Дарья Донцова - Шопинг в воздушном замке

Устав до отупения, я доплелась до своей спальни и поняла, что не могу лечь спать, не приняв душ. Слава богу, я уже знала, где находится громадная ванная, по размерам напоминающая плац для воинских парадов. Прихватив небольшое вафельное полотенце (похоже, других в доме у Брыкиных не существует), я вошла в круглое, обложенное кафелем от пола до потолка помещение и протяжно вздохнула. Ну как можно мыться в подобных условиях?

Сама ванна оказалась очень глубокой, никакой пластиковой занавески и ковриков тут в помине не было, отсутствовал и полотенцесушитель. На стене с пожелтевшей от времени плиткой красовалось штук десять пластиковых крючков, на них висели самые разнообразные вещи: резиновая клизма, здоровенные деревянные щипцы, три грязные тряпки, ситцевые «семейные» трусы и соломенная шляпа. Может, Исидор или Павел водружают ее на голову, когда становятся под душ? Прикрывают макушку, зажмуриваются и воображают, будто находятся на море? И еще. Вот скажите, пожалуйста, зачем тут, напротив рукомойника, висит картина, написанная маслом? Неужели обитатели квартиры, абсолютно равнодушные к чистоте и порядку, решили украсить свою «баню»? Если так, то они выбрали совершенно неуместный сюжет: освежеванная тушка кролика в руках мясника отнюдь не радует глаз и не располагает к расслаблению. Впрочем, наслаждаться водными процедурами в потемневшей от времени ванной как-то не очень-то и хочется, здесь холодно и противно.

Быстро ополоснувшись, я кое-как вытерлась вафельным полотенцем и услышала приглушенные голоса. Тут что, в каком-то углу работает радио?

Я осмотрелась по сторонам, задрала голову. Нет, приемника не видно. Так откуда доносятся звуки? Можно даже разобрать отдельные слова. Вот сейчас мужчина говорит: «Бу-бу-бу… не хотел». И снова: «Бу-бу-бу…» А ему отвечает женщина: «Бу-бу-бу… врать… бу-бу-бу…»

Страшно заинтригованная происходящим, я навострила уши и пришла в еще большее изумление. Звук шел от… картины.

Ежась от холода, я приблизилась к ужасному «натюрморту», сдвинула его в сторону, увидела на стене небольшое отверстие и, привстав на цыпочки, приникла к нему глазом.

Взору открылась часть какой-то комнаты. Прямо напротив стоял Павел, который гневно говорил:

— Хватит! Ты и так много получила!

— Согласись, мне положено больше, — ответила невидимая женщина. Ее голос показался мне знакомым. Но она говорила тихо, находилась чуть в стороне, и оставалось лишь гадать, знаю ли я ее или мне только кажется.

— Шантажистка!

— Мне нужны деньги.

— Вот и зарабатывай!

— Не себе же прошу!

— Да ну?

— Вспомни о Пелагее Андреевне.

— Мне на нее насрать! — заорал Брыкин.

— Тише, — шикнула тетка, — еще разбудишь кого.

— Боишься? — пошел в атаку бизнесмен.

— Я? Нет, опасаться следует тебе, — тихо засмеялась незнакомка. — Вдруг правда вылезет наружу? Вот прикольно получится… Ты потеряешь все!

— Сколько? — мрачно поинтересовался Павел.

— Как всегда.

— «Как всегда» я уже заплатил первого числа.

— Пелагея заболела.

— И что?

— Я должна поместить ее в больницу.

— В нашей стране медицина бесплатная!

Женщина издала короткий смешок.

— Это результат общения с Исидором или резкое отупение в преддверии женитьбы? Пелагею по возрасту и состоянию здоровья в муниципальную клинику не возьмут!

— Это твоя проблема!

— Но она быстро станет твоей, если Пелагея Андреевна начнет болтать. А старухи ох как говорливы… — В тихом голосе тетки прозвучала угроза.

— Ладно, — вдруг согласился Брыкин, — сейчас.

Павел исчез из поля зрения, но его голос я по-прежнему слышала.

— В долларах или в евро? — спросил он.

— Лучше в рублях.

Раздался противный скрип… Такой звук издают ржавые петли древних ворот. Очевидно, неизвестной даме услышанное тоже пришлось не по вкусу.

— Почему бы тебе не купить современный сейф? — недовольно спросила она.

— Исидору не нравится электроника.

— Не ему же ей пользоваться.

— Какое тебе дело?

— Просто интересно. Имеешь столько бабок, а живешь в помойке.

— Квартира принадлежит Сиде, он не хочет никаких изменений. Получила свое — и проваливай.

— Не груби.

— А ты не лезь в чужую жизнь.

— Считаешь меня посторонней? Вот уж глупо. Ну ладно, пока.

— Стой! — окликнул собеседницу Павел.

— Ну?

— Куда ты устроишь Пелагею?

