Энн Перри - Покойник с площади Бедфорд

На этот раз дверь открыла девочка лет одиннадцати, с простоватым лицом и прямыми волосами.

– Что вы хотите, сэр? – спросила она.

– Мы хотели бы увидеть мистера Хорсфолла, – прямо заявил Питт, всем своим видом показывая, что отказа он не примет.

По холлу вприпрыжку промчался маленький мальчик, притворяясь гарцующей лошадкой. За ним со смехом пробежал еще один малыш. Оба исчезли в одном из коридоров, ведущих куда-то в глубь здания. В недрах дома раздался взрыв детского смеха.

Питт чувствовал, что закипает от гнева, хотя, возможно, и неоправданного. Вдруг Грейси ошиблась? Денег было слишком много для тех детей, которых он видел, но, может быть, остальные в это время были где-то еще? Или Хорсфоллу действительно удается успешно пристраивать их в семьи? А может быть, именно сейчас в приюте был недостаток сирот и много бездетных семей, которые бы хотели их усыновить?

– Итак, мы ждем, – добавил суперинтендант, увидев, что девочка колеблется.

– Конечно, сэр, – послушно ответила та и шире распахнула дверь. – Если вы подождете в приемной, я его позову. – Она провела полицейских в ту же самую уютную комнату, где Томас уже был в свой предыдущий приезд, а затем ее торопливые шаги стихли в глубине коридора: она побежала выполнять свои обязанности. Оба полицейских остались стоять – они были слишком напряжены, чтобы сесть.

– Как вы думаете, он не попробует удрать, а? – подозрительно спросил Телман.

Его спутник тоже уже подумал об этом, но в данный момент у Хорсфолла не было никаких причин для беспокойства.

– Если бы он хотел это сделать, то сбежал бы в тот же день, когда застрелился Каделл, – вслух ответил суперинтендант.

– А вдруг он все это сам придумал? – Сэмюэль надул губы и нахмурился. – Хотя если он все знает, то почему все еще здесь? Он что, получит этот приют в наследство? Но почему, если он сам все придумал, ему надо было делиться с Каделлом? Как вы думаете, может быть, этот дом принадлежит Каделлу? И куда, в конце концов, поступали деньги?

Все эти вопросы приходили на ум и Томасу. Было и множество других, которые беспокоили его еще больше. Он вспоминал абсолютное равнодушие Уоллеса, когда тот узнал о том, что судья Данрайт Уайт подал в отставку, а Каделл застрелился.

То, что Эрнст никак не прореагировал на вести о судье, могло иметь два объяснения. Либо он ничего не знал о роли Данрайта во всей схеме, и поэтому новость о его отставке была ему абсолютно безразлична, либо был уверен, что шантажист не позволит Уайту уйти в отставку. Организатор всего этого преступления мог дать Уоллесу знать, что в случае отставки он все равно выполнит свою угрозу и уничтожит доброе имя судьи.

Но почему тогда убийцу не потрясла новость о смерти Лео Каделла? Ведь это лишало его малейшего шанса избежать виселицы!

На это мог быть только один ответ… Убийца рассчитывал совсем не на Каделла. Или у дипломата был сообщник, и это объясняло, почему Хорсфолл все еще оставался в приюте… или шантажистом был не Каделл, а кто-то другой.

Телман наблюдал за начальником, ожидая, когда тот заговорит. А суперинтендант продолжал размышлять.

Гай Стэнли шантажистом быть не мог – слишком уж непоправимый урон нанесли его репутации газетные публикации. В то, что это мог быть Балантайн, Питт не верил, а имя Корнуоллиса даже не приходило ему на ум. Оставались Уайт и Таннифер.

– Где был Уайт, когда убили Каделла? – повернулся Томас к своему помощнику.

– Вы хотите сказать, что не верите в самоубийство Каделла? – Сэмюэль мгновенно среагировал на слово «убили».

– Не знаю, – ответил суперинтендант, засовывая руки глубоко в карманы. Он прислонился к стене и, не отрываясь, смотрел на своего коллегу.

– Но там же не было никого из чужих! – заметил Телман. – Вы ведь сами так говорили…

– Уоллес уверен, что шантажист все еще жив, хотя я и рассказал ему о смерти Каделла, – возразил Томас. – Ладно, а что насчет Таннифера?

– Не знаю, – покачал головой инспектор, нетерпеливо меряя комнату шагами. – Но опять-таки, он не мог быть в доме Каделла, иначе его увидели бы.

Больше времени на обсуждение у них не было, так как дверь открылась и в комнату, равнодушно поглядывая на полицейских, вошел Хорсфолл.

– Доброе утро, джентльмены. Что я могу сделать для вас на этот раз?

Его полное безразличие взбесило Томаса именно потому, что сам полицейский полностью запутался. Он явно пропустил что-то очень важное и очень хорошо понимал это.

