Наталья Никольская - Дело Малышева

– Дальше, – поторопил Игорь.

– Что дальше. Посмотрел вокруг. Место просто идеально выбрано для засады. Тишь, гладь, божья благодать. Охранники делом заняты, банкир в сторонке стоит. Бери его, если хочешь, тепленьким.

– И что?

– К нему рванулся. Еле успел на землю повалить. Но пуля все равно плечо задела. Так он, урод, еще орать начал, что я не вовремя спохватился, он ведь предупреждал меня об угрозе его драгоценной жизни.

– Понятно, – Игорь усмехнулся, – а охрана?

– Стояли мордовороты и только ушами хлопали. Банкира я в больницу отвез, поместили его в отдельную палату. Охрану свою выставил, теперь тот отдыхает, как на курорте.

– Думаешь, что его попытаются убить?

– Попытаются. Но это ладно. Вот посмотри, что я у себя обнаружил сегодня утром.

Игорь взял протянутую ему бумажку и прочитал: «Не вмешивайся, будешь следующим».

– Не слабо! – с шумом выдохнул он, – коротко и ясно. Будешь лезть и тебя порешим. Вот они волчьи законы капитализма. Каждый сам за себя, а кто мешает того в расход.

– Это все, что ты можешь сказать? – Малышев забрал у Игоря бумажку.

– А что я должен сказать? – уставился на него Игорь, – мол, очень тебе сочувствую и прочую чепуху?

– Сочувствие, Пижон, между прочим, может быть весьма конкретным.

– То есть?

– Сыграем на пару. Я делаю вид, что вроде все понял, и больше ничего не хочу предпринимать, а ты все проверишь и вычислишь невидимку, который занимается этими фокусами.

– Кстати, о фокусах – Игорь потянулся к бумажке, – а как у тебя это оказалось? Не по почте же прислали?

– Представь себе не по почте. Я прихожу сюда в своем костюме, а здесь уже переодеваюсь в форму. Вон она вся в шкафу висит. Пришел как обычно, переоделся, потом сунул руку в карман и достал вот это.

– Записка неизвестно каким образом попала в запертый кабинет.

– Представь себе.

– У тебя есть ключи, это понятно, а еще у кого?

– У дежурного. У начальника. Еще одни должны быть у уборщицы.

– В принципе, мог сделать любой из этих трех.

– Нет, не мог. Дежурный не станет отвлекаться, чтобы идти и открывать мой кабинет, своих дел хватает. Начальник, тем более.

– Уборщица?

– Знаешь, это настолько стервозная бабенка. Никогда слова лишнего не скажет. Моет быстро, молча. Я с ней практически не разговариваю никогда. Но если, что не по ней будет, может скандал закатить. У меня от ее кислой рожи всегда оскомина.

– У нас сейчас время такое, Малой, что в принципе за энную сумму это мог сделать любой. И тот же дежурный, и начальник, и тем более уборщица. Кстати, коли бумажка так легко залетела тебе в карман, может еще какое устройство подсоединили.

– Ладно тебе, Пижон, – отмахнулся Малышев, – не играй в шпионов. Скажи лучше, ты берешься за это дело?

– Конечно, мои расценки ты знаешь. Устраивает?

– Деваться все равно некуда, – развел Малышев руками, – нет, ты посмотри, как причудливо может повернуться жизнь. Я майор милиции обращаюсь к тебе частному детективу, чтобы поймать преступника, который мне угрожает. В дурном сне такое не приснится.

– Во сне, может и не приснится, а в жизни всякое бывает, как говорит Бабуся.

– Кстати, как поживает наша добрая старушка?

– Прекрасно. Нашла себе круг общения. Ходит в какой-то Дом и общается с такими же стариками.

– Старикам тоже о своем поговорить охота, – ответил задумчиво Малышев, – интересно, а какие мы будем в старости?

– Нашел о чем думать, – фыркнул Игорь, – давай-ка лучше мне все материалы, и я пойду.

Малышев протянул ему папки, Игорь взял и направился к двери.

– Как только что-то узнаю, позвоню.

Малышев махнул ему рукой и взялся за трубку телефона.

Игорь разложил на столе папки с делами Малышева. Ему еще предстояло изучить опросы свидетелей, показания потерпевшего банкира, просмотреть заключения медэкспертизы. Но он медлил и не открывал эти папки. Все ждал, что Ирина позвонит. Потом взял трубку.

– Алло, – услышал Люськин нахальный голос, – кто говорит?

– Ирину позови, – сказал Костиков.

– А вы представьтесь, пожалуйста, а то она с незнакомыми мужчинами не разговаривает.

Похоже она поставила задачу вывести его из себя.

– Позови я сказал, – резко оборвал он девчонку.

– Кто звонит? – послышался голос Ирины.

– Какой-то нахал ошибся номером, – сказала Люська в трубку и быстро положила ее.

