустынной стоянке.

Я схватилась за ручку двери, но Билли не дала мне сбежать.

– Поехали, – сказала она, наставив на меня пистолет.

– Куда ехать?

– Пока прямо на юг.

Я подумала, не разбить ли машину, но испугалась, что пистолет может выстрелить. Пришлось сделать так, как велела мне Билли. Ощущение нелепости происходящего почти пересилило страх. Мои руки, лежавшие на руле, совсем не дрожали. Я сама удивлялась собственному спокойствию.

– Сегодня какой день недели? Пятница? – спросила Билли. – Завтра вечером гости отеля «Король Эдуард» в Торонто начнут жаловаться на дурной вкус воды.

Я не понимала, о чем она говорит. Я взглянула на пистолет. Он был снят с предохранителя.

– Мертвое тело в воде – скажем, тело, попавшее в водонапорную башню, – разлагается в два раза быстрее, чем просто на воздухе. Примерно через сорок восемь часов оно выпускает достаточно газов, чтобы это стало заметно.

– И кто там, в водонапорной башне?

Но я уже знала ответ. Знала, кто заплатил за номер в отеле. Я перестроилась в другой ряд, чтобы все-таки попытаться удариться боком о бетонное заграждение, со стороны водительского сиденья. Если мне хватит смелости. Я была не уверена, что смогу контролировать машину после удара на скорости сто километров в час.