– Доброе утро, – угрюмо ответил суперинтендант. Он стоял, выпрямившись и сжав челюсти. – Сколько детей сейчас в вашем приюте, мистер Хорсфолл?

– Не знаю… человек, наверное, пятнадцать, – ответил директор с удивленным видом. Затем он бросил быстрый взгляд на Телмана и сглотнул. – Нам очень повезло, и мы смогли найти места… для нескольких из наших воспитанников.

– Отлично, – сказал Питт. – И где же?

– Простите?

– Где? – повторил Томас чуть громче.

– Я не совсем вас понимаю… – Теперь руководитель приюта занервничал, однако совсем чуть-чуть.

– Где вы нашли им места, мистер Хорсфолл? – повторил свой вопрос суперинтендант, а его помощник передвинулся к двери, как будто отрезая директору путь к бегству.

– Э-э-э… вам нужны точные адреса? – замялся начальник приюта. – Мне придется посмотреть в своих записях. А что, что-то случилось? Кто-то кому-то не подошел?

– Не подошел? Странное слово в отношении ребенка, – сказал Томас ледяным тоном. – Звучит как будто вы говорите о найме слуги.

Хорсфолл еще раз сглотнул. Он несколько раз поднял и опустил плечи, словно разминая плечевой пояс.

– Да… очень глупо с моей стороны, – согласился он. – Но вы знаете, я чувствую себя ответственным за наших детишек. Иногда люди ожидают лучшего поведения… чем то, на которое дети вообще способны. Новое окружение… незнакомые… новые люди… не все дети это адекватно воспринимают. Дело в том, что они привязываются к нам здесь, в приюте. Привыкают к нашему обращению. – Теперь директор говорил чуть быстрее, чем было нужно. – Не всегда понимают, почему что-то меняется, даже если эти изменения к лучшему.

– Я знаю, – голос Питта стал еще холоднее. – У меня у самого есть дети, мистер Хорсфолл.

– Ах, вот как… – Директор побледнел и облизал губы. Полицейский не сказал ничего угрожающего, но одного его взгляда было достаточно, чтобы вызвать у стоящего перед ним мужчины стойкую ненависть. – А… в чем, собственно, проблема… мистер… э-э-э?

– Так куда же были помещены дети? – вернулся к начальному вопросу суперинтендант.

Хорсфолл сжимал и разжимал кулаки:

– Я же уже сказал вам… Мне надо посмотреть записи. Я плохо запоминаю адреса… а там их так много… этих адресов.

– Ну хотя бы приблизительно! – настаивал суперинтендант.

– Ах, приблизительно… Ну, по-моему… Линкольншир, Сполдинг… И еще несколько… туда, на север, ближе к Дурхэму, да.

– И Ноттингемшир? – подсказал Питт.

– Ах да, ну конечно. Ноттингемшир тоже, – брови директора поползли вверх.

– А как насчет Уэльса? – продолжал Томас. – Южного Уэльса? Там ведь тоже очень много шахт.

– Ш-ш-шахт? – Хорсфолл побелел, как полотно, и на лице его выступил пот.

– Ну да, – усмехнулся суперинтендант. – Детей ведь можно использовать во многих местах… в шахтах, для чистки труб, уборки закоулков, куда взрослым просто не добраться… особенно если детишки совсем маленькие и худенькие. Даже трех-четырехлетних можно научить подбирать мусор, собирать пеньковые очесы или послать их на работу в поле. Ведь многие растения приходится собирать руками… а детские ручки при этом ничуть не хуже взрослых, и платить малышам не надо. Не тогда, когда вы их купили…

– Это же… – Хорсфолл попытался сглотнуть и поперхнулся.

– Рабство, – закончил за него Питт.

– Вы… Вы не сможете ничего доказать… – Директор задохнулся. Пот уже тек по его лицу ручьями.

– Да бросьте вы! Конечно, смогу, – улыбнулся Томас, показывая зубы.

Хорсфолл провел пальцами по брови.

– Вы знаете Эрнста Уоллеса? – неожиданно спросил суперинтендант, меняя тему разговора. – Такой невысокий, щуплый, с очень плохим характером.

Сомнения Хорсфолла были написаны на его лице. Он не мог понять, как может повлиять на его собственную ситуацию признание или отрицание такого знакомства.

Питт спокойно ждал, не чувствуя к нему ни малейшей жалости. Телман не двигался.

– Я… э-э-э… – заколебался директор.

– Вам лучше говорить мне правду, – предупредил Томас.

– Ну, возможно… он делал какую-нибудь разовую работу по саду… – Хорсфолл снова облизал губы. – Да-да! Теперь я припоминаю. Уоллес… – Он смотрел на Питта, как на какое-то опасное животное.

– Куда девались деньги? – вернулся суперинтендант к первоначальной теме допроса.

– Д-д-деньги? – заикаясь, переспросил начальник приюта.

Сэмюэль сделал шаг в его сторону.