Картер Браун - Убийство — завтра

— То, что надо! — одобрила я.

— Эдди, налейте Мэвис джина. Лед там, — указала Бабл и исчезла.

Говард с угрюмым видом принялся звенеть за стойкой бара бутылками и бокалами. Я смотрела на него с легкой усмешкой.

— Ваш хозяин умер, Эдди. Теперь, очевидно, вы будете хранить тело его жены.

— Не мелите чепуху.

— Бьюсь об заклад, что Бабл попросила вас остаться здесь — так же, как она попросила меня сделать это.

— Между прочим, я все утро отбивался от репортеров. А вы с Бабл почивали в своих кроватках. Я отразил первый натиск в полдень. Но в два часа здесь была туча из писак и операторов с камерами. Видели бы вы меня в этот момент!

— Да, понимаю... Лишившись последних сил, вы прилегли на диванчик, и рука Бабл показалась вам мягкой подушкой...

Эдди посмотрел на меня так, что я испугалась: не налил ли он мне вместо джина яду в бокал?

Я пригубила напиток и села. Эдди устроился рядом. Его злость прошла. Он пил и смотрел на меня своим наглым взглядом.

— Что там лейтенант Джератти говорил про убийство в Сан-Диего? — я попыталась вспомнить формулировку. — «Его спасло отсутствие прямых улик». Это правда?

— Да, я был под следствием, — проскрипел Эдди. — Меня оправдали.

— Ничего не смогли доказать?

— Прокурор прекратил дело... ввиду смерти главного свидетеля обвинения.

Эдди пригубил бокал — отпил совсем немного.

— Что случилось со свидетелем? Шел в суд и провалился в канализационное отверстие?

— Дорожная катастрофа.

Я решила, что не стоит копаться в прошлом Говарда: кто знает, что там таится... Я хотела переменить тему, но не успела: Эдди сделал это сам. Он просто обхватил мои колени своими и сжал до хруста.

— Мэвис, о чем мы говорим, когда вы так великолепны, а я так голоден! — он произнес это голосом, полным страсти.

— Разве Бабл не утолила ваш голод? — холодно осведомилась я.

— Не придавайте значения сцене, которую вы застали... Бабл действительно сильно переживала, ей нужно было опереться на чье-то плечо. Подвернулось мое... Это несерьезно.

— Конечно, несерьезно. Иначе бы Бабл надела вечернее платье, а не прозрачный пеньюар!

— Мэвис, — взмолился он, — Бабл теперь моя хозяйка, я должен считаться с ней. Но вы! Вы заставляете меня забыть все на свете!

Своими крепкими ладонями он сжал мою талию — я едва могла дышать. Наверное, талия показалась ему стеблем, а губы — цветком. Эдди притянул меня к себе и поцеловал. Он поступил опрометчиво, потому что я почувствовала, что слабею. Силы покидали меня. Он целовал и целовал... Мой рот был занят, и я не могла сказать Эдди, чтобы он убрал свои руки, колени, губы... Разумом я сопротивлялась, но сама всем телом тянулась к нему...

Бабл крикнула, подходя к гостиной:

— Скоро обед будет готов!

Второй раз за последний час Эдди отскочил от женщины, как от жаровни. Но теперь он не свалился на пол, а остался на диване.

— Прекрасно! — крикнул красавчик. — Старая обезьяна, — это он добавил тихо, чтобы слышала только я.

— Больше не смейте прикасаться ко мне, — прошипела я. — Кредит доверия исчерпан.

— Ну и черт с ним!

Вошла Бабл. Вместо пеньюара на ней были надеты шорты и рубаха навыпуск. Одежда скрывала изъяны костлявой фигуры.

— Бифштексы, салат, оливки, кофе! — провозгласила хозяйка. — Прислуга появится только завтра. Так что обслужим себя сами.

— Вперед, на кухню! — в тон ей ответил Эдди.

— Налейте-ка мне мартини. Нет, лучше захватите всю бутылку. Идем, Мэвис.

По дороге на кухню она бросила проницательный взгляд на мои пылающие губы.

— О чем вы говорили с Эдди?

— О том, как ему удалось выпутаться из той истории в Сан-Диего.

— А... — Бабл помолчала. — Чуть позже мы с Эдди должны будем навестить одно место. Магазин. Рей мог оставить в кассе кучу долларов, он вообще был не слишком практичен... Мы все осмотрим и вернемся. Мэвис, вы не будете скучать здесь без нас?

— Включу телевизор... Почитаю книгу...

— Но прежде поправите свой макияж, так? Помада совсем стерлась с ваших губ.

В половине восьмого Эдди и Бабл сели в машину и умчались осматривать магазин с антиквариатом. Мне были даны указания идти спать, если они задержатся в магазине надолго.

Я нашла комнату, где стоял телевизор, и включила его.

