Ирина Хрусталева - В постели с мушкетером

— Может, все-таки передумаешь и не пойдешь со мной? — с надеждой спросила Алиса. — Ну, скажи на милость, за каким дьяволом тебе-то туда переться? Разве без тебя я не смогу все узнать у Князева?

— Одна голова хорошо, а две лучше. Нельзя упускать ни единой детали.

— Не забывай, что я адвокат, — нахмурилась Алиса. — И прекрасно осведомлена, что такое детали.

— Все равно, ты можешь что-то не успеть. И потом, мне очень хочется послушать, как ведется разговор между адвокатом и подследственным.

— Зачем тебе это?

— Хочу, и все, — заупрямилась Юля. — Мне необходимо посмотреть на Князева, проанализировать его поведение.

— Для чего?

— Чтобы убедиться в том, что он действительно невиновен. Что он действительно не убивал девушку и Катька права. Я, конечно, ей верю, но… сама понимаешь, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Теперь поняла мою цель?

— Поняла, — вздохнула Алиса. — Может, ты и права, только… Юля, ведь подделка документов — это криминал, нас за это судить будут!

— Скуратова, хватит ныть. Можно подумать, что мы это с какой-то дурной целью делаем. Ничего не будет, даже если нас и поймают. И что за характер у тебя такой занудливый? Как только Марков с тобой уживается, ума не приложу! Зачем заранее строить мрачные прогнозы? Делать нечего? Нельзя быть такой пессимисткой, нужно проще смотреть на жизнь.

— Зато ты у нас — гипертрофированная оптимистка, — огрызнулась Алиса. — Чешешь сломя голову, не разбирая дороги, и трава тебе не расти! А не боишься, что в один прекрасный момент так споткнешься, что и костей не соберешь?

— Ну, пошла-поехала! Нет, не боюсь: посмотри, как замечательно прокурорская подпись получилась, — показала она на бланк. — Ни одна экспертиза не докажет, что это подделка. Во мне явно погибает непревзойденный гений! О, нам пора, — спохватилась Юля, взглянув на свои часики.

— Юля, а тебе разве не нужно быть в офисе? Насколько мне известно, Чугункины очень неохотно отпускают тебя, — сделала последнюю попытку Алиса. — Кто же там на телефонные звонки отвечает?

— Автоответчик, — засмеялась Юля. — Вчера во всех подъездах тараканов и крыс морили, вонь стояла такая, что всем пришлось бежать из офисов сломя голову. Сегодня все фирмы, что находятся в этом доме, устроили выходной. Представляешь, какое спасибо сотрудники говорят тараканам?

— Представляю. Особенно начальство, которое за аренду платит. Случайно не ты постаралась? — Алиса подозрительно уставилась на Юлю. — Что-то мне подсказывает — без тебя не обошлось.

— А почему я? — Юля невинно округлила глаза, но, не выдержав, расхохоталась. — Как ты догадалась?

— Интуиция, — хмыкнула Алиса.

— Точно, моя работа. А как же еще я могла себе выходные заполучить? Нужно было что-то придумать, вот я и сообразила, и не просто так, а с пользой. Скуратова, едем в тюрьму, нас ждут великие дела.

— Я от тебя офигеваю. — Алиса нехотя встала и пошла за подругой. — Топать к своей цели по трупам тараканов — такое могло прийти в голову только тебе! Ты, Юлька, действительно Катастрофа, Чугункины правы.

— Прекрати трястись, как припадочная, — шикнула на подругу Юлька, когда они спускались по тюремной лестнице, направляясь в специальную комнату для свиданий. — Все же нормально прошло.

— Я не могу успокоиться! Так боялась, когда рассматривали наши документы, ты даже не представляешь, — прошептала Алиса. — Все, Юля, это последняя капля! Никогда больше не заикайся, чтобы я влезала вместе с тобой в такие авантюры. У меня чуть разрыв сердца не случился, когда охранник на пропускном пункте за телефонную трубку взялся. Я думала, что он собирается в прокуратуру звонить! Ты представляешь, что с нами случилось бы, если б он действительно туда позвонил? Нет, такие нервные потрясения мне ни к чему! Что бы ты мне ни говорила, как бы ни убеждала, больше…

— Тихо, перестань болтать, вон конвоир стоит, — быстро предупредила Юля Алису и лучезарно улыбнулась молодому охраннику. — Добрый день, — проворковала она. — Как служится?

Конвоир посмотрел на нее равнодушными глазами, ничего не ответил и, открыв решетчатую дверь, пропустил девушек дальше.

— Здесь все такие истуканы? — проворчала Юлька. — Я ему — здрасьте, а он…

— Прекрати свои штучки, не смей никого ни о чем спрашивать, — одернула ее Алиса. — Им по уставу разговаривать не положено.

— Надо же, как все запущено, — удивилась Юля. — Как в тюрьме, одним словом, — хихикнула она.

— Юля!

— Молчу, молчу!

Девушки подошли к следующему пропускному пункту, и другой охранник, открыв решетчатую дверь, проводил их до места. Они вошли в почти пустое помещение. Там стояли всего один стол и несколько стульев. Даже окон не было, пространство освещала тускловатая лампочка, подвешенная высоко под потолком.

— Да уж, ничего не скажешь, — передернулась Юлька, оглядывая комнату. — Хоть бы стены более веселой краской облагородили. Ты только посмотри на этот болотный цвет, глядя на это очарование, охота заквакать или «Шумел камыш» запеть!

— Может, еще и картины из Третьяковки тут повесить? — пошутила Алиса. — И мягкий диванчик поставить, вместе с домашним кинотеатром?

— Напрасно иронизируешь, — обиделась Юлька. — Вон за границей какие тюрьмы по телику показывают! У нас, наверное, в санаториях так не живут, как у них — в заключении. А чем наши уголовники хуже? Я понимаю, когда действительно маньяк или насильник — это да, их нужно в карцере держать, а вот остальные…

— Хватит ахинею нести, слушать смешно, — перебила ее Алиса. — Преступник, он и есть преступник и должен получать по заслугам.

— Да? А когда человек случайно в тюрьму попал, как Князев, например? — не сдалась Юля. — Почему он должен страдать от таких условий наравне с разными маньяками?

— Это еще доказать надо, случайно или нет, — отмахнулась Алиса. — Поговорю с этим Князевым, тогда и сделаю выводы. Сама же совсем недавно мне говорила, что должна его увидеть, чтобы понять, виновен он или нет.

— Это я просто так говорила, чтобы ты не приставала. Я и без этого почти уверена, что Князев невиновен.

— Вот авантюристка, — вздохнула Скуратова. — Собственно, чему здесь удивляться? Имея дело с тобой… Но насчет твоей уверенности я бы поспорила.

— А я все равно Катьке верю, потому что знаю ее сто лет, она не может ошибаться. Если она уверена, что Дмитрий не виноват, значит, так и есть.

— Екатерина — всего лишь влюбленная женщина, — сказала Алиса.

— И что?

— Ничего особенного, кроме того, что влюбленная женщина не может мыслить адекватно, когда дело касается ее любимого мужчины. Она всегда идеализирует предмет своего поклонения и не может думать о нем как о преступнике.

— Но ведь ты согласилась быть адвокатом Князева и защищать его?

— Ну и что?

— Значит, тебя тоже посетили какие-то сомнения, иначе ты не взялась бы за это дело, сколько бы я тебя ни уговаривала, — заметила Юля.

— Не буду лукавить, ты права: у меня действительно есть сомнения. Когда я хотела было послать тебя к одной нехорошей маме, я вдруг вспомнила своего Маркова — как он попал в похожую ситуацию, и если бы не мы с тобой…[3] Зачем спрашиваешь, раз сама все понимаешь? — неожиданно прикрикнула Алиса на подругу. — И вообще, не морочь мне голову! Мне нужно просмотреть кое-какие документы, сосредоточиться перед разговором с подзащитным…

— Смотри на здоровье. Кто тебе мешает? — Юлька пожала плечами, пряча улыбку.

Алиса села к столу и, разложив бумаги, углубилась в чтение. Время от времени она делала какие-то пометки в блокноте. Юля ей не мешала, а, усевшись в уголочке, достала из своей сумочки сканворд, ручку и сосредоточилась на вопросах и ответах.

Через несколько минут дверь открылась, и конвоир ввел в комнату молодого мужчину. Тот держал руки за спиной и опустил их, лишь когда конвоир вышел. Юлька вытаращила глаза, увидев Князева таким изможденным и хмурым.

— Ничего себе, — прошептала она. — Если бы встретила на улице, ни за что бы не узнала! Что делает с людьми беда, а ведь еще и двух недель не прошло, как его арестовали.

Князев равнодушно посмотрел на девушек и присел к столу.

— Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич, — дружелюбно улыбнулась Алиса. — Я ваш адвокат, Скуратова Алиса Андреевна.

— Добрый день, очень приятно, — буркнул молодой человек, не глядя на девушку, сосредоточив внимание на своих руках.

— В суде я буду выступать в роли вашего защитника.

— Угу.

— Дмитрий Анатольевич, мне бы сразу хотелось договориться с вами о необходимости полной откровенности с вашей стороны.

— Как скажете, — равнодушно согласился тот, по-прежнему не отрывая глаз от своих рук.

Алиса растерянно посмотрела на подругу, пожала плечами, давая понять, что ей крайне не нравится настроение подзащитного и она не знает, как с ним дальше разговаривать.