Определенно девица заслуживала хорошей порки. Игорь снова набрал номер.

– Да, я слушаю, – ответила Ирина.

– Наконец-то, котенок, – обрадовался Игорь, – никак не мог к тебе дозвониться.

– Привет, Игорь, – ответила Ирина, – у тебя все в порядке?

– Нормально. А у тебя как? У мамы?

– Тоже, нормально. На вторник наметили операцию.

– Не переживай, котенок, вот увидишь все будет хорошо. И мама поправится.

– Хотелось бы так думать, – вздохнула Ирина. – Чем сейчас занимаешься?

– Новое дело наметилось, – ответил Игорь, – угадай с чьей подачи?

– Не знаю, – призналась Ирина, – скажи сам.

– Нашего общего знакомого Малышева.

– Олега? – удивилась Ирина, – с чего это вдруг?

– Представь, ему понадобилась моя помощь, и он подкинул мне дело.

– Надеюсь, интересное.

– Обычное. Думаю, что быстро во всем разберусь. Это не главное. Главное, что я все время думаю о тебе. Представляю тебя. Ирина, мне так хочется увидеть тебя хоть на минутку, поговорить с тобой не по телефону.

– Мне сейчас не до встреч, Игорь, пойми меня.

– Я понимаю, котенок. Мне просто без тебя очень одиноко. Но я понимаю и не настаиваю.

– Хорошо. Как только маме станет немного лучше, мы обязательно встретимся. А пока звони.

– Обязательно. Завтра поговорим, котенок. Целую тебя.

– Я тоже, – проговорила Ирина, – это твое новое дело не опасное?

– Нет, пустяки, – соврал Игорь, а сердце сжалось от радости, значит, она все-таки о нем беспокоится. – Я позвоню.

– Пока.

«Могла бы сказать что-нибудь ласковое на прощанье, так ведь не стала», – думал Игорь. Это неприятно задело его, осталась какая-то царапина в душе. Хоть бы Бабуся побыстрее возвращалась.

А Бабуся не заставила себя слишком долго ждать. Она скрежетала дверным замком, шуршала за дверью, наконец-то появилась. Но что у нее был за вид! Игорь и не предполагал, что Бабуся может носить такое тряпье.

– Баба Дуся, – начал он изумленно, когда способность говорить вернулась к нему, – что это… это на вас… такое?

– Подожди, Горяшка, – отмахнулась Бабуся, стараясь прошмыгнуть в свою комнату, – я вот шоболы только свои скину, а потом кое-что тебе расскажу.

Игорь остался топтаться в коридоре. Через некоторое время Бабуся показалась из комнаты в своем обычном виде. Она с заговорщицким видом поманила Игоря в кабинет.

– Чего это вы так вырядились? – спросил Игорь, входя за Бабусей в кабинет.

– А это я, Горяшка, версию одну проверяла.

– И какую же это версию? – засмеялся Котиков.

– А такую, – Бабуся нисколько не обиделась на смех, – о каких старичках больше всего заботятся в Доме.

– И о каких же? – спросил Игорь.

– О состоятельных. О тех, кто квартиру или деньги имеет. Вот ты спрашиваешь, чего это я так вырядилась. А я специально тряпье напялила и отправилась на рынок. Взяла да и уселась под то самое дерево, где как-то летом отдыхала. Меня ведь люди за нищенку какую принимали и даже денежки кидали.

– Да ну? – удивился Игорь и сделал грандиозное усилие, чтобы не рассмеяться.

– Вот тебе и «ну», – сказала бабка, – сижу я так и жду. Смотрю знакомая моя из дома с какой-то чистенькой старушонкой разговаривает. Но та от нее отмахнулась и ушла. Потом к деду одному пристала, все ему о чем-то рассказывала. Потом к пожилой женщине, что книги на лотке выбирала пристроилась. Та ее слушала, слушала, потом достала очки из сумки, ручку, стала записывать. Видно, ей адрес Дома диктовали. Потом разошлись они в разные стороны, а я поднялась и поплелась себе за женщиной из дома.

– Подайте, – говорю, – сколько сможете. А она губы поджала И отвечает, что у нее никаких денег нет. Я ей давай жаловаться, что второй день не евши, что голову-то мне приклонить негде. Не найдется ли у нее какого местечка, где я могла бы перебиться пару дней. Мол, не по своей воле скитаюсь. Она возьми и спроси по чьей. Я ей стала рассказывать, что была у меня хорошая однокомнатная квартира, но потом дочь свою и мою квартиры обменяла. Себе взяла поменьше, а меня с сыном своим поселила и невесткой. А молодые меня выписали, и осталась я ни с чем. Хотела к сыну съездить, так меня в дороге обворовали. Хотела домой вернуться, меня туда не пускают. Мол, хочу в деревню на родину свою податься, а пока поесть бы мне…