По первой программе показывали фильм, в котором подросток хотел прикончить отца, потому что тот не понимал его. Конец истории оказался счастливым: нашлась мать этого придурка. Собственно говоря, она и не исчезала: это была владелица крупного супермаркета, она опекала «мальчика», а потом выяснилось, что она-то его и родила. Больше всех был ошарашен папаша. Я переключила на другую программу. Там показывали фильм, в котором подросток хотел прикончить мать, потому что она не понимала его. В разгар драматических событий на экране я услышала, что кто-то настойчиво трезвонит у двери.

Пришлось выключить телевизор и открыть дверь.

На пороге стоял Сэм Варни.

— Привет, Мэвис! Вот решил проведать вас.

— Заходите. В доме никого нет, кроме меня.

В той комнате, где я смотрела телевизор, находился небольшой бар. Я сделала выпивку Сэму, а сама пить не стала — моя дневная норма джина уже была выполнена.

— Я думал о вас, Мэвис, — Сэм наморщил лоб. — Днем у меня была беседа с лейтенантом Джератти...

— Вы говорите так многозначительно!.. Надеюсь, лейтенант не подозревает меня?

— Нет.

— И на том спасибо.

— Однако хозяйка дома оставила вас здесь, и я забеспокоился... Джератти более подробно, чем сегодня утром, рассказал мне про этих молодчиков — я имею в виду Майка и Эдди.

Я хмыкнула, но промолчала.

— У Джератти, — продолжил Сэм, — есть досье на Англичанина. Это бандит. И не мелкая сошка, а настоящая акула. Более того, он садист! Конечно, страдают, в основном, проститутки, однако ничто не мешает Майку подвергнуть... хм... испытаниям и других девушек.

Я, разумеется, знала, кто такие садисты, но решила разыграть Сэма: слишком озабоченный и напыщенный вид был у него.

— Майк — садист? Он любит встречаться с девушками в саду?

— Мэвис! Садисты — последователи этого извращенца маркиза де Сада. В своих любовных утехах с женщинами они причиняют им боль...

— Ну и что? Мужчины всегда заставляют женщин мучиться, — презрительно бросила я.

— Речь идет не о душевной, а о физической боли! Пощечины, побои, истязания и даже пытки... Вот что вытворяет Майк Англичанин.

— Ладно, Сэм. Я прекрасно знаю то, о чем вы толкуете, просто решила посмотреть, какого вы мнения о моем умственном развитии.

— Мэвис, будьте серьезнее. Нет повода для шуток — есть большие опасения. Я знаю, со слов Джератти, что в доме Англичанина часто бывают женщины... То ли невольницы, то ли проститутки...

— Вы опасаетесь, что Англичанин пополнит свой гарем еще одной блондинкой?

— Англичанин каким-то образом замешан в убийстве Ромейна, — сказал Сэм. — Не пойму, как доказать, но я чую, что это так. Вы можете стать его очередной жертвой.

— Спасибо за заботу, Сэм, но в своей жизни я привыкла рассчитывать только на Мэвис Зейдлиц. Не волнуйтесь, я сумею постоять за себя.

Сэм внимательно посмотрел мне в глаза и вздохнул:

— Теперь — о Говарде. Это профессиональный убийца, киллер.

— Знаю. Убийство в Сан-Диего. Но Джератти сам признал, что дело прекращено ввиду отсутствия прямых улик. Говард оправдан.

— А вы знаете, что произошло с главным свидетелем обвинения?

— Скончался в результате дорожной аварии.

— Но перед этим получил четыре пули в лоб. Вы полагаете, мертвец может вести машину?

— Но я-то тут при чем?! Я не имею никакого отношения к тому, что произошло в Сан-Диего! К тому же Эдди симпатизирует мне, я ему нравлюсь.

— Ну и что с того? — скис Сэм. — Сегодня вы ему нравитесь, а завтра он решит, что вы представляете опасность, и разделается с вами. Пиф-паф — и Мэвис нет!

Сэм Варни для убедительности щелкнул пальцами: щелчок получился по-детски неумелым и тихим.

— Еще раз благодарю вас, Сэм, но вы все время забываете, что Мэвис Зейдлиц работала бок о бок с самыми крутыми детективами Лос-Анджелеса и кое-чему у них научилась.

— Вы доверчивы! Вы любопытны! Вы склонны к авантюрам!

— А вы, Сэм, успели изучить меня за прошлый вечер и ночь? Что-то подозрительно много слов и заботы о бедной девушке! Так и тянет перечитать руководство «Защити себя»: «Вокруг так много насильников и маньяков, что разреши, дорогая, охранять тебя в твоей постели и, пожалуйста, подвинься», — говорит сексуальный маньяк девушке, заходя в ее квартиру.

Сэм не сразу нашел, что ответить: обвинение было серьезным. Он выпил, налил еще...

— Вот что, Сэм, — весело произнесла я, — давайте поговорим о вас. Как консультант по особым проблемам я не могу обойти молчанием ваше вчерашнее увольнение со студии. Сильно переживаете?