— Она уже в палате.

— Ты обманула?

— Кого?

— Меня. Сказала, денег нет, а бабка уже в клинике!

— Мне предъявили счет. Я его из своих денег оплатила.

— А где квитанция?

— Тебе-то она зачем?

— Покажи!

— Пожалуйста…

— Эй, эй!

— Что теперь?

— Здесь указана сумма меньше, чем ты потребовала. Так я и знал! Обманщица!

— Идиот! Пелагее надо фрукты покупать, творог на рынке, соки. Опять же медсестрам заплатить нужно, чтобы хорошо за ней смотрели.

— С ума сошла?

— Ты сегодня особенно приветлив! — взвилась женщина. — Что ни слово — комплимент!

— Куда сунула бабку?

— Там написано.

— Вижу — клиника доктора Сейфуллина.

— И что?

— Самое дорогое заведение в Москве!

— Вовсе нет.

— Я знаю! — заорал Павел. — Там лежала Катя Фирсова! За каким дьяволом старухе одноместная палата?

— Хочешь, чтобы бабка начала с соседями болтать? Мне ради сохранения тайны денег не жалко.

— Моих.

— Что?

— Моих денег тебе не жаль. Нахалка!

— Ну я пошла, — стойко отреагировала собеседница, — спи спокойно!

— Спасибо, — язвительно откликнулся Брыкин. — Благодаря тебе я абсолютно лишился покоя.

— Если будешь считать овец парами, задрыхнешь в два раза быстрее, — не осталась в долгу дама.

До меня донеслось шуршание, я поняла, что так и не увиденная мною тетка сейчас направится в прихожую, и хотела выбежать из ванной, но тут Павел резко произнес:

— Я узнаю, кто убил Клару! Я… я…

— Что? — раздалось в ответ.

Брыкин молчал.

— Ничего, — констатировала дама. — Да, кстати, запомни: мое здоровье — твоя главная забота. Если, упаси господь, хоть одна ресничка упадет с моего глаза, газета «Желтуха» получит эксклюзивный материал! В особенности им понравится легенда о проклятии. А Пелагея-то живехонька! И бабка с удовольствием все расскажет. Она-то все знает!

— Сука! — коротко сказал Павел.

Женщина тихо засмеялась.

— И я тебя люблю, милый. А странно, что все они умирают. Интересно, при чем здесь Клара?

— Ни при чем, — буркнул Павел.

— Ты прав! Бедная Кларка ни при чем, убить хотели Веру. Клара — случайная жертва. А Верочке грозит опасность. Как думаешь, что с ней будет?

— Отстань! — зашипел Брыкин.

— Лучше откажись от свадьбы, — настаивала тетка. — Если, конечно, ты и впрямь хотел жениться.

— А не твоих ли это рук дело? — вдруг спросил Павел.

— Пожалуй, мне пора. Черт, тесно-то как! — воскликнула незнакомка.

— Ничего, пролезешь.

— Понаставил дерьма в спальне…

— Жрать меньше надо. На безденежье жалуешься, а с каждым месяцем все толще становишься.

— С голоду пухну, — ответила тетка. Теперь ее голос звучал тише и глуше.

Забыв про домашние тапочки, я кинулась в коридор, быстро добежала до прихожей и затаилась в нише между шкафом и галошницей. Сейчас незнакомка выйдет в холл, откроет входную дверь, свет с лестничной клетки упадет на ее лицо или осветит фигуру. Я непременно увижу хоть что-нибудь: волосы, одежду…

Минуты текли, мне стало холодно, босые ноги замерзли, тонкий халат не защищал тело от сквозняка, мокрые волосы не хотели сохнуть. В конце концов я начала клацать зубами и трястись, как щенок, попавший под ливень.

Внезапно на ноги уселось что-то мягкое, теплое. Я опустила глаза вниз — кошка! Оказывается, в доме есть животное. Хотя, если учесть амбре в прихожей, чему тут удивляться. Киска, очевидно, не любит шум и гостей, вот и забилась подальше, а сейчас выбралась из своего укрытия.

Ступням стало мокро, я пошевелила пальцами. Киса, коротко мяукнув, испарилась, я почувствовала омерзительный запах. Из груди вырвался тихий стон. Тяжела и неказиста… нет, не жизнь эстрадного артиста, как говорится в известной присказке, а судьба частного детектива. Конечно, бесконечные гастроли с ночевками в провинциальных гостиницах, где вольготно чувствуют себя тараканы и клопы, никого не обрадуют, но поп-исполнителю не нужно сидеть в засаде, и на него не пописает кошка! Теперь мне придется снова идти в неуютную ванную и принимать душ. Хотя во всем плохом есть хорошее. Что, спросите вы, хорошего в том, что меня обгадила киса? Отвечу: зато мои босые ноги временно согрелись!

Я вжалась в стену и попыталась систематизировать полученные